Поскольку на кону будущее его режима, никого не должно удивлять то, что Путин решил полностью поддержать Лукашенко. Но такой подход несет в себе огромные риски
Владимир Путин собирается вторгнуться в Беларусь? Этот вопрос доминирует в геополитических дискуссиях уже три недели, с тех пор, как в стране впервые вспыхнули продемократические протесты, последовавшие за глубоко сомнительными президентскими выборами в Беларуси.Теперь сам Путин дал ответ.Выступая 27 августа на российском государственном телевидении, он объявил, что резерв российских правоохранительных органов уже сформирован и будет отправлен в Беларусь, если ситуация «выйдет из-под контроля». Другими словами, Путин готов в случае необходимости применить силу, чтобы поддержать своего товарища-диктатора Александра Лукашенко.Подготовка Путина к развертыванию российских спецслужб — лишь часть продолжающегося вмешательства Кремля в соседнюю Беларусь. Поскольку протесты усилились в дни после президентских выборов 9 августа, Москва, как сообщается, отправила целые самолеты работников российского телевидения, чтобы заменить бастующих сотрудников Белорусского государственного телевидения и возглавить пропагандистские усилия режима Лукашенко. Последствия этого очевидного переворота теперь слишком очевидны в сообщениях правительства: белорусские официальные лица, включая Лукашенко, повторяют слова Кремля и называют продемократических протестующих оплачиваемыми иностранными агентами, асоциальными элементами и нацистами.Вмешательство России в Беларусь уже началось и может резко обостриться
Между тем Россия также оказывает Лукашенко значительную дипломатическую и экономическую поддержку. Кремль призвал международное сообщество воздерживаться от любого вмешательства во внутренние дела Беларуси, а на этой неделе Москва согласилась рефинансировать их долг России в размере $1 млрд. За кулисами российские правительственные самолеты, предназначенные для высокопоставленных кремлевских чиновников, совершили множество рейсов в Минск с начала кризиса, что вызвало спекуляции о консультациях на высоком уровне и участии российских советников по безопасности в координации попыток Лукашенко подавить протесты.Все более открытая и бескомпромиссная поддержка Путиным Лукашенко представляет собой потенциально смертельный удар по продемократическому протестному движению Беларуси, несмотря на все попытки лидеров протеста не оскорбить Кремль. В ходе предвыборной кампании номинальный оппозиционный деятель и кандидат в президенты Светлана Тихановская неоднократно отказывалась комментировать любые геополитические вопросы, которые могли бы встревожить Москву или указать на склонность к переосмыслению тесных связей Беларуси с Россией. Вместо этого она настаивала на том, что оппозиционное движение было исключительно озабочено прекращением диктатуры Лукашенко и установлением демократии в Беларуси.Выступая 25 августа перед депутатами Европарламента по видеосвязи, Тихановская еще раз озвучила эту нейтральную позицию. «Революция в Беларуси — это не геополитическая революция», — заявила она. «Это не антироссийская и не пророссийская революция. Она не антиевропейская и не проевропейская. Это демократическая революция. Требование белорусов простое: свободные и честные выборы». К несчастью для Тихановской и миллионов белорусов, протестующих в настоящее время против 26-летней диктатуры Лукашенко, именно это простое требование демократических выборов является причиной того, что Путин чувствует себя обязанным вмешаться.
Тихановская не единственная, кто утверждает, что России нечего бояться восстания, которое сейчас происходит в Беларуси. Большая часть экспертных мнений, анализирующих возможное вмешательства Кремля, сосредоточено на множестве веских причин, по которым Беларусь после Лукашенко вряд ли отвернется от Москвы. Подчеркивается не только точка зрения Тихановской об отсутствии каких-либо антироссийских настроений в протестном движении, но в большинстве комментариев подчеркиваются и многочисленные связи двух стран. В экономическом отношении Беларусь и Россия глубоко интегрированы, для того, чтобы их распутать потребуются годы болезненных корректировок. В социальном и культурном отношении Беларусь, пожалуй, самая близкая к России из всех бывших советских республик.Эти наблюдения технически верны, но они недооценивают авторитарные инстинкты, формирующие внешнюю политику в путинской России. Кремль беспокоится не о том, сохранит ли новое белорусское правительство членство страны в возглавляемом Москвой Евразийском союзе или продолжит переработку российской нефти, предназначенной для европейских рынков. Вместо этого главный приоритет Путина — не допустить продвижения и закрепления демократии в том, что он считает сердцем Российской империи на территории бывшего Советского Союза. Идея о том, что диктатура Лукашенко уступит место демократическому правительству в Беларуси, уже достаточно его пугает. Но перспектива того, что это произойдет через революцию власти народа на улицах Минска, в буквальном смысле является худшим кошмаром Кремля, и ее следует избегать любой ценой.Страх Путина перед властью народа уходит корнями в годы его становления в качестве офицера КГБ, дислоцированного в Восточной Германии во время холодной войны. Будучи непосредственным свидетелем ранних этапов распада Советского Союза в Центральной Европе, он позже рассказал о том, как его ужасало бездействие Кремля. Когда молодой Путин искал подкрепления для противодействия растущим антисоветским протестам в Дрездене в декабре 1989 года, ему был дан знаменитый ответ: «Москва молчит». На протяжении своего 20-летнего правления Путин заботился о том, чтобы Москва никогда больше не молчала. Все было наоборот. Российский правитель стал защитником осажденных деспотов по всему миру, а больше всего — на своих собственных геополитических задворках.
Это отвращение к демократии также коренится в прагматических личных интересах. Несмотря на все разговоры о высоких рейтингах одобрения, Путин знает, что его режим в конечном итоге зависит от силы. Путинистская модель не выжила бы в действительно конкурентной политической среде, поэтому выборы в России регулярно фальсифицируются, настоящие оппозиционные партии запрещены, а основные средства массовой информации страны безжалостно контролируются. Эти меры предосторожности раскрывают правду о заявлениях Кремля об общественной поддержке. В конце концов, популярному президенту, который правит с согласия, не нужно собирать огромное полицейское государство и заставлять всех оппонентов молчать.Поскольку внутриполитический климат находится под жестким контролем Кремля, наибольшая угроза режиму Путина исходит от постсоветских соседей России. Это стало ключевым мотивирующим фактором решения Москвы в 2014 году о военном вмешательстве в Украине, и именно по этой причине Путин теперь полностью поддерживает Лукашенко в Беларуси. Как родственные славянские народы, которые многие россияне считают практически неотличимыми от их собственной страны, Украина и Беларусь обладают огромным потенциалом для разжигания продемократических движений в России.Кремль не питает иллюзий относительно непопулярности глубоко дискредитированного режима Лукашенко, но он не может допустить, чтобы Беларусь стала примером демократического успеха, который может вызвать призывы к аналогичным изменениям внутри самой России. Нельзя повторить эффект домино, который начался в Берлине в 1989 году и быстро привел к распаду всего СССР.Поскольку на кону будущее его режима, никого не должно удивлять то, что Путин решил полностью поддержать Лукашенко. Но такой подход несет в себе огромные риски для Кремля. Во многих отношениях протестное движение в Беларуси поставило Путина в геополитический эквивалент шахматного «цугцванга», где любой возможный следующий ход ухудшит его положение.Заявляя о своей готовности применить силу в поддержку Лукашенко, Путин противопоставляет себя миллионам белорусов, которые считают диктатора нелегитимным. Это может превратить ближайшего союзника Москвы в противника и вынудить белорусов пересмотреть свое ранее позитивное отношение к России, так же как российская агрессия с 2014 года вынудила украинцев отказаться от более тесных связей с Москвой в пользу евроатлантической интеграции. Страх Путина перед демократией уже привел к самому большому за несколько сотен лет ослаблению российского влияния в Украине. Совершит ли он теперь ту же ошибку в Беларуси?
В краткосрочной перспективе вмешательство Путина, вероятно, позволит Лукашенко удержаться у власти. Однако белорусский диктатор сейчас сидит на троне из российских штыков. Как однажды заметил предшественник Путина Борис Ельцин, трудно долго высидеть на таком троне. Напротив, нынешние меры Москвы по поддержке Лукашенко, вероятно, станут первым этапом развивающейся реакции России на события в Беларуси.В последние месяцы в белорусском обществе произошло демократическое пробуждение исторических масштабов. Возврата к прежнему статус-кво быть не может. Это так же очевидно в Москве, как и в Минске. Заглядывая вперед, Кремль, вероятно, был бы счастлив пожертвовать одиозным Лукашенко, если он сможет привести к власти на переходной период управляемого оппозиционера.Прежде всего, не должно быть торжества народной власти. Это означает сдерживание нынешнего протестного движения и лишение его импульса с помощью русских сапог, если это необходимо для выполнения работы. Только после этого можно начинать поиски приемлемого политического урегулирования.Вмешательство России в Беларусь уже началось и может резко обостриться. В огнеопасной атмосфере продемократических протестов Беларуси Москва может вскоре оказаться вынужденной вмешаться и сыграть нежелательную роль угнетателя. Это имело бы катастрофические последствия для интересов России в Беларуси и за ее пределами, но, что касается Путина, это цена, которую он готов заплатить, чтобы помешать прогрессу демократии у него на пороге.