Прошло не более двух часов, после того, как лагерь Якуба Мцены отошел ко сну. И вдруг пронзительно заржал Рыжий, неистово ударяя копытами по мерзлой земле. Мцена тяжело оторвал голову от своей согнутой в локте руки и посмотрел по сторонам. Всюду горели огни факелов. Сверкали из темноты глаза лошадей. Звякали ножны.
- Чертовщина какая-то. - Мцена вновь роняет голову в прежнее положение, но тут же вскакивает. Смотрит по сторонам и понимает, что они окружены.
- Ну че, Легкий Ворон, куды поскачешь? - Никифоров скалит крупные зубы.
На свет выходят сразу несколько стрельцов с поднятыми пищалями. Ванька Зубов гремит в шалаше цепью, выползает наружу.
- Бог ты мой! - произносит Зубов и, упав на колени, судорожно крестится.
- Ванюша!!!
Зубов вертит головой:
- Настенька! Ну, девка, ну дает, мать ети! - он не сразу заметил ее.
Коса вырвалась, сбивая платок. Зубов вначале почувствовал холодные девичьи ладони на своих щеках и только потом увидел ее лицо.
- Настюха! Ну ты...! Да как так-то..?
- А ну посторонись. Епифан, подкинь дров в огонь. Ни черта не вижу. - высокий, чернобородый стрелец развернул свиток. - И факел ближе поднеси, пень неповоротливый! Ну читаю... Так.. В общем не разберу я тут в точности. Значит, велено передать, что Курбата Никифорова и Ивана Зубова прощают боярин Михайло Борисович Шеин и другие почтенные люди города и велят незамедлительно идти к ним, для того, чтобы поведать расположение в неприятельском лагере складов с припасами съестными, а такоже складов с порохом и прочим воинским имуществом. Все понятно?
- А их куда же? - Ванька кивает на Мцену и Катерину.
- Про них ничего мне не сказано. Ляхи они и есть ляхи. Двоих наших вижу в плену держат, значит — враги. Епифан, дай пищаль.
- Ты кто такой, чтобы решать кого на тот свет, а кого в другое место? - Зубов отодвинул от себя Настю.
- Я, Иван Битяговский, новый командующий вылазной ратью.
- А Васька Колоколов? - спрашивает Зубов.
- Колоколов временно не при исполнении. - Битяговский чеканит каждую букву.
- Я вот чего тебе скажу. Они сами ляхи, - Ванька кивает на Мцену, - и лучше их никто про склады ничего не знает. А порешишь таких пленников, то Никон Саввич тебе первому башку отымет.
- Или на кол посадит!
- Насть, ты потише. Ну девка дает! - Зубов улыбается, сверкая стеклянным глазом.
- А я как ты! - Настя прижимается к нему.
- Бабам не место здесь! - Битяговский морщит лоб, ему явно не просто принять решение.
- Да, повесь ты этих ляхов, Иван Данилыч. Этот-то вот палач ихний, а девка блудная! - Курбат кривит половину лица.
- Ишь развешался он, - опять встревает Ванька, - у самого ума немного, так и других туда же тащишь!
- Ладна, хватит ужо! - рубит воздух рукой Битяговский. - Чего тут спорить! Отвезем обоих. А там пускай умные головы решают. Только вот на такого, - смотрит на Мцену, - отдельную лошадку придется выделить.
- Да вон лошадка. - кивает на Рыжего Зубов.
- Ну по коням, хлопцы. Из леса выходим, факела гасить. Всех на крупы позади себя, а этому — отдельного. - Битяговский вскакивает в седло и дергает повод. - Ну ежли заорешь, тварь, башку снесу! - бросает пристальный взгляд на Мцену.
- Давай я ему рот тряпкой забью и бабе тоже? - Епифан достает из-за пояса лоскут.
- Так забей. Чего спрашиваешь? - отвечает Битяговский
Небольшой отряд двинулся сквозь лесную чащу к Днепру. Затем повернул направо и взял курс на Днепровские ворота. В нескольких верстах шел ожесточенный бой. Пятьдесят человек Битяговского бились во тьме, отвлекая поляков на себя, чтобы обеспечить дорогу остальным.
- А ты меня по меткам нашла? Как я учил? - спросил Зубов, поворачиваясь через плечо к Насте.
- Да.
- Толковая девка!
А скоро поползла вверх тяжелая решетка, заскрипели кованые ворота, пропуская всадников. Заголосили первые петухи и, словно по их зову, сыпанул снег, накрывая наглухо следы конной сотни.
Утро вымахнуло из-за дальнего леса косыми лучами студеного солнца, когда Никон приказал вести к себе всех четверых. Он решил, что первым допросит, а потом еще раз, но уже с Шеиным вместе. Впрочем, он так делал всегда, поэтому и удивлял постоянно боярина своей осведомленностью.
- Баский хлопец, ничего не скажешь! - Никон посмотрел на Мцену и тут же отвел взгляд. - Ну а ты чего скажешь? - обратился к Зубову.
- Он свой! - кивает Ванька на Мцену. - Не сомневайся, Никон Саввич!
- Чего видел, Курбат? - дьяк подходит к Никифорову.
- Видел, что к ляхам пополнение прибыло. И пушек новых для тяжолого боя тьма! - стрелец явно растерялся под взглядом Никона.
- Это я и сам видел. Для этого по лесам бегать не надо.
- Лошадей вот еще убил и ляхов троих... - Никифоров замямлил.
- Ай да, Курбат! Ай да витязь грозный! Лошадей зарезал и троих фуражиров прикончил! - Никон махнул рукой.
- А ты почем знаешь, батюшка? - спрашивает стрелец.
- По меньше бы деревенским бабам наказы давал! - отвечает дьяк и поворачивается к Катерине. - Ну, а ты, девица, с чем пожаловала?
- Я его выхаживала! - маркитантка указывает на Зубова.
- Ну и Ванька! Чертенок из под пола! - дьяк хлопает себя по бедру. - Настасье возьму да расскажу.
- Не сказывай, отец родной! - Зубов испуганно таращит глаза.
- То мы поглядим. Поглядим, Ванюша. А надо будет, так и на кол насажу. - дьяк длинно смотрит на Мцену. - Сказывают ты экзекутор ихний?
Мцена кивает и в упор смотрит на Олексъевича. Никон выдерживает жуткий взгляд, чуть кривит губы, подходит к столу и развертывает карту:
- А ну подойди! Все узнаешь?
В ответ Мцена снова молча кивает, но остается стоять на прежнем месте. Дьяк удивленно вскидывает бровь. Хмыкает, догадавшись, почему палач не сдвинулся с места.
- Значит хорошо Рогатовы рисуют. - заключил Никон и, чуть подумав, крикнул стрельцу за дверью: - Курбата и девку польскую отведи в приказную избу. Пусть там дожидаются. Може с ними Михайло Борисыч захочет поговорить. А вы, двое, давайте ближе к столу. Свой говоришь? - скорее про себя спрашивает дьяк. - А мне почем знать, не затянешь ли ты нас в ловушку.
- Он свой. - повторяет Зубов.
- Чего заладил! «Свой. Свой». Поглядим. Здесь тоже не дураки набитые!
- Палачи не дают клятв верности! Я сам по себе! - заговорил Мцена.
А Никона аж передернуло:
- И то верно. Мои заплечники тоже не присягают. У вас это не принято! Смотри. - дьяк ведет пальцем по карте. - Все как есть?
- Нет. - Мцена смотрит в карту. - Здесь и здесь новые шанцы. За этим холмом скрыта мортира дальнего боя. Склады с провизией находятся в двух верстах от этой башни.
- «Веселуха» - в народе так называют. - кивает дьяк. - Все как я и думал.
- Порох и прочее воинское имущество в самой глубине лагеря. Сам склад огорожен телегами и частоколом. Он — здесь. Его постоянно охраняют полторы сотни венгерских гайдуков. Но в любой момент может подойти вдвое больше.
- Ага. Так я и думал. - снова бросает Никон.
- Вот к этой стене, - Мцена ткнул в карту, - подведена галерея.
- К Богоявленской значит! Ну так я и думал. Опять галерею вырыли. Вот неймется. - дьяк морщит лоб.
- Галерея уже вплотную подведена к слуху. Осталось пробить стену. По ней пойдут ладскнехты фон Вайера под началом инженера Шембека.
- Почему не услышали?! - на лбу Никона выступило пятнышко.
- Наверно потому что есть еще одна — ложная. В нее заложат петарды. Скорее всего именно в ней и будет находится сам Шембек. Она вот здесь. - Мцена показал на карте.
- А запорожцев спешить обещаются. - подал голос Зубов.
- Для чего? - спрашивает Никон, поворотясь к Ваньке.
Зубов трет свой лоб, глядя на пятнышко Никона:
- К Богоявленской подкатят мортиру и будут бить брешь. Потом туда бросят запорожцев, чтобы те кровь свою проливали.
- Да, - кивает Мцена. - запорожцы пойдут на пушечное мясо первыми. Третье направление атаки — это Копытецкие ворота. Туда тоже подкатят мортиру и будут стрелять по ним.
- Круто забирают! Придется людей с восточной части перебрасывать. - Губы Никона сжимаются в узкую полоску.
- Но делать это нужно осмотрительно. К восточной стене подойдет отряд веревочников. Они должны будут под покровом ночи влезть на стену и совершить нападение, зажечь постройки, по возможности пробиться к амбарам с зерном и взорвать.
- Твою мать! - Выдыхает дьяк. - Вот тебе и маршал Потоцкий. Где нам столько людей взять, чтобы везде расставить?!
- Можно попробовать обойтись небольшими силами, первыми нанеся удар! - спокойно ответил Мцена, с хрустом разогнув спину.
- Когда они все это планируют делать? - Никон разгибается вслед за Мценой.
- Скоро. Может даже сегодня ночью. Можно попробовать втащить мортиру в слух и первым ядром пробить стену между слухом и галереей. А потом стрелять картечью. А вот здесь, - Мцена снова склонился над картой. - спустить со стены небольшой отряд сотня-полторы. Отряд схоронится в овраге и по знаку ночью атакует склад с продовольствием. Второй конный отряд выпустить из Днепровских ворот — он поскачет к оружейным складам. Потоцкий вынужден будет отказаться от штурма, чтобы защитить склады.
- Ну что же. - глаза дьяка сверкнули. - Не обманул коли, то награжу!
- Благодарю! - Мцена едва заметно кивнул.
- Идите ужо. Дожидайтесь в приказной избе. А мне подумать надобно. - Никон снова склонился над картой. А через час с небольшим он уже стоял на докладе в воеводской избе, излагая Шеину свой план отражения неприятельской атаки.