Мой давний знакомый Виталий Вихорнов много лет пишет книгу об Александре Вертинском. Он попросил меня вспомнить о моей встрече с этим интересным поэтом и певцом.
В самом начале 1946 года я встретился с моим другом Серёжей Скорняковым. Но мы не пошли гулять, он пригласил меня к себе домой.
Его мама работала в «Международной Книге», так назывался отдел Министерства внешней торговли СССР. Через этот отдел Советский Союз продавал наши книги и многое другое в зарубежные страны. Мама Серёжи принесла с работы две патефонные пластинки с песнями Александра Вертинского. Патефоны тогда были у всех. Мы сели поудобнее и стали слушать, мой друг был в восторге. Мне это пение не понравилось, было каким-то неприятным, может быть и высокохудожественным, но кривлянием. И главное то, что и в манере пения, и в содержании песен чувствовалась опасная антисоветчина. С Серёжей мы чуть ли не разругались.
Но дома я не мог забыть странный голос Вертинского. На следующий день мы снова слушали его. С того времени я полюбил его песни.
Спустя много лет, в мае 1957 года я узнал, что Александр Вертинский будет петь в «Театре-студии киноактёра». Конечно, я побежал туда. Билеты продавались только по списку. Но я пробрался без билета. Сесть мне было некуда. Весь концерт я простоял позади кресел для почётных зрителей, в левой ложе, почти над самой сценой.
Вертинский медленно вышел на сцену, высокий, стройный, с чуть согбенной седой головой. В чёрном фраке, с белым платочком в нагрудном кармана. Спокойно осматривал зал, пока зрители аплодировали. Обернулся к аккомпаниатору Михаилу Брохесу и запел. Брохес, как бы по контрасту, маленький брюнет с седыми висками.
Песни были знакомыми мне. Но не только слышать, а и видеть, как пел Вертинский, было незабываемо. Хотя он стоял, не сдвигая ног с места всё первое отделение концерта, но будто играл пантомиму в дополнение к пению. Выразительны были его руки в ярко белых перчатках. Они то медленно, то стремительно летали, как две птицы. Первое отделение он закончил песней: "Что за ветер в степи молдаванской. Как поёт под ногами земля. И легко мне с душою цыганской кочевать, никого не любя…"
Говорят, что Вертинский, живя за границей нашей страны, пел не «с душою цыганской», а «с душой эмигрантской». Мне помниться так и было, на той пластинке которую мы слушали в 1946 году с моим другом Серёжей.
После исполнения этой песни, раскланявшись Вертинский ушёл под бурные аплодисменты.
Во втором отделении Вертинский двигался по сцене. Пел ещё более прочувствованно. Казалось на нём уже другой фрак, ещё более чёрный. Из нагрудного кармана выглядывал маленький букетик цветов. Когда Вертинский пел последнюю на концерте песню – «В бананово-лимонном Сингапуре, когда поёт и плачет океан…», я вдруг заметил, что по левой штанине что-то стекает. А потом между ног образовалась маленькая лужица. Вертинский уже не ходил, а стоял на месте. Зал аплодировал, неистовствовал! Вертинский спел эту песню ещё раз.
Ему поднесли большую корзину, полную роз. Цветы тогда в Москве свободно не продавались, росли только в спец оранжереях.
Недели через две в Ленинграде Александр Вертинский умер.
Ещё о том, почему же два друга, школьника, сверстника так по-разному приняли по началу пение Вертинского: Сережа с восторгом, а я с неприязнью.
Причина, можно сказать, в «политической атмосфере» в наших семьях. Отец Сергея, как я узнал много позднее, - из дворянской семьи. Из-за этого ему не дали получить высшего образования. Однако благодаря способностям он работал старшим инженером. И всё же над ним висело клеймо: «среднее образование». Дед Серёжиной матери был богатый купец, но это от всех скрывалось. Понятно, как в семье ощущали советскую действительность.
У меня родители из крестьян. Советская власть позволила им получить высшее образование. Но главное то, что я жил в элитном кооперативном доме сотрудников Наркомата (Министерства) внешней торговли СССР и Наркомата иностранных дел СССР по адресу Каляевская (Долгоруковская) улица, дом 5. Теперь стало известно, что в нём репрессировали более шестидесяти семей. Конечно же, это не могло не влиять на меня. Однако оригинальный талант Вертинского заставил меня полюбить его творчество. По-разному раньше и сейчас люди слушают его.
Особая благодарность ему за двух талантливых дочерей – актрис.
Друзья, сообщайте ваше мнение и подписывайтесь на канал «Проникновение в космонавтику».
Дайте прочитать вашим родственникам и знакомым. Пусть они тоже подпишутся на канал. Читайте предыдущие материалы и те, что будут публиковаться дальше.
С уважением, Леонид Александрович Китаев-Смык.