Всю ночь застава летала по сработкам. Система хоть и называлась "Скала", но не выдерживала испытания ни дождём, ни ветром, ни травой высокой (если не успели скосить её и креозотом травануть), не говоря уж про зверьё. Начальник выезжал вместе со всеми - такая выпала ему везуха: ответственным был в эту ночь. Но и бойцы, понятно, вымотались не меньше. Да какое там - больше! Но ладно. Сейчас-то, после дождливо-штормовой ночи, на заставе наблюдались идиллия и благодать. Лужи под жарким щедрым солнышком испарились. Все, кому можно было спать - спали. Остальные топтали фланги, бдили с наблюдательных вышек или готовились топтать и бдить.
А по двору слонялся в одних трусах (по случаю жары и вообще лета) сын начальника заставы шестилетний Димка. Ну или Димыч, как его называли бойцы. Был Димыч суров, сметлив, за словом в карман никогда не лазил и службу знал, как боец второго года. Сел Димыч на скамеечку возле спортгородка и призадумался, чем бы это заняться. А тут как раз часовой с вышки выручил:
-Ди-мыыыыч! Сходи в дежурку, скажи там, что с правого фланга уазик идёт, уже Белые сопки проехал.
Пацан рванул с места в карьер. Конечно, колун (часовой заставы) мог просто позвонить в дежурку, но... не пропадать же Димычу без дела.
Дежурный, конечно, сразу послал бойца в офицерские дома. Такая инструкция была: если с правого уазик едет, то немедленно поднимать. Процентов 90, что кто-то из отряда.
Боец будил, а уазик как раз въезжал в распахнутые дежурным заставские ворота. А приехал не кто-нибудь, а сам начальник отряда...
На заставе всегда можно найти какой-нибудь непорядок. Такое уж это разноплановое хозяйство, что при желании (и знании заставской жизни) обязательно найдёшь. Только полковник Матвеев не намерен был что-то искать. Просто мимо ехал, вот и решил заглянуть, лично убедиться, что ночной ветрюган ничего не порушил.
И вот идёт он к крыльцу, а начальника всё нет. Никак боец его не добудится, видно. Но тут, конечно, Димыч, выручил. Вышел на крыльцо - босиком, в трусах и надетой на уши отцовской фуржке - и чётким строевым шагом направился к полковнику. Кинул руку к козырьку и, строго глядя снизу вверх:
-Товарищ полковник! За время вашего отсутствия на заставе происшествий не случилось. Признаков нарушения государственной границы не обнаружено. За капитана Дюкова... тоже Дюков!
Полковник, честь по чести, принимает доклад серьёзно, хоть губы и прыгают от сдерживаемого смеха. За спиной майор и вовсе рот рукой зажал.
-Ну веди, показывай хозяйство.
Димыч поворачивается, руки за спину и - вперёд. Степенно, размеренно, несокрушимо. Точно ведь Дюков, ничего не скажешь!
Зашли в помещение. Димыч к дежурному, успевшему вернуться на место, обращается:
-Что, дозор на правый на связь выходил?
-Так точно! - сержант серьёзен, поскольку Димыча знает: тот имеет понятие, о чём спрашивает.
-У кого сон вышел - поднимай давай. Пусть начинают порядок наводить.
-Есть!
-Добро. И вот ещё что: скажи повару, пусть в канцелярию чайку организует...
И - шлёп-шлёп босыми ногами в канцелярию. Возле дверей остановился, рукой в проём указывает:
-Проходите, товарищ полковник. И товарищ майор тоже.
Те вошли, сели, в глазах смешинки, но вида не подают. А тут как раз запыхавшийся начальник заставы прибежал. Шагнул в дверь:
-Разрешите, товарищ полковник?
Матвеев кивнул. И только капитан рот открыл, чтобы доложить по всей форме, как начальник отряда махнул рукой, останавливая его:
-Не надо! Тут вон... тоже Дюков за тебя всё доложил, по всей форме. А так как явно тебя копирует во всём, то делаю вывод, что на заставе порядок более-менее присутствует. Так что ничего смотреть не буду, чаю попью и - дальше.
-Понял, товарищ полковник, сейчас распоряжусь насчёт чая.
-Да сын твой уже распорядился, я ж тебе говорю! Так что если что, вполне тебя заменит!
И вот только сейчас отрядные расхохотались.
А Димыч вышел в коридор и под нос себе пробурчал:
-И чего смешного, б...дь? Ничего, б...дь, смешного.
И пошёл по коридору к выходу. Он ведь и, правда, отца во всём копировал.
