«Путь Гаучо» (Way of a Gaucho) был задуман как способ использовать прибыль, полученную “20th Century-Fox” в Аргентине, которую правительство Перона запретило к выводу за границу. Филиппу Данну было поручено написать сценарий и стать продюсером киноленты, а Генри Кингу - режиссером.
Сценарной основой стала аргентинская поэма “Мартин Фиерро” за авторством местного поэта Хосе Эрнандеса. Однако она была столь сильно переработана, что сценарий стоит считать вполне самостоятельным произведением.
16 марта 1951 года Данн сообщил главе студии Дэррилу Ф. Зануку: “Генри Кинг сказал мне, что из-за тяжелой болезни его жены он, возможно, не сможет приехать в Аргентину. Это означает, что он не сможет совершить ни подготовительной поездки, ни выезда для натурных съёмок. Будет, конечно, большой потерей отказаться от него, но я думаю, что сейчас самое время подумать о возможной замене, если нам придется ее сделать… Человек, которого я хочу предложить на должность режиссера - Жак Турнье. Я в полном восторге от того, как он снял “Энн из Индий”. На мой взгляд, он намного лучший режиссер, чем многие, кто заработал себе хорошую репутацию и получает огромные гонорары. Он быстр, уверен в себе и экономен, а его актерский состав играет безупречно. Я бы перестал беспокоиться о “Пути Гаучо”, если бы знал, что Турнье будет его снимать. Думаю, это приведёт к огромной экономии денег без ущерба для качества. Я бы просил Лью Шрайбера, не поднимая шума, проверить его доступность, чтобы, если состояние миссис Кинг не улучшится, вы могли решить, назначать его или нет.” 25 апреля Занук написал Данну: «Мы определенно используем Жака Турнье в качестве режиссера».
14 мая Турнье приехал в Аргентину; он и Данн посетили места в Санта-Каталина (Кордова), Рио-Куарто (Кордова), Успаллата (Мендоса), Десагуадеро (Сан-Луис) и Конкордия (Энтре-Риос) и взяли интервью у англоговорящих аргентинских актеров. В конце концов, они решили устроить кастинг на все роли, кроме основных, в Аргентине.
4 июня Данн сообщил Зануку, что интерес аргентинского правительства «имеет тенденцию расти. Они хотят участвовать на каждом этапе нашего производства». Правительственные чиновники очень настаивали, например, на том, чтобы в кадре были большие звезды. «Ни одно разумное правительство не станет вести себя подобным образом, но мы должны помнить, что имеем дело с невероятно глупыми провинциалами». Также Данн сообщил, что собирается немного переписать сценарий, чтобы лучше использовать локации и включить местные особенности, учесть советы аргентинских экспертов и «предложения Жака Турнье». Он добавил: «Я уверен, что то, что мы с Жаком задумали, значительно улучшит фильм».
Позднее Турнье вспоминал, как шесть недель в Соединенных Штатах, брал уроки испанского, а затем шесть недель путешествовал по Аргентине на самолете. Данн написал в своей автобиографии, что он провел почти год в Аргентине: «сначала в предварительной поездке с администратором киногруппы; затем с режиссером Жаком Турнье, арт-директором, оператором и помощником режиссера, они выбирали места съемок и занимались планированием; наконец, во время фактического производства... Работая в незнакомой стране, и к тому же в ее глубинке - поскольку картина снималась в разных местах, от высоких Анд до субтропических пампасов северной Аргентины – проблем у нас оказалось больше, чем мы рассчитывали.”
Правительственные агенты отслеживали каждое движение американцев. Сценарий, который Данн переписал после приезда в страну, пришлось переписать снова, «чтобы отразить мистику гаучо, объявленную официальным декретом». Несмотря на все проблемы, киногруппа «Пути гаучо», которую чествовали высокопоставленные представители правительства, в конечном итоге стала неофициальным посольством доброй воли Соединенных Штатов в Аргентину. У неё это так хорошо получилось, что посол США Эллсуорт Банкер как-то сказал Данну, что хорошее впечатление, произведенное постановкой, «стало единственным светлым пятном на фоне его трудной и непродуктивной дипломатической миссии».
«Путь гаучо», действие которого происходит в Аргентине в конце XIX века, рассказывает о приключениях Мартина Пеналоса (Рори Кэлхун), гаучо, заключенного в тюрьму после убийства человека на дуэли чести. Мартин, которому разрешено служить в местной милиции вместо тюремного заключения, раздражен порядками установленными майором Салинасом (Ричард Бун) и дезертирует. Он спасает дворянку Терезу Чавес (Джин Тирни) от похищения индейцами и попадает в плен к людям Салинаса, когда возвращает ее домой. Мартин снова совершает побег и, под вымышленным именем Вальверде, возглавляет банду гаучо, сопротивляющуюся вторжению железной дороги и таможенников в пампасы. Тереза разыскивает его, чтобы спасти от Салинаса, который идёт по следам дезертира. Мартин и Тереза влюбляются, она беременеет. Отказавшись от изнурительной попытки бежать вместе с ней в Чили, Мартин принимает предложение правительства об амнистии и сдается Салинасу.
У Данна остались яркие впечатления от Аргентины, но смутное воспоминание о фильме, который он считал «в высшей степени не достойным памяти». Турнье, с другой стороны, называл киноленту «очень интересной, очень хорошей”. Почему такая разница во мнениях?
В той части автобиографии, которая посвящена критике голливудским сценаристом теории авторского кино, Данн пишет: «Как сценарист, я работал со многими режиссерами, которыми я восхищаюсь и которых уважаю: Уильямом Уайлером, Джоном Фордом, Генри Кингом, Генри Хэтэуэем, Элиа Казаном, Джоном Кромвелем, Кларенсом Брауном, Генри Костером, Кэролом Ридом, Джо Манкевичем и… Роулендом В. Ли ». Отсутствие Турнье в этом списке удивительно, учитывая, что как продюсер и сценарист «Пути гаучо», Данн, должно быть, более тесно работал с Турнье, чем обычно с режиссером. Случайное исключение имени с этой доски почета кажется исключено. Более того, записка Данна Зануку, в которой он рекомендовал Турнье для “Пути Гаучо”, показывает, что до съемок он очень уважал талант режиссера.
Можно сделать вывод, что Данн оказался недоволен своим опытом работы с Турнье в Аргентине. Источник этого недовольства можно найти в интервью, взятых аргентинским критиком Диего Курубето у аргентинских актеров и членов съемочной группы фильма. Высоко оценив Данна, как прекрасного продюсера, актер Рауль Астор свидетельствовал, что Турнье, напротив, «просто работал, не особо переживая за результат. Он снял очень хорошие фильмы, но мне кажется, что тогда он стал терять форму. Не особо переживая за фильм, он много пил». Переводчик Энрике Граунауэр вспоминал: «На работе я видел Турнье всего четыре или пять раз, и всегда он был сильно пьян. Помню, однажды он был так пьян, что, когда попытался заговорить, его трубка вылетела изо рта. Кто-то заметил, что он был таким, потому что не отошёл со вчерашней ночи». Элеодоро Маренко, советник по производству, отмечал: «Неудивительно, что он был таким, ведь, он начинал с пива в десять утра».
Турнье был не одинок, выпивая на съемочной площадке: по словам Граунауэра, члены киногруппы «делились на тех, кто пил, и тех, кто не пил. Те, кто не пил, не выпили ни капли, а те, кто выпил, пили как черви ».
Поскольку ни Данн, ни Турнье ни о каких разногласиях из-за пьянства не писали, мы можем только догадываться, почему между ними пробежала чёрная кошка. Однако версия с алкоголизмом режиссера видится реалистичной. Данн хотел избежать перерасхода средств, уволив режиссера в середине производства, а потому, запасшись терпением, позволил ему закончить натурные съемки. Несомненно, он также считал качество работы Турнера, как минимум, приемлемым. Актёр Нестор Йоан вспоминал: «Турнье был очень серьезным человеком, но он был очень вежлив в обращении с людьми. Рабочая атмосфера полностью отличалась от атмосферы аргентинских съемок. Был слышен только голос Турнье; никаких криков техников, просящих тишины, как это обычно здесь”. Однако после того, как киногруппа вернулась в Голливуд, ущерб репутации режиссера, нанесенный его поведением в Аргентине, вероятно, повлиял на решение “20th Century-Fox” отказаться от дальнейших услуг Турнье.
Турнье уже не пришлось снимать сцены, добавленные Зануком и Данном после завершения аргентинского производства. Протокол совещания от 13 февраля 1952 года, на котором присутствовали Занук, Данн и Генри Левин, режиссер, нанятый для досъёмок, показывает, что главная забота заключалась в укреплении героического статуса Мартина, который, по мнению главы студии, в интерпретации Турнье выглядел несколько безвкусно. Занук также хотел подробнее остановиться на мотивации, связанной с решением Мартина сдаться Салинасу. Основными дополнениями стали сцена в тюрьме, в которой Мигель (Хью Марлоу) говорит Мартину, что ему будет разрешено присоединиться к ополчению, сцена, в которой Мартин намеренно проливает горячий суп на Салинаса, сцена, в которой Мигель навещает Терезу, и она сообщает ему, где Мартин, и сцена в комнате Терезы, которая начинается с ее силуэта, стоящего на коленях, и продолжается, когда Мартин приходит, чтобы объявить о смерти Мигеля и том как измелись его взгляды. Также был снят ряд коротких дополнений к сценам, снятым Турнье, в частности, в эпизоде Терезы и Мартина на пути в Чили. Добавления Левина (снятые в студии и на локациях недалеко от Голливуда) представляют собой статичные сцены, которые замедляют темп фильма, особенно в его последней трети, но, к чести режиссера, не нарушают его тональность.
Пронзительный размышлениями о свободе и желании, «Путь гаучо», наряду с «Энн из Индий», возможно, самый красивый из фильмов Турнье. В фильме есть несколько сцен, которые имеют скорее символический или атмосферный, чем драматический характер, и которые визуально инкапсулируют ситуацию, не продвигая драму. В одной из таких сцен в начале фильма Тереза, после путешествия с Мартином, просыпается в траве у реки. Когда она приподнимается и смотрит за пределы экрана, камера движется назад. Это переход к тому, что она видит: Мартин, стоя на лошади, смотрит на пампу. Как и в других фильмах Турнье, пробуждение персонажа создает сюрреалистическую атмосферу.
Кэлхун в “Пути Гаучо” сыграл намного лучше, чем в других фильмах. Он с апломбом исполнил роль угрюмого обреченного гаучо и отлично вписался в сказку о "конце Запада", действие которой происходит на другом Западе, южноамериканском. Образ жизни гаучо рушится. «Иностранцы и горожане забрали пампу», - говорит гаучо Рори. А потом заявляет, что «наше время прошло». Это хорошо известная концепция, использованная во множестве вестернов. «Нью-Йорк Таймс» высокомерно относилась к Калхуну, назвав его «крепким, но угрюмым», однако взлёт его карьеры после этого фильма, доказывает, что киноспециалисты положительно оценили его работу.
Бун - опытный актёр и всегда отлично смотрелся в своём амплуа плохого парня. В “”Пути Гаучо” он плохой парень c тонкой психологией и убеждениями. Спарринг-вражда гаучо и майора очень хорошо показана в самых разных ракурсах и является одним из ярких моментов фильма. В высоком качестве конечного результата огромная заслуга Буна.
Тирни выглядит в фильме слишком нордически, чтобы быть знойной Терезой Чавес, но она определенно привлекательна.До “Пути Гаучо” она была любовницей Генри Фонды в фильме Фрица Лэнга «Возвращение Фрэнка Джеймса» (1940), а также сыграла Белль Старр вместе с Рэндольфом Скоттом в “Белль Старр” (1941), но она вряд ли может считаться специалистом по вестернам. В 1952 году она сделала всё, что могла для “аргентинского вестерна”, однако очевидно, что для неё это была скорее мелодрама, чем приключенческая лента.
“Путь Гаучо” неплохо показал себя в прокате. Даже несмотря на перерасход в 413000 долларов, что сделало стоимость фильма равной 2239000 долларов, сборы обеспечили студии прибыль. Успех этого фильма, особенно в Латинской Америке, привёл к тому, что там стали снимать вестерны. Первый аргентинский вестерн “Последний ковбой” вышел на экраны в феврале 1954-го года.
(с) Свен Железнов
Больше статей о голливудском кино и не только вы можете прочитать в журнале Vintage Pictures https://boosty.to/vintage_pictures
Читайте также: