В условиях пандемии и самоизоляции, многие люди столкнулись с гнетущим чувством одиночества. Поиск второй половинки и желание заполнить внутреннюю пустоту, нет-нет да накатывает на каждого из нас, ухудшая качество жизни.
Одним из самых ярких примеров того, как можно найти и удержать свою вторую половинку самостоятельно, является Голлум, персонаж легендарных книг и их экранизаций Дж. Р. Р. Толкиена — «Хоббит» и «Властелин Колец». Мы рассмотрим кейс Голлума с эффектным решением этой задачи, благо персонаж и его поведение расписаны логично и исчерпывающе.
О персонаже
Существо небольшого роста, крайне тощее и с большими светящимися глазами. Его кожа — блестящая и чёрного (в фильме светло-серого) цвета, характер — лживый и трусливый. Боится солнца и элементов эльфийской культуры. Бывший полурослик, когда-то живший на поверхности. После инцидента с кольцом Всевластия ушел на самоизоляцию и приобрел поведенческие черты хищника-падальщика.
В жизни бы сказали: "Индивидуальность!", но в мире эльфов, хоббитов и орков, эта персона — нон-грата. С ним надолго не уживается никто, особенно если он мало-мальски пухлый и напоминает второй подряд сытный обед. Зависимости, в том числе и пищевые, являются следствием внутренней опустошенности, которая в свою очередь, не может прийти из неоткуда. Добавим сюда страх быть наказанным и растущую из него патологическую ложь, и получаем достаточно сложного для коммуникаций персонажа, копающего самого под себя.
Причины одиночества
Утрата близкого — достаточно веская причина, чтобы получить травму на всю жизнь. Если бы Голлум об этом знал, то наверняка бы не стал убивать своего соплеменника, и по совместительству родича, тем более, из-за жажды наживы. Конечно, Толкиен, как автор, имел право возложить ответственность за данный проступок на Кольцо Всевластия, пробуждающее и усугубляющее все самое мерзкое в личности. Но если полистать книжку или фильмцы, то становится заметно, что поддавались желанию убивать не все. Кольцо ли было так замотивировано в Смеаголе, или Смеагол был так слаб — мы не узнаем никогда. Но факт остается фактом, и после убийства полурослик скрывается от правосудия в пещерах и этим самым обрывает все контакты.
Встреча со своей половинкой
Находясь в постоянном одиночестве под давлением собственных мыслей, Смеагол раскалывается на части. Ни одна психика не способна выдержать гнёт таких эмоций на протяжении долгого времени, а тут ещё Колечко, первая зависимость, беспощадным айсбергом прошибает корпус психовины. Оно побуждает убивать и скрываться, истончает нервную систему отщепенца, превращает его в тень и подобие самого себя.
Отсеченная часть личности та — которая испытывает вину и боль — сохраняет основные черты характера Голлума. Она добросердечна, в чём-то наивна и очень чувствительна, поэтому и отколалась от корабля при мощном столкновении, а позже и пошла на дно психики. Та часть, которая осталась на поверхности, стала приобретать контролирующе-агрессивные черты личности, дабы сдерживать волнующие и нерешенные вопросы от разлива в реальность, и закономерно переходит всякие границы разумного от обилия власти.
"Моя прелесть!", – Сказал бы Голлум, доедающий зловонный трупик орка. В «Хоббите», персонаж сразу раскрывается как существо, с диссоциативным расстройством личности, которое, в том числе проявляется в манере разговаривать сам с собой двумя разными интонациями (грубый Голлум постоянно наставляет и унижает израненного и сомневающегося Смеагола). В заблуждение обе половинки вводит сохранившиеся внимательность и острота ума. Не даром бывший полурослик почти выиграл у Бильбо в загадки, водил за нос всех и вся, в том числе и самого могущественного волшебника, почти скормил главного героя паучихе, и все ради того, чтобы вернуть себе и себе нелюбимому объект зависимости.
"Нам это нужно!"
Как удержать половинку?
При условии, что одна часть личности продолжает бичевать и загонять в угол другую, очень сложно верить, что самоугнетение необходимо при всей своей болезненности. Поэтому контролирующее "я" прибегает ко лжи, манипуляциям и элементарному газлайтингу. "Да если бы не я, где бы ты сейчас был? Нельзя никому доверять, кроме меня, это всё, для твоего же блага. Я полезен", – как бы доказывает Голлум сам себе. Этим сладким орочьим мясом можно кормиться до бесконечности, при условии, что контролирующая часть достаточно старается, а наблюдательное "я" прохлаждается в тени самоунижения. Голлуму трудно поверить в то, что другие к нему могут быть добры, ведь он этого не заслужил, все "Врушки!", недостойны встать в ряд авторитетов наравне с инструментом самоподавления.
Подводный камень
До сердца холод проберет. Вдали от дома тьма и лед. Не верь же путник никому, Когда идешь ты через тьму. Не виден путь, коль скрылся свет. Луна не светит, солнца нет.
И всё-таки отсечённая часть личности не автономна. Она потребляет большое количество ресурсов (которые могла бы сама воспроизводить), в том числе и за счёт контролирующего "я". А контролирующему, в свою очередь, постоянно нужно заниматься охраной внутренних границ от еще более глубокого наполнения. Смеагол частенько прорывается наружу, и со временем всё чаще. Он ставит под сомнение корыстность и зловредность главного персонажа Фродо, и пока доверие не подрывается случайным инцидентом с участием эльфийских игрушек, которые он не переваривает, ему удаётся на время снизить градус внутреннего садиста-охранника. Так как Смеагол мифологический персонаж, и его ярость к самому себе подкреплялась влиянием Кольца (искусственное заполнение недостающих деталек зависимостями), он не познал прелести девятого вала, поднимающегося из глубин бессознательного, где неуклонно разрастается масса израненного, и в одночасье выбивает днище любой психовины.
И умерли они в один день
Охота за Колечком до добра так и не довела смышленых малых. "Несчастье любит компанию" – и это тот самый случай, когда одна проблема налепилась на другую и привела хоть и не к преждевременной, а даже наоборот, сказочно запоздавшей смерти, но зато двоих одним махом. Исключив бы вовремя злоупотребление Кольцом (а ведь Голлум как-то однажды пытался его бросить, но быстро сдался), поощрить бы попытки адекватно воспринимать себя, поговорить с кем-либо о травмирующем опыте и позволить себе пережить боль утраты (а лучше было никого вообще не убивать) — и мы бы познакомились совершенно с другим Смеаголом. Стать снова целостным — значит прочувствовать и частично принять всё то, что извергается изнутри наружу. И тогда никакая вторая половинка ему была бы не нужна.