Прокофий Акинфиевич Демидов был известен как обладатель огромного состояния, благотворитель и меценат, но при этом прославился своей скупостью по отношению к своим родственникам. А ещё - как неисправимый шутник, о причудах которого рассказывают легенды и по сей день.
Богатый наследник
Прокофий Демидов, родившийся 8 июля 1710 года, был внуком Никиты Демидова, основавшего род богатейших уральских заводчиков, владеющих многочисленными горнопромышленными предприятиями. После смерти отца и раздела имущества между ним и братьями, он стал одним из богатейших людей в России.
Но сидеть дома Прокофию Демидову было скучно и он отправился в заграничное путешествие для того, чтобы, по его собственным словам, «посмотреть на заморскую роскошь и испытать развлечения и наслаждения, которые нельзя было достать в России ни за какие деньги».
В Европе Демидов вёл праздный образ жизни, изумляя иностранцев своими баснословными тратами на развлечения и прихоти, особенно поражали их богатейшие пиры.
И только чопорные англичане остались холодны к чудачествам русского барина и его сумасбродства не пришлись им по душе. За это Демидов позднее отомстил Англии, не сумевшей оценить по достоинству широту его русской души. Когда английским торговцам понадобилось запастись пенькой и они приехали за ней в Петербург, Прокофий Акинфиевич скупил в городе все её запасы. И предложил англичанам по такой завышенной цене, что те, разведя руками, отбыли в свою страну ни с чем.
Вернувшись в Россию, Демидов не стал поступать на службу и очень этим гордился. Да и зачем ему было перед кем-то выслуживаться, если уральские рудники приносили ему баснословные доходы? Вместо службы он предпочёл заняться своим излюбленным делом - садоводством.
Приехав из-за границы, Демидов перебрался из Петербурга в Москву и хоть там у него уже и так было несколько домов, он построил ещё один на Басманной улице поблизости от Разгуляя и для того, чтобы уберечь его от пожара, приказал обшить фасад здания листами железа.
Внутри этого дома царила почти что сказочная роскошь: с потолка свешивались клетки с экзотическими птицами, повсюду гуляли на свободе ручные обезьяны, а в столы были вделаны фонтаны, из которых били струи из самых дорогих вин.
Впрочем, в 1756 году, решив не останавливаться на этом, Демидов построил ещё один дом или, вернее было бы сказать, дворец, на берегу Москвы-реки, в Нескучном. И при этом доме лично взрастил он диковинный сад из самых удивительных тропических растений, которые только можно было достать в то время.
«Дерзкий болтун» и вольнодумец
Весь столичный бомонд ездил полюбоваться его чудесным садом, в котором были развешены тысячи клеток с удивительными птицами, поющими на разные голоса.
Демидов специально приказал оставлять ворота открытыми - чтобы любой прохожий мог полюбоваться его садом. Но однажды Прокофий Акинфиевич с грустью обнаружил, что в его рукотворный рай стали ходить воры. Прекрасные цветы безжалостно обрывали, ргядки и газоны вытаптывали, а фруктам на ветках даже не давали созреть, снимая их совсем ещё зелёными.
Промышленник огорчился и стал думать, как бы ему отвадить воришек от своего сада. И придумал: велел своим дворовым мужикам раздеться, вымазаться белой краской и встать на пьедесталы, с которых предварительно были сняты все античные статуи. Ночью воры снова явились в сад и были «приятно» удивлены, когда «статуи» внезапно ожили и погнались за ними.
Но не нужно думать, что Прокофий Демидов был всего лишь любителем-садоводом. Он собирал со всего мира самые диковинные растения и сам ухаживал за ними и даже 25 лет своей жизни посвятил составлению уникального гербария, который позднее был передан в дар Московскому университету.
Но несмотря на свои глубокие, практически научные познания в области ботаники, современники считали Демидова человеком грубым и независимым и за глаза называли его вольнодумцем и фрондёром.
А сам Прокофий Акинфиевич и не думал опровергать эти слухи. Наоборот, он ещё и подчёркивал, что его предком был не князь и не граф, а простой кузнец. Любил вставлять во время разговора простонародные словечки, в том числе и крепкие бранные.
С дворянами и правительственными чиновниками не церемонился и не доверял им. А иногда ещё и подстраивал над ними такие неуместные шуточки, которые могли ввергнуть окружающих в ступор. Например, Демидов запросто мог приказать вывалять в меду и пуху заглянувшего к нему квартального, а потом вместе со своей челядью весело хохотать над его нелепым и растерянным видом.
Независимость уральского промышленника вызывала гнев у Екатерины II. Императрица, немало не стесняясь, при всех называла его «дерзким болтуном». А её придворные, опасаясь стать объектом очередной недоброй шуточки Демидова, лишний раз на глаза ему старались не попадаться.
Впрочем, досадить он успел не только Екатерине, но и её предшественнице. Как-то, ещё во время правления Елизаветы Петровны, Демидов написал едкие эпиграммы на всех высших особ императорского двора и разослал их всем, кому только мог. Елизавета распорядилась пасквили собрать и сжечь под виселицей в присутствии автора.
Но Прокофий Акинфиевич ничуть по этому поводу не расстроился. Он снял дом напротив виселицы, привёл оркестр и пригласил всю столичную знать полюбоваться на это наказание.
Его выезды из дома превращались в самым настоящий спектакль, на которые народ сбегался посмотреть, как на бесплатное театральное представление.
Повозка, отъезжавшая от переднего крыльца, была выкрашена в оранжевый цвет. В неё впрягалось шесть лошадей: две пары спереди и сзади - маленькие, а посредине - огромного размера мощные битюги. На одной из небольших лошадок восседал форейтор двухметрового роста и его ноги волочились по земле, а на одном из битюгов гордо восседал в седле карлик. Лакеи были выряжены престранным образом: одна половина их ливрей была сшита из дорогущей ткани и украшена золотыми галунами, а вторая - из сермяжки.
Проказы известного мецената
Прокофий Демидов любил пошутить и подурачиться. Когда однажды ему захотелось летом прокатиться на санях, он распорядился оборвать в Нескучном саду все листья с растущих вдоль дороги берёзок, скупить всю соль в округе и засыпать ею дорогу на расстоянии трёх верст. А после этого посмеиваясь, проехался по соли как по снегу на санях.
Когда в Европе стало модным носить очки, Демидов распорядился закупить их за границей и приказал всем слугам носить их. И даже его охотничьи собаки и лошади щеголяли в очках, подобно заморским модникам.
Своих родственников Прокофий Акинфиевич никогда особо не жаловал и предпочитал держать так сказать, в ежовых рукавицах. И нередко именно близкие уральского промышленника становились объектом самых эпатажных из его шуточек.
Например, когда муж дочери пригласил его к обеду, Демидов распорядился вместо себя усадить в карету хрюшку и отвезти её в дом зятя. Но тот не растерялся: взял, да и принял «гостья» по высшему разряду. Свинью с поклоном встретил, за стол проводил, накормил до отвала, а после этого обратно к тестю с подарками в карете отправил. Демидов не мог не восхититься находчивостью своего родственника. И отправил зятю ответный дар: свиную шкуру, набитую золотом.
Но все эти и многие другие проказы Демидов с лихвой окупал тем, что жертвовал огромные суммы на благотворительность. Хотя, вообще-то, был скуповатым по натуре и хорошо знал счёт каждой копейке.
Так, в годы правления Екатерины II, Прокофий Акинфиевич пожаловал на устройство Воспитательного дома более 1 млн. рублей - сумма по тем временам просто астрономическая. Да ещё и подарил этому заведению один из принадлежавших ему домов.
За это императрица пожаловала Демидова чином статского советника, хоть тот никогда нигде и не служил и сделала его почётным опекуном и сенатором.
Внёс он свой вклад и в развитие Московского университета: купил и подарил здание, делал многотысячные пожертвования.
Чудак, фрондёр и меценат Прокофий Акинфиевич Демидов покинул этот мир 1 ноября 1786 года и был с почётом погребён на территории Донского монастыря.
После его «ухода» сыновья подарили Московскому университету отцовский гербарий, который тот любовно собирал на протяжении четверти века, часть обширной библиотеки, а также письма, являющиеся ценным историческим наследием. В них содержится описание быта крепостников 18 столетия.
А в 1882 году имя знаменитого чудака и мецената Прокофия Демидова было золотыми буквами вписано на мраморной доске Московского университета, где приводился список всех его благотворителей.
--------
Понравилась статья?
Ставьте "Нравится", подписывайтесь на канал и оставляйте комментарии, если вам есть что сказать по поводу данной публикации.