Продолжаю. У каждого из нас по прочтению книги складывается мнение и об её авторе, не так ли? Есть возможность узнать больше - на вопросы дотошных луннорадужников отвечает известный фантаст Сергей Иванович Павлов...
Продолжаю. На вопросы дотошных луннорадужников* отвечает известный фантаст Сергей Иванович Павлов - автор "Акванавтов" и "Лунной радуги". У каждого из нас по прочтению книги складывается мнение и об её авторе, не так ли? Есть возможность узнать больше...
*Луннорадужники - почитатели творчества Сергея Павлова, объединившиеся в сообщество на сетевом представительстве писателя - проекте "Лунная радуга" (MoonRainbow.ru, 2005-2016)
О прочитанных книгах и их авторах
- Было бы интересно узнать, каких писателей Вы считаете своими любимыми? Какие именно книги нравятся Вам больше всего?
Многие книги многих писателей, мыслителей, специалистов, бывало, задерживались на моем столе неделями, месяцами и даже годами. И не потому, что я постоянно их перечитывал (у меня была достаточно хорошая память, чтобы не делать этого), а потому, что иногда было жаль слишком быстро расставаться с автором, сумевшим вызвать во мне волнение, а то и сумятицу чувств.
Среди имен таких авторов Вы нашли бы тысячи хорошо Вам знакомых, сотни для Вас неожиданных и десятки Вам, может быть, вообще не известных. Я с самого раннего детства читаю много и жадно. Правда, теперь гораздо большее предпочтение отдаю специальной литературе. Возраст, знаете ли… Иногда выбираю чтение просто под настроение. Но больше — для утоления любознательности. Чтение подбирается соответственно векторам моей любознательности, — это, в основном, наука, техника, история, этнография, демография, лингвистика, футурология...
- Как Вы относитесь к Рею Брэдбери и его творчеству?
Рэй прекрасный фантаст, великолепный стилист, высокоталантливый писатель. Но при всем при том в нем слишком много от сказочников прошлого. Мне нравится его художественное творчество, однако меня почему-то не трогает его философическая прогностика (я как бы уже ясно вижу, что человеческий мир движется не в том направлении, куда избирательно обращен встревоженный взор Бэдбери. Человечеству придется пережить гораздо более серьезные трудности, чем те (во многом надуманные), которые смог вообразить себе Рэй.
Все-таки об иллюзии правдоподобия в научной фантастике авторам надо бы постоянно заботиться, чтобы у читателя не возникало ощущения, что писатели-фантасты, действуя в игровом режиме, навязывают ему романтичные, но довольно примитивные модели с наивными пужалками. Ведь не каждый современный читатель дурак — он, бедолага, нутром ощущает, что ему угрожают беды совсем не с той стороны, куда указывают близорукие выдумщики, и больше доверяет выдумщикам более дальнозорким.
- C кем из фантастов старшего поколения Вы были хорошо знакомы? Не хотите рассказать о ком-нибудь из них?
С Иваном Антоновичем Ефремовым я был знаком только эпистолярно. Повидаться с ним, к моей величайшей печали, мне так и не довелось (по приезде своем в Москву, я уже не застал его в живых).
Познакомился с вдовой Ивана Антоновича — обаятельной Таисией Иосифовной (хранительницей его творческого наследия), был представлен ближайшим друзьям И. Ефремова, посещал его могилу в Комарове под Санкт-Петербургом. Свято храню в своем кабинете собрание его сочинений, его фотопортреты.
Иван Антонович Ефремов видится мне великаном, поднявшим на своих богатырских плечах всю современную научную фантастику мира. Я очень горд тем, что был знаком с ним хотя бы заочно, и счастлив тем, что корифей мировой научной фантастики первым заметил мою научно-фантастическую повесть "Акванавты" и порекомендовал её к публикации в издательстве "Молодая Гвардия".
В творческом отношении я считаю себя участником прогрессивного литературного движения, известного под названием "Школа Ефремова". Таким образом, как и сам Иван Ефремов, я вправе считать себя врагом безнравственности и регресса, ощущаю свою ответственность за планету Земля и окружающее ее Внеземелье.
О других знакомых мне известных писателях-фантастах поговорим позже.
- Кого Вы считаете своими учителями? Вы как будто избегаете называть конкретные имена. Это так? Если да, то почему?
Избегал называть конкретные имена только из чувства почтения к их незаурядным носителям. Конкретных имен слишком много, и ответ растянулся бы на несколько страниц. А вдобавок вопрос: как быть с безымянными? От безымянных Шумера до безымянных Амарны и Книг Пирамид? А как быть с полумифическими греками и легендарными палатинцами? От Мелеагра и Антипатра Сидонского до Квинта Мекия и Руфина? А как при таком «целлариусе» обойти молчанием великих Гомера, Горация, Ювенала, Овидия, Лукреция, Вергилия?! Некоторые фрагменты из их произведений могу специально для Вас прочесть наизусть (думаю, память еще позволит мне вспомнить кое-что не только в переводе, но и в подлиннике).
Имею я право назвать их своими учителями или здесь лучше было бы мне промолчать? Вы как полагаете? Спрашиваю без малейшего скалозубства, ибо сам не знаю. А ведь я помянул тут лишь немногих из тех, кто произвел на меня сильное впечатление, когда я заочно знакомился с архаикой и античностью. Я еще ничего не успел сказать о заочных своих собеседниках из первых милетских мыслителей, не успел помянуть Периандра, Парменида, Хилона, Сократа, Пифагора, Зенона, Катона, Аристиппа, Геродота, Платона, Марка Аврелия, Цицерона. А разве можно откреститься от учительного влияния деятелей культуры средневековья (раннего, зрелого, позднего), гениев Ренессанса, супергениев "золотого" девятнадцатого века Европы!
Доминанта оригинальности европейской литературы (и шире — культуры вообще) не могла не оказать неудержимого пилотного влияния на страны и народы всего земного шара. Ядро этой литературы (и культуры вообще) представляло и все еще представляет собой сплошной учительный субстрат. Кстати сказать, создатели современного литературного русского языка сумели взобраться на самые высокие вершины именно во второй половине девятнадцатого века. Выше всех поднялся создатель благозвучного литературного русского языка Иван Сергеевич Тургенев; ему же по праву принадлежит и честь создания классической формы современного русского романа, которой до сих пор предпочитают вариабельно пользоваться отечественные и зарубежные прозаики. В том числе — и фантасты! (Если кто-нибудь станет всерьез отрицать, что это не есть учительное влияние Ивана Тургенева на формативные и композиционные достоинства нашей современной литературы, то в наказание пусть читает романы в формате Рабле, Теккерея и Болеслава Маркевича). Выдающихся примеров и имен — и кроме Тургенева — море разливанное, в котором до сей поры с большим комфортом плещутся современные литераторы и мыслители. А «серебряный» двадцатый век!.. Тут тебе учительного субстрата — как чаек над морем! Учись классическому романтизму у Николая Гумилева, сатирическому романтизму — у Михаила Булгакова, мистическому романтизму — у Леонида Андреева, горькому реализму — у Горького, эпическому — у Шолохова, исторической прозорливости — у Ивана Ильина. Благозвучию родного языка следовало бы поучиться прежде всего у Тургенева — лучшего из русских литературно-художественных стилистов. Немыслимо перечислить всех учительных литераторов, просто немыслимо!.. Много их великолепных и разных у нас и даже кое-где за рубежом. Хочется пожелать молодым читателям и — особенно! — молодым писателям чаще входить в контакт с умной, добротно сработанной книгой. Умная, мастерски написанная книга — это культура в кристально-чистом виде. Культура современного космогонического видения, образного мышления, современного литературного письма.
Ну что еще можно добавить тут к существу затронутой темы?.. Если обсуждать его по большому (гамбургскому) счету, должен признаться: почему-то я недолюбливаю слово «учитель» (не в школьном смысле, конечно). Чудится мне, таится в этом слове нечто указующее перстом, назидательно подталкивающее тебя в затылок, то есть нечто закоснело-векторное. Думаю, слово «учитель» применимо к процессу передачи наработанных знаний и навыков в сфере простейших профессий (немудрённых ремесел) или рефлексивных искусств (боевых, например). К тому ж, слишком часто люди подпадают под влияние невежественных «гуру», и ничего особенно хорошего из этого, как правило, не получается… Нет, нормально пообщавшись со школьным учителем в начальных классах, нормальный юноша дальше ищет общения с преподавателем, наставником, собеседником, — и горе этому юноше, если, вопреки его ожиданиям, преподаватель будет оставаться на позициях учителя. Нельзя научить мышлению, логике, творчеству, широте кругозора, можно лишь попытаться развить в черепушке юнца тягу к неиссякаемому воображению. Преподаватель, наставник, собеседник вполне определенно может разбудить гения даже мимоходом. А удалось ли кого-нибудь разбудить Будде?..
- Идее, что нас способна спасти "нестандартно мыслящая «нерыночная» элита" — браво! Тут уважаемый писатель повторяет мысли, популярные… в современном неокоммунизме, гласящие, что отнюдь не рабочие, а именно интеллигенция способна вызывать социальные изменения в обществе. Любопытно пришёл ли автор к такой идее сам, или прочёл Грамши?
Увы, тут я выгляжу полным невеждой: с теориями современного неокоммунизма не знаком, работ Грамши не читал.
Справка
Выше опубликован материал из архива форума проекта "Лунная радуга" периода 2005-2016 годов.
Анонсы
- Готовлю следующий выпуск серии - "Из первых уст. Выпуск пятый: о перерывах и планах".
- Намерен рассказать вам подробнее о том, как снимались фильмы "Акванавты" и "Лунная радуга", а также показать предоставленные мне Сергеем Ивановичем уникальные фотографии того времени из его личного архива.
Дочитали? Большое вам спасибо! Буду рад "лайку" и комментарию. А о том, чтобы вы подписались на мой канал "Великое Внеземелье" просто мечтаю! Синхронной безекции!
С уважением, Ваш ISNik
А в начале было Слово
Мои свежие публикации о С.И. Павлове
- Из первых уст. Выпуск четвёртый: о прочитанных книгах и их авторах