Два дня назад я написал про то, что все исторические события и даже целые периоды по прошествии какого-то времени, со сменой поколений перестают переживаться лично, остро. Для нас мало что значит победа в Куликовской битве и даже в войне с Наполеоном; времена крепостного права и его отмена. Сталинские репрессии мы переживаем больше, но понятно, что совсем не так, как те, кто прошёл ГУЛАГ. ВОВ и Победа в ней нас трогают, но, опять же, не так как ветеранов, а наши дети ещё меньше это всё воспринимают.
Это нормальный ход истории. Событие отдаляется на шкале времени, уже не касается нас лично, мы не понимаем реалии, в которых оно случилось, и в результате переживаем его уже совсем не так, как те, кто были непосредственными участниками или свидетелями. Сила чувств ослабевает.
(Дальше все приведённые размышления, суждения и выводы сугубо мои личные. Их никак невозможно доказать, но многим они могут быть понятны и созвучны.)
Между тем, есть целый исторический период и несколько событий (их, по крайней мере, два), которые удивительным образом не теряют своей актуальности. Это рождение Иисуса Христа и Его воскресение. А так же вся Его жизнь между двумя этими узловыми точками.
Конечно, мы не так чувствуем Рождество, как державшая на руках Младенца девушка Мария, и не так переживаем воскресение, как встретившие Христа на дороге в Эммаус Клеопа со спутником или другие ученики. И даже не как те, кому они рассказывали об этом своём опыте, но кто воскресшего Господа сам не встречал. В определённом смысле и здесь «накал страстей» несколько ослабевает. Но всё же в отличие от прочих исторических событий, эмоциональное переживание которых практически сходит по экспоненте к нулю (и довольно быстро), эти два не теряют своей актуальности.
Да, разумеется, только для верующих (и, пожалуй, ещё для воинствующих атеистов). Но всё равно это поразительно выбивается из общей «логики», отличается от общей закономерности забвения: вот уже почти две тысячи лет, из поколения в поколение рождаются люди, которые однажды получают озарение, проникаются непостижимой тайной и чудом того, что
1) Бог стал человеком, пришёл в этот мир;
2) Человек воскрес, победил смерть.
Я особо хочу отметить, что впечатляется человек не учением, в этом плане, христианство, не отличается от иудаизма, ислама, буддизма и т. д., и т. д., которые тоже находят своих адептов на протяжении тысяч лет, а именно конкретными событиями Рождества и Воскресения. И он воспринимает их не как что-то абстрактное, а как относящееся непосредственно к нему.
Так происходит от того, мне думается, что события эти трансцендентные и вневременные. Боговоплощение относится к каждому человеку, ибо меняет всё человечество. Мы стали другими, после того, как Христос пришёл в мир и преодолел смерть. Причём под «мы» я подразумеваю, как тех, кто жил после Него, так и тех, кто жил до. Мы лично изменились. А раз это касается нас напрямую, то и переживается нами по-настоящему. Потому и не ослабевают чувства верующих.
И это то, что вне зависимости от каких-то религиозных взглядов объединяет всех христиан, и что ещё важнее, потенциально открыто каждому. Таким образом, Христос является скрепой, которая соединяет всех воедино, и скрепа эта неизменная, вечная, и уж конечно, нержавеющая.