В основу главной интриги Смутного времени был положен абсурд. Царевич Дмитрий, даже если бы он оказался жив, не мог претендовать на Российский престол по той причине, что он не был признан законным сыном родным отцом Иоанном Грозным. Государь самолично отдал ему в вотчинное владение лишь захолустный город Углич, то есть не сделал наследником. Его мать Мария Нагая являлась седьмой женой царя, а по византийской традиции, каковая соблюдалась потомками Владимира Святого, могли быть признаны только первые три брака.
Иными словами, реальный Дмитрий как незаконнорожденный не мог стать русским монархом, если бы такой вопрос был по-настоящему поднят. Этот вопрос, действительно, возникал (и не раз) исключительно после гибели царевича 25 мая 1591 года. Гибели – при невыясненных обстоятельствах.
Я в 1968 году лицезрел картину Ильи Глазунова «Убийство в Угличе» в Доме инженера и техника на Волхонке. Зрительское потрясение было вызвано тем, что в полотно художник вмонтировал настоящие предметы – деревянную лошадку и несколько стекляшек, изображавших драгоценные камни. Мы (большинство из нас) тогда не знали, что сей прием был позаимствован у Сальвадора Дали, но нам было доподлинно известно, что царевич Димитрий был канонизирован Русской православной церковью в 1606 году. Инициатором канонизации был царь Василий Шуйский, а исполнителем Филарет Романов (будущий патриарх), получивший звание митрополита от поляков. Боярская вольница, поредевшая при Иване IV, опиралась в Смутное время главным образом на поддержку извне. Вот в чем суть эпохи.
О происхождении Лжедмитрия I до сих пор нет достоверных данных. В грамотах Бориса Годунова, избранного царя, который скончался 13 апреля 1605 года, его именуют «беглым монахом Григорием Отрепьевым». Но он не мог быть этим лицом в силу юного возраста и в силу того, что Отрепьев, пропавший без вести, был человеком узнаваемым в среде русской знати, одним из секретарей патриарха. Грамоты предназначались народу, который поверил в бесполезную для власти легенду о том, что Дмитрий жив, а убийство в Угличе инсценировано.
Лжедмитрий, по надежным сведениям, еще в 1601 году находился на службе у князя Острожского – польского магната православного вероисповедания, склонного к арианской ереси. Арианство – раскольническое учение, отрицающее божественное происхождение Иисуса Христа. Иначе говоря, отрицающее божественное происхождение человека и ведущее к безбожию. Именно безбожие являлось стержнем русской Смуты, опиравшейся на примитивное вранье.
Позднее Лжедмитрий I был взят в услужение к магнату-католику Адаму Вишневецкому, у которого в Брагине (современная Белоруссия) в 1603 году объявил себя сыном Ивана Грозного. Владения Вишневецких располагались на спорных территориях между Россией и Речью Посполитой, так что у хозяина Лжедмитрия имелись свои резоны участвовать в некрасивой и лживой игре.
Там же в Брагине Лжедмитрий получил руку пятнадцатилетней Марины Мнишек с условием, что после воцарения и свадьбы передаст ей в вечное пользование Новгород и Псков. В следующем году мнимый царевич во главе немногочисленных отрядов шляхетской молодежи двинулся в сторону Москвы.
Детская забава (а как ее назовешь иначе) увенчалась полным успехом. Русские войска повсеместно переходили на сторону самозванца, простой народ, наголодавшийся в течение нескольких неурожайных лет, прославлял его.
В июле 1605 года Лжедмитрий I въехал в Кремль и был провозглашен царем всея Руси. Мероприятия его были по-своему прогрессивны: он, в частности, увеличил вдвое жалование служилым людям, расширил полномочия государственной думы, обещал русским поход против турок и мир на западных рубежах.
Процарствовал сей царь не более десяти месяцев. Легко взошел на престол и легко был низвергнут, несмотря на то или благодаря тому, что Москву наводнила шляхта. Ему прощали большой обман: он плохо говорил по-русски, ближайшими советниками назначал исключительно поляков. Но малый обман простить не могли: государь не спал после обеда и вовлекал придворных в различные увеселения в послеобеденное время. Не царское это было дело.
Лжедмитрия I застрелили 17 мая 1606 года, мертвого разрубили на куски, затем сожгли, а тем, что осталось, выстрелили из пушки в западном направлении. Ярость русских людей была велика. Бояре почти тут же избрали царем Василия Шуйского – последнего из династии Рюрика, он скончался в польском плену.
Слухи о спасении самозванца породили Лжедмитрия II по кличке Тушинский вор (обосновался в селе Тушино, ныне район Москвы). Он объявился год спустя, но обмануть уже никого не смог, хотя его признала чудом уцелевшая Марина Мнишек, которая родила впоследствии от него сына. Второй самозванец, происхождение коего неизвестно, был нескрываемым иноземным проектом. Ему не верили, даже когда он начал раздачу боярских земель неродовитым сословиям.
Польские воеводы Сапега и Лисовский открыто поддерживали Лжедмитрия II. Ничто не могло скрыть явную иноземную агрессию. Польско-литовские войска захватили Смоленск, осадили Троицкий монастырь, на северо-востоке от Москвы. Племянник Василия Шуйского, талантливый полководец Михаил Скопин-Шуйский разблокировал столицу и прогнал второго самозванца в Калугу, где тот был убит 16 декабря 1610 года князем Петром Урусовым во время охоты.
Сын Марины Мнишек малолетний Иван был объявлен новым царем, но это уже был полный горячечный бред.
Было еще несколько Лжедмитриев, но они не имели зарубежных связей, поэтому не представляют интереса. Смута формально закончилась в 1612 году изгнанием иностранных интервентов ополчением Минина и Пожарского. Причину Смуты со второй половины девятнадцатого столетия у нас стали видеть в «тирании Иоанна Грозного». Это неправильно составленное мнение, привнесенное из-за границы, преобладает в российском обществе до сегодняшнего дня.