Франсин Дж. Липман, профессор права в Университете Невады в Лас-Вегасе, беседует с Дэрриком Гамильтоном, экономистом по стратификации и новым профессором экономики и городской политики Генри Коэна Новой школы, о пересечении налоговой политики США и расового неравенства.
Франсин Липман: «Дэррик, здорово, что вы снова участвуете в дискуссии. Я много думал о разнообразии и инклюзивности и, к сожалению, об отсутствии разнообразия и инклюзивности в определенных отраслях. Я читал критически настроенного налогового эксперта, говорящего о профессиональной сегрегации. Мы с тобой, Дэррик, были на многих панелях. Мы много работали, чтобы попытаться привлечь к обсуждению цветных ученых, особенно цветных ученых, занимающихся налогами, финансами и экономикой. Поразительно, но их так мало. Это профессиональная сегрегация».
«Когда вы смотрите на статистику, она действительно ужасающая. Доля черных налоговых партнеров в фирмах CPA составляет 0,3 процента. Это менее 1 процента. Процент партнеров по черному закону лучше, но все еще ужасен - 2,1 процента. Точно так же черные поверенные составляют 5 процентов всех адвокатов. Чернокожие женщины-юристы составляют всего 1,9 процента. Эта профессиональная сегрегация имеет разветвления. Какова демография в экономике? Как мы можем это улучшить?».
Дэррик Хэмилтон: «Я не помню всех цифр в голове. Однако я почти уверен, что в год никогда не бывает больше 16 черных экономистов, получивших степень доктора философии. Я думаю, это обычно восемь чернокожих экономистов из США, получивших степень доктора экономических наук. Возможно, это говорит о проблеме с конвейером, но мы должны понимать, что проблемы с конвейером являются эндогенными. Они не кажутся аморфными. Есть механизм и причина, по которой они возникают.
«Кроме того, если мы посмотрим на ряды профессоров и штатных профессоров, мы обнаружим еще больший дефицит в этой дисциплине. Это ясно и очевидно. Было много сообщений с описанием пола. Но размеры расы и пола ужасны, и даже больше в отношении расы, когда мы смотрим на такую область, как экономика».
«Почему это имеет значение? Почему нас это волнует? Первый ответ очевиден. Мы хотим десегрегировать элитные позиции. Мы хотели бы справедливости в отношении доступа к профессиональной работе, которая считается желательной или даже элитной в этом отношении».
«Но есть еще одна причина, по которой это ценно, и это выводит нас за рамки существующего положения идей. Признание того, что люди прилагают усилия, опираясь на некоторые предвзятые представления о том, как все работает, с некоторыми переживаниями, которые они привносят в вопросы, которые они задают, и с определенным пониманием явлений, характерных для фона, из которого они происходят».
«Если мы хотим иметь лучшие идеи в дисциплине и лучше понимать экономические отношения, тогда мы должны продвигать людей, которые приходят со свежими и новыми идеями, чтобы вывести нас за рамки статус-кво, особенно в контексте растущего неравенства. в этой стране так долго. Если экономика отвечает за понимание распределения ресурсов, то я думаю, что как дисциплина мы должны добиваться большего. Ради общественного блага мы должны выступать за разнообразие и инклюзивность»
«Позвольте мне высказать еще одно последнее замечание, касающееся этой так называемой проблемы конвейера и способов, которыми она может быть эндогенной или относительной к аспектам самой структуры. Экономическое объяснение стойкого группового неравенства часто сводится к объяснению человеческого капитала».
«Ортодоксия заключается в том, что если рынки работают правильно, то у вас есть справедливое и эффективное распределение ресурсов. Те, кто заслуживают, получают вознаграждение. Тем, кто этого не заслуживает, со временем придется найти чем-то еще, чем заняться, потому что рынки должны запретить им. Это часть ортодоксии».
«Итак, если вы из низшего чернокожего происхождения, и дисциплина говорит вам, что причина этого стойкого неравенства связана с недостатками черных людей - либо у них нет набора навыков, либо у них есть какой-то культурный аспект, который пагубно к их успеху - тогда это само по себе становится неприятным. Это не та дисциплина, которая привлекает людей, которым может быть интересно разобраться в этом вопросе».
«Если это бессмысленно, это ограничит его только такими объяснениями. Это иронично, потому что нам нужно, чтобы эти люди придумывали альтернативные теории и понимания. Не то чтобы белые люди не могли. Но, как я уже упоминал, есть смысл подходить к проблемам с разных точек зрения, чтобы вы могли лучше понять, как их решать, выходя за рамки существующего положения».
Франсин Липман: «Я действительно думаю, что COVID-19 оказал такое давление на нашу экономику, что мы видим, как эти разрывы между расой и полом буквально взрываются на передовой. Черные жизненно важные рабочие умирают ужасающе более высокими темпами. Бизнесы падают из-за, как вы говорите, отсутствия доступа к капиталу».
«Что так разочаровывает, но, возможно, обнадеживает, так это то, что COVID-19 оказал на это давление. Ваша и чужая работа сейчас привлекает внимание New York Times и передовых СМИ в связи с президентской гонкой. Ваша работа становится популярной, и мы видим это в налоговых предложениях. Поговорим о плюсах и минусах этого».
Дэррик Гамильтон: «COVID-19 усиливает основные структуры, которые уже существовали. Дело в том, что у чернокожих, а также у латинских народов изначально ограниченные ресурсы. В результате этих ограниченных ресурсов люди могут сказать: «Что ж, они более уязвимы из-за уже существующих условий».
«Но я думаю, что важнее то, что COVID-19 усилил существующие диспропорции, которые уже скрыты в явной расовой форме».
«Мы можем вмешиваться таким образом, чтобы обеспечить защиту, включая общее процветание, независимо от расы, пола или классового положения. Во время экономических спадов мы обычно заканчиваем несправедливым восстановлением. Там, где те, у кого есть капитал, те, кто белые, в конечном итоге выздоравливают быстрее и, к сожалению, вполне могут стать лучше, чем когда мы начинали в относительном смысле. Это тоже нужно понимать».
«В условиях этой пандемии COVID-19 нам не нужно восстановление, как во время Великой рецессии, которая привела к еще большему неравенству. Мы могли бы добиться более справедливого выздоровления. Благодаря этому более справедливому восстановлению мы будем более устойчивыми к следующей пандемии, поскольку у нас будут люди с лучшими ресурсами для всего населения».
Франсин Липман: «Совершенно верно. Многие из этих проблем являются систематическим институциональным расизмом; это не ново. Ему более 400 лет. Требуются титанические усилия, чтобы начать двигать этого слона более прогрессивно».
Дэррик Гамильтон: «Я думаю, нам нужно начать с стоимости, а также с признания того, что налоговая политика является главным и самым большим финансовым инструментом, который есть у правительства. Мы думаем о налоговых льготах отдельно от субсидий. Фактически, они вполне могли быть одинаковыми. Но в нашей концепции они не должны быть разделены».
«Хорошо функционирующие правительства должны способствовать экономической интеграции, гражданской активности и социальной справедливости. Они должны способствовать нашему общему процветанию. Налоговый кодекс должен быть в центре внимания в продвижении этого».
Франсин Липман: «Одна из концепций, которую вы широко и успешно продвигали, - это детские облигации. Детские облигации - это вливание капитала при рождении, но это делается вне налоговой системы. Но это напоминает мне возвращаемый налоговый кредит на ребенка».
Дэррик Гамильтон: «Детские облигации предназначены для того, чтобы обеспечить каждому основную основу капитала, независимо от расы, пола или семьи, в которой они родились в молодом возрасте. Целевые фонды для каждого американца»
«Это будет доверие федерального правительства. Он будет финансироваться в зависимости от финансового положения семьи, в которой вы родились. Он был бы универсальным, как социальное обеспечение, продвигая общество заинтересованных сторон, гражданскую активность, экономическую интеграцию и социальную справедливость. Но счета будут передаваться таким образом, чтобы предоставить больше всего тем, у кого меньше всего ресурсов».
«Нет никакой серебряной пули в американской политике. Нам нужен пакет товаров, предназначенный для решения проблем небезопасности в различных сферах».