Найти тему
Виктор Фанайлов

Как это делается на тель-а-видении.

Поехали! 
- Отснялись, ну все поехали! – сказала девочка-журналист уже седеющему оператору.

Секунду назад она допила свой кофе, съела эклерчик. До кофе был бокал красного вина и бутерброд с колбасой. До этого еще бокал вина и бутерброд с копченой рыбой. А до того – корзиночка с красной икрой.

Все это время, пока девочка кушала, оператор снимал. Теперь он устало снял камеру с плеча. Я еще издали заинтересовался этим человеком. Чуть выше левого виска у него пролегал очень характерный шрам. До человека, который сделал для нее сюжет, журналистке дела не было, ему она не дала даже выпить кофе.

- Меня срочно ждут в редакции! – Заявила она визгливо и сделала капризное лицо.

- Коллега, так Вы – новостник?

Девочка скривила нос.  Вот еще – низкий жанр!

- Так к чему спешка? Ваше общество мне так понравилось! – отчаянно лгу я.

- Коллега, оператор, выпивайте-закусывайте! – И принудительно накладываю чужому оператору тарелку бутербродов и пирожков. (Мой оператор уже накормлен и напоен, теперь мирно снимает) Чужой оператор очень голоден, жадно жует и, как цепной пес, поглядывает на журналистку – можно?

- Хороший оператор – пьяный оператор! – и подаю жующему всухомятку мужчине бокал вина.

- У нас на телекомпании не пьют! – встревает девочка.

- Я заметил, что у Вас на телекомпании не пьют! И показываю на два пустых бокала из-под вина, девочка краснеет.

– И потом, ведь мы сейчас и не на телекомпании! – Оператор благодарно кивает.

Вот такая история, пока оператор снимает – журналисты, толкаясь у стола локтями, жрут. Переворачивают бокалы, разливает вино, воруют с бутербродов колбасу. Икру коллеги корректно - вилкой снимают, а хлеб, нет, его в корзинки для мусора бросают – лишние калории! Оператору, что для тебя работает, кофе не принесут - западло. Журналист - он начальничек – маленький пока, только над водителем, осветителем и оператором, но – начальничек. Только парень камеру с плеча - журналист: «Ну, все, поехали!» И ебало свое сальное вытирает.

- Откуда у тебя такой интересный шрам на черепе? – спросил я седого оператора.

- Пустяк, осколок, Чечня…
Поехали! - Отснялись, ну все поехали! – сказала девочка-журналист уже седеющему оператору. Секунду назад она допила свой кофе, съела эклерчик. До кофе был бокал красного вина и бутерброд с колбасой. До этого еще бокал вина и бутерброд с копченой рыбой. А до того – корзиночка с красной икрой. Все это время, пока девочка кушала, оператор снимал. Теперь он устало снял камеру с плеча. Я еще издали заинтересовался этим человеком. Чуть выше левого виска у него пролегал очень характерный шрам. До человека, который сделал для нее сюжет, журналистке дела не было, ему она не дала даже выпить кофе. - Меня срочно ждут в редакции! – Заявила она визгливо и сделала капризное лицо. - Коллега, так Вы – новостник? Девочка скривила нос. Вот еще – низкий жанр! - Так к чему спешка? Ваше общество мне так понравилось! – отчаянно лгу я. - Коллега, оператор, выпивайте-закусывайте! – И принудительно накладываю чужому оператору тарелку бутербродов и пирожков. (Мой оператор уже накормлен и напоен, теперь мирно снимает) Чужой оператор очень голоден, жадно жует и, как цепной пес, поглядывает на журналистку – можно? - Хороший оператор – пьяный оператор! – и подаю жующему всухомятку мужчине бокал вина. - У нас на телекомпании не пьют! – встревает девочка. - Я заметил, что у Вас на телекомпании не пьют! И показываю на два пустых бокала из-под вина, девочка краснеет. – И потом, ведь мы сейчас и не на телекомпании! – Оператор благодарно кивает. Вот такая история, пока оператор снимает – журналисты, толкаясь у стола локтями, жрут. Переворачивают бокалы, разливает вино, воруют с бутербродов колбасу. Икру коллеги корректно - вилкой снимают, а хлеб, нет, его в корзинки для мусора бросают – лишние калории! Оператору, что для тебя работает, кофе не принесут - западло. Журналист - он начальничек – маленький пока, только над водителем, осветителем и оператором, но – начальничек. Только парень камеру с плеча - журналист: «Ну, все, поехали!» И ебало свое сальное вытирает. - Откуда у тебя такой интересный шрам на черепе? – спросил я седого оператора. - Пустяк, осколок, Чечня…