Эльдар шел по улице и старался не думать. Ни о чем не думать, чтоб никакой даже капельной мыслишки не проскользнуло, иначе… Нет, даже представить страшно. И так уже народу пострадало – не счесть. И ладно бы только сволочи или просто неприятные люди, а то уже до родни докатилось. Нет, тетя Земфира, конечно, не подарок, но перелом обеих ног и ячмени на глазах за одну только мысль «чтоб не ходила и не подсматривала» - это перебор. А вот то, что никто ее внятно не вразумил, чтоб она под ногами не путалась и порядки свои кочевнические в доме не наводила – это прокол. Причем крупный.
Ну ладно батя, он вроде пока ни хрена не просекает в ситуации, а вот маман уже явно догадалась, откуда ветер дует. Иначе с чего бы она такая ласковая заделалась? «Эльдарчик, обед готов, Эльдарчик, я ушла до вечера» (читай – квартира свободна, приводи кого хочешь), и так далее. Чует, ох, чует лиса. Что ж она сестрицу-то свою тогда так подставила, а? Или… Решила насолить Земфирке за старые обиды? Вроде того, что в детстве заставляла в свином хлеву убираться? И новые одежки отбирала, пока мать не видела? Да, наверное. Тем более что Земфирка в гости свалилась, как снег на голову, никого не спросясь. Дала телеграмму, чтоб встречали такого-то числа такой-то поезд, и все. Ублажай ее, клушу, прыгай вокруг, пока не соизволит обратно лыжи развернуть. А теперь еще хуже вышло: пока не залечится, хрен ты ее выставишь. Сами себя наказали. А ведь как здорово все было поначалу!
Глаза Эльдара заволокла мечтательная дымка. Свой Дар он почувствовал, наверное, лет в тринадцать или в четырнадцать. Как раз пришла пора первых девочек и пива в подворотне, а на груди обнаружились приличные черные завитки, которые так эффектно смотрелись с рубашкой, расстегнутой на две пуговицы. Как же это было в первый раз? Ах, да. Михаил. Конечно же, Михаил.
Михаил, или как его звали во дворе, Миха, был бугаем в самом классическом понимании этого слова. Плечи и бицепсы, заставлявшие мужскую половину двора тихо стонать от зависти, а женскую – трепетать от восторга, квадратное лицо с глазами Рембо-зомби и черепная коробка, явно превосходящая размерами свое содержимое. Видимо, про запас соорудили. Вдруг что проклюнется?
Тем вечером Эльдар с приятелями собрались попить пивка на старых качелях и втихаря от домашних выкурить пару-тройку сигарет. Они только-только удобно расселись и начали наслаждаться теплым майским вечером и неспешным мужским разговором за жизнь, как приперся Миха. Наплевав на все приличия, Миха принялся рассуждать о непродвинутости нынешней молодежи, обильно сдабривая все рассказами о своих бесчисленных победах над слабым полом, и не забывая присасываться к чужому пиву и стрелять у малолеток сигареты.
Эльдара с души воротило от разглагольствований недалекого Михи, но попросить его заткнуться и идти, откуда пришел, означало бы обрести серьезные проблемы с собственным здоровьем. Пришлось, стиснув зубы, терпеть его самохвальство и мечтать о том, чтоб этот неандерталец отстал от их компании раз и навсегда. Воображение мстительно рисовало Эльдару, как Миха разом теряет мужскую силу, его бицепсы сдуваются, как старый воздушный шарик, а девушки – все до единой – смеются над ним, таким жалким и нелепым. Девушки. Смеются. Над Михой.
От размышлений Эльдара отвлек звонкий девичий смех. Напротив них стояла первая красавица двора Наташка вместе со своей подругой Ариной - красавицей двора под номером два, и они взахлеб хихикали, бросая недвусмысленные взгляды на Миху. Разве что пальцем в него не тыкали.
Поняв, что никто его больше не слушает, и все внимание аудитории обращено на кого-то еще, Миха заткнулся и озадаченно посмотрел вокруг. Девушки захохотали еще громче. Уразумев, что смеются именно над ним, Миха побагровел и двинулся к девчонкам. Глупые подружки даже не подумали замолчать, а напротив, принялись хихикать еще сильнее, до слез. Михин приказ закрыть пасти и валить отсюда подобру-поздорову, девки напрочь проигнорировали. Эльдар аж сжался весь в предчувствии сладкого ужаса расправы Михи над подружками, как во двор выскочил щуплый человечек лет сорока – отец Арины. Миха уже занес свою лапу, чтобы надавать нахалкам пощечин, но тут подскочивший к нему папаша сделал что-то такое неуловимое, как в фильмах с Брюсом Ли, и Миха безвольным кулем рухнул в дворовую пыль. Ариновский папаша еще поругался над ним для порядка, а потом уволок свою дочку домой. Наташка увязалась следом за ними.
Авторитет Михи был подорван окончательно и бесповоротно. Когда он, похожий на бомжа в грязной порваной футболке и спортивных штанах, приполз обратно на качели и потребовал пива, приятель Эльдара Сашка, к бутылке которого бесцеремонно протянул свои грабли Миха, переложил бутылку из руки в руку и сказал: «Обойдешься». А когда Миха вскинулся в намерении объяснить малолетке, откуда ноги растут, Сашка невозмутимо произнес: «Иди отсюда, пока не добавили». И произошло чудо: гроза двора Миха на глазах как-то скукожился, врос головой в плечи и понуро побрел прочь от приятелей. Эльдар видел, как Миха утер рукой непрошенные слезы. Больше он к ним не приставал.
Тогда связать внезапное поражение Михи со своим желанием избавиться от него Эльдару и в голову не пришло, несмотря на всю сумбурность и нелепость происшедшего. Девчоночий смех ни с того ни с сего, Аринкин папаша-каратист, внезапно осмелевший Сашка, – Эльдар никак не складывал это в единую картинку. Тень понимания забрезжила перед ним позднее, когда сами собой начали исполняться даже самые затаенные его мечты и желания. Девушки замучили его признаниями в любви, парни уважали и слегка побаивались (правда, сами не знали, почему), учителя ставили исключительно положительные оценки, несмотря на весьма посредственное усвоение Эльдаром материала, и так далее.
Когда Эльдар понял, что обладает уникальным Даром, и тот дает ему поистине безграничные возможности, то начал всячески испытывать Дар. А можно ли сместить с поста директора школы? А вернуть его обратно? И чтобы математичка исполнила перед всей школой танец живота, стоя на подоконнике третьего этажа? Оказалось, что теперь Эльдару подвластно практически все. И самое главное – никто не связывал его с происходящими событиями, в эпицентре которых оказывались близкие ему люди – одноклассники, учителя, знакомые. И с каждым выполненным желанием Дар ощутимо становился все сильнее и сильнее, подбивая Эльдара на все новые авантюры и розыгрыши.
Эльдару доставляло истинное наслаждение измываться над всеми теми, кто когда-то заставлял ощущать его свою ничтожность или обижал его. Месть всегда настигала обидчика в самом жестоком варианте, иногда заставляя Эльдара запоздало раскаиваться в несоответствии размеров обиды и возмездия. Но что сделано – то сделано, и успокоив свою совесть, Эльдар начинал выискивать новых и новых врагов, припоминая им даже те проступки, которые имели место быть в розовом детсадовском периоде.
Бочку меда под названием Дар портило лишь одно маленькое, но весомое обстоятельство: Дар был практически неподконтролен своему хозяину. Вначале Эльдар не обращал на это особого внимания, но со временем все переросло в серьезную проблему. Дар реагировал даже на малейшие желания хозяина, вне зависимости от того, действительно ли хотел Эльдар их исполнения, или нет. Стоило только подумать «давненько дождя не было», как Эльдар оказывался облитым с ног до головы из проходящей мимо поливальной машины. Артист одного театра, куда однажды занесло Эльдара за компанию с девчонкой из параллельного класса, внезапно забыл текст роли и невпопад, но с чувством произнес «Кушать подано!», когда заскучавшему Эльдару захотелось навестить местный буфет. А теперь вот и Земфиру лечить придется.
Елки-палки! А ведь Земфира в больницу ни за что не ляжет! Она же врачей боится, как черт ладана. Будет торчать у них дома и с удвоенной энергией совать свой нос во все, до чего доберется, поскольку других развлечений для провинциальной калеки в ближайшее время явно не предвидится. А раз так, то наверняка снова попытается влезть в его, Эльдара, личную жизнь. И что тогда произойдет – даже подумать страшно. Мысленное безобидное «а пошла ты на…» грозит либо изнасилованием Земфиры, либо тем, что она устроит в их квартире форменный бордель, и переломанные ноги ей в этом ничуть не помешают. Пожелание, чтобы Земфира сидела в своей комнате и не выходила оттуда – тем, что туалет Земфире придется устраивать в той же комнате. Ведь «сидеть и не выходить» на санузел тоже распространяется, как ни крути.
Может, пожелать, чтобы Земфира побыстрее слиняла в свой колхоз? Хм, заманчиво. Только увы: неосуществимо. Она с кровати-то почти не встает, как уж ей до вокзала добраться? Черт, куда не кинь, везде клин! Боже, дай мне знак!
И тут на глаза Эльдару попалась вывеска: «Салон практической магии. Обучение. Управление Даром». Эльдара что-то кольнуло изнутри, и он, не отдавая себе отчета в своих действиях, как сомнамбула потянул на себя тяжелую дверь с позолоченной ручкой и вошел внутрь.
В салоне царил приятный полумрак и пахло индийскими благовониями. За столом прямо напротив входной двери сидела миловидная дама непонятных лет, и что-то быстро записывала в похожий на гроссбух журнал. Оторвавшись от писанины, она подняла глаза на Эльдара.
- Добрый день, молодой человек! Вы по записи?
- Да нет, - растерялся Эльдар. – Увидел у вас на вывеске «Обучение и управление Даром», вот и подумал…
- Правильно подумали! – расплылась в улыбке дама. – Наша ясновидящая Авата – один из крупнейших специалистов, работает по своей собственной методике. Вы бы знали, сколько магов прошли ее обучение! И какого уровня магов…
Так, безобидно тараторя, дама быстро раскрыла гроссбух на нужном вместе, отметила дату и время, а потом неожиданно и с пафосом произнесла:
- Идите! Авата ждет вас! – и указала на одну из двух дверей, выходящих в ее приемную.
Уже собираясь отправиться в указанном направлении, Эльдар вдруг спросил:
- А почему у вас нет компьютера? Вручную же, наверное, тяжело?
Дама чуть снисходительно улыбнулась:
- Любая техника отказывается нормально функционировать там, где происходит колебание высших флюидов.
Так ничего и не поняв из полученных объяснений, Эльдар на всякий случай кивнул даме-секретарю и вошел в кабинет Аваты.
У стола, заставленного свечами, хрустальными кубами и пирамидами, каменными изваяниями с вязью иероглифов и прочими колдовскими атрибутами, стояла облаченная в черно-красную хламиду женщина. Впрочем, она, скорее, не стояла, а сидела на столе, совершенно непочтительно опрокинув своей пятой точкой один из подсвечников. Слава Богу, пустых.
- Приворот? Заговор на финансовое благополучие? Амулет на привлекательность у лиц противоположного пола? – не глядя на Эльдара, устало спросила Авата. – У нас предоплата, Эсмеральда должна была вам все объяснить.
- Да нет, спасибо. Мне бы… научиться….
Авата отвлеклась от созерцания уличного пейзажа и резко развернулась к Эльдару. Мягко и кротко, но с ощутимыми рычащими кошачьими интонациями, она произнесла:
- Молодой человек. Чтобы чему-то научиться, надо чем-то обладать изначально. Нельзя сделать из воды вино, если сосуд пуст. Поймите, я лишь огранщик алмазов, но не алхимик, воспроизводящий драгоценности из подручных материалов. – Авата прервалась и внимательно посмотрела на Эльдара, прикидывая, дошел ли до него смысл ее слов.
- Но я… У меня есть это… - растерянно залепетал Эльдар.
- Что – это?
- Ну, Дар. И мне позарез надо научиться им управлять, пока не начались крупные проблемы. Я шел, увидел вашу табличку про обучение и управление, и решил попытать счастья. Мне действительно очень надо научиться управлять своим Даром, понимаете?
Эльдар почти что умолял эту странную женщину, умолял так горячо и страстно, что и сам поверил: все, что ему нужно в данную минуту, это получить контроль над своими проклятыми возможностями, пока не стряслось еще большей беды.
- А что у вас за Дар, молодой человек? - небрежно поинтересовалась Авата, едва прикрыв ладонью зевок.
- Мои желания исполняются. Любые. Вот.
- Так это же хорошо. Наверное, каждый мой клиент был бы готов отдать за подобный Дар все свое состояние. Не понимаю, что вас так беспокоит?
- Вы действительно не понимаете, – расстроился Эльдар. – Видите ли, исполняются любые мои желания. Даже те, которые в действительности я бы не хотел исполнять. Мне позарез надо научиться делать так, чтобы исполнялось только то, что я реально хочу, а не все то, о чем успел подумать.
- Вот как? – внезапно заинтересовалась Авата. – А вы не могли бы продемонстрировать мне свои способности? Не в полном объеме разумеется. Так, какую-нибудь малость.
- Вы пить хотите? Ну, чай там или кофе?
- Почему бы и нет? Зеленый чай без сахара и с лимоном.
- Сейчас все будет.
Авата и Эльдар замолчали и принялись ждать. Через пару минут дверь отворилась и вошла Эсмеральда, несущая на подносе чашку с зеленым чаем и кружком лимона. Не произнеся ни слова, Эсмеральда поставила чай на стол и величественно проследовала обратно в приемную.
Глаза Аваты загорелись нехорошим огнем.
- Так, молодой человек. А с финансовым полем вы еще не работали?
- Это как? – опешил Эльдар.
- Да очень просто! Для начала достаточно пожелать, чтобы этот стол был завален золотыми монетами. Если не получится сразу золото – для новичка это простительно – пробуйте обычные купюры. Давайте! Я жду!
С этими словами Авата безжалостно смела на пол все, что стояло у нее на столе. Коротко звякнули упавшие подсвечники, укатился в угол хрустальный шар, чудом не расколовшийся на мелкие осколки.
Эльдар и рад был завалить стол Аваты монетами, но твердо знал: этот трюк не пройдет. Его Дар действует только через окружающих людей. И монетам или купюрам взяться просто неоткуда, разве что исполнительная Эсмеральда не войдет сюда снова и без слов не опустошит над столом содержимое собственного кошелька. А обижать эту милую женщину, не сделавшую ему решительно ничего дурного, Эльдар не хотел.
- Ну же! Я жду! Давай, парень, напрягись! У тебя все получится!
- Я не смогу. Это выше моего Дара.
- Хватит молоть ерунду! Давай!
Эльдару стало не по себе. Авата размахивала руками практически перед его носом, а он всегда трепетно относился к тому, чтобы никто не нарушал его личного пространства. Эльдар чуточку передвинулся от ясновидящей. Та последовала за ним:
- Парень, так у нас ничего не выйдет! Давай же, работай! – неистово требовала Авата. Из ее рта ощутимо несло ментолом и испорченными зубами.
«Да замолчишь ты когда-нибудь!» - взорвался мысленно Эльдар, и тут Авата, захрипев, рухнула на стол. В ее глазах плескались боль и испуг.
- Врача! Врача! – не помня себя от страха, заорал Эльдар. Вбежавшая Эсмеральда при виде бьющейся в конвульсиях Аваты едва не потеряла сознание, но преодолев себя, набрала ноль-три.
«Скорая» приехала очень быстро. Сказали, что возвращались с вызова неподалеку, как им позвонили с подстанции и попросили прибыть в магический салон. Авату забрали в больницу. Эльдар поехал вместе с ней, молясь про себя всем Богам, чтобы эта вздорная баба осталась жива и на его, Эльдарову душу, не пал такой тяжкий грех, как убийство, пусть и непредумышленное.
Через час томительного ожидания в больничном коридоре, к Эльдару вышел врач.
- Что с ней? - встрепенулся Эльдар.
- Отек Квинке. Серьезно поражено правое легкое, отсюда и асфиксия. Удивительно, как еще успели довезти. Сколько проработал, никогда не видел столь стремительного развития этой болезни.
Из больницы Эльдар отправился в парк: думать. Появляться дома пока что не следовало, поскольку это было бы смертельно опасно для Земфиркиного здоровья, а отправлять на тот свет родную тетку, пусть и такую противную, как Земфира, Эльдар категорически не желал.
Да, надо что-то с этим делать. Но что и как? Помощи со стороны ждать не приходится – вон, одна «помощница» уже на больничной койке отдыхает. Разве что…
Хм, а ведь действительно: разве он сам не сможет справиться с этой напастью под названием Дар? Человек всегда сильнее собственных страстей, это он еще с детства от матери с отцом наслушался. Все, что требуется от него – это напрячь силу воли и пожелать… потребовать…
А что пожелать или потребовать? Чтобы Дар слушался его? Так он и так как бы слушается хозяина. Вся проблема именно в том, что слишком слушается. Сделать так, чтобы Дар хозяина не слушался? Вообще фигня получается: так хоть какой-то контроль над Даром есть, а если все окончательно с рельс сойдет?...
И тут Эльдара осенило. Надо попробовать использовать Дар, так сказать, в мирных целях: во благо людям! Хе-хе, да он - новый Спаситель человечества! Сколько еще хороших дел ему предстоит осуществить с помощью своего Дара! Он прославится, его будут называть современным чудотворцем…
У Эльдара заверещал мобильный, прервав ход его радужных мечтаний. Недовольно мотнув головой, Эльдар поднес трубку к глазам. Так и есть: Оленька названивает. Соскучилась небось. Послать или приласкать? А, ладно: утешим девушку, пусть порадуется.
Поболтав с Оленькой от силы полминуты и согласившись на свидание, Эльдар удовлетворенно откинулся на спинку скамейки. Конечно, она – романтическая дурочка, каких поискать, и напридумывала себе невесть чего про большое и светлое чувство к нему, Эльдару, но если так посмотреть: девка-то не виновата. Начиталась дамских романов, вот и вся недолга. Ладно, вот с Оленьки он и начнет. Чего бы такого ей пожелать? Пусть… пусть Оленьке будет хорошо. И никто не сможет ее обидеть или заставить плакать. Отличная мысль! Нехай исполняется!
Эльдар расселся еще поудобнее и принялся ждать Оленьку. Гордость за собственное добросердечие переполняла его. Сегодня вечером он, так и быть, продемонстрирует Оленьке, что такое на самом деле любовь, о которой она так мечтает – пусть порадуется девчонка. Заодно и с девственностью распрощается, а то замучила уже динамо крутить.
Оленька появилась минут через двадцать, но не одна, а в компании приятеля Эльдара – Сергея. Эльдар удивленно посмотрел на эту парочку, но ничего не успел сказать, как Оленька, виновато подняв на него глаза, произнесла:
- Эльдар, прости меня, пожалуйста, но я вдруг поняла, что не люблю тебя, и нам лучше расстаться.
- А… Я что-то не врубаюсь?
- Когда я встретила Сережу, я поняла, что никогда по-настоящему не любила тебя. Мне просто казалось, что люблю, а на самом деле…
Когда Эльдар услышал из уст Оленьки эту сентиментальную чушь, перед глазами его все потемнело:
- Слушай, коза драная, ты хоть знаешь, кого обманывать вздумала?! Да я тебя…
Эльдар замахнулся, как мир вдруг вздрогнул и взорвался, и Эльдар с удивлением обнаружил себя лежащим в пыли около урны. Сергей, набычась, смотрел на него сверху вниз и потирал костяшки пальцев.
- Серый, ты чего? Спятил?
- Вот что, Эльдар. Держись подальше от Оленьки, ладно? Она тебе все как есть сказала, поэтому отстань от нее по-хорошему. Я ее тебе в обиду не дам, но драться с тобой мне тоже неохота. Вот и давай разойдемся, как цивилизованные люди. Молчишь? Что ж: молчание – знак согласия. Пошли, Оленька!
Эльдар, грязный и униженный, долго смотрел вслед удаляющимся Оле и Сергею, мысленно желая им всех мыслимых и немыслимых кар. Правда, ничего конкретного ему в голову так и не пришло, так что парочка благополучно покинула пределы парка.
Да что же это такое получается? Выходит, теперь всем от этого Дара будет хорошо, кроме него самого? Пожелал же он Оленьке «чтоб никто обидеть не мог» - и сам же нарвался. Есть в этом мире справедливость или нет? Да пропади он пропадом, этот чертов Дар! Все! Не хочу больше! Не могу…
Эльдар не знал, сколько просидел на лавочке, матерясь на свой дурацкий Дар, и пришел в себя, только когда над парком начали сгущаться сумерки. Пора домой. Все равно ему больше некуда идти. И будь, что будет.
Дома Эльдара встретила ковыляющая на костылях Земфира.
- И где тебя только носит, племянничек? Никак, по девкам шляешься? Вот у нас в деревне, между прочим, с этим строго: если только какую девку обрюхатят, то непременно свадьбу играют. Ты-то как: еще никого в тяжести не оставил?
- Тетя Земфира, заткнись! По-хорошему прошу! – на полном автомате ответил Эльдар и дико испугался. Сейчас начнется! Как с Аватой! Он ведь тоже всего-навсего хотел, чтобы та замолчала!...
- Ты как со своей родной теткой разговариваешь? Мало тебя в детстве пороли! Говорила я Эльмире: балуешь ты пацана, смотри, потом аукнется! Вот и аукнулось!....
Земфира еще долго почем зря костерила Эльдара, а он стоял, блаженно улыбаясь, понимая, что окаянный Дар навсегда покинул его.