Железные двери, высокие заборы, «частный сектор» — Россия XXI века исполнила давнюю мечту Столыпина: народ получил «крепкую и наследственную» собственность.
Железные двери охраняют наши городские квартиры, высокие заборы охраняют наши дачи, а «частный сектор» становится популярнее с каждым годом — лучше иметь отдельный дом, чем слушать ругань соседей в квартире.
Кажется, что во всем нужно винить жизнь в городе или эпоху переизбытка информации, что все вышеперечисленные пункты относятся только к крупным городам, где действительно необходимо ограждаться от шума внешнего мира. Однако распад советского коллективизма и крестьянской общины эпохи Великих реформ происходит и в маленьких деревнях, удаленных от крупных городов на сотни километров.
Символом распада крестьянской общины является электронный пастух.
Пастухи тогда:
Еще каких-нибудь пять лет назад пастушество в деревнях происходило по «старому стилю». Деревня выбирала пастбище и плотину (или пруд для водопоя) и ежедневно выводила туда стада коров и овец. Дежурство распределялось по домам: начинает пасти первый дом в начале деревни, заканчивает — последний, в конце деревни. Если деревня большая — формировалось два-три стада, но принцип оставался тот же. Количество дней зависело от поголовья: если у вашей семьи две коровы — то и пасти вы будете два дня. Таким образом, в деревнях был закреплен своеобразный налог на богатых: завел четыре коровы, будь добр, паси все стадо четыре дня.Немного сложнее решался вопрос с овцами. Тут количество овец в стаде нужно было делить на два. Если у вашей семьи десять овец, то работать придется пять дней. В нулевые, после кризиса 90-х, никого не смущала такая схема дежурства, потому что в среднем у каждой семьи было 4-6 овец. Однако с приходом капитализма и популяризации идеи частного фермерского хозяйства, количество овец на одну семью увеличилось в два раза — 8-12 овец. Работать пастухом в поле шесть дней — с учетом того, что нужно работать на своем огороде или заниматься заготовкой сена на зиму для тех же самых овец — стало проблематично.
Пастухи сейчас:
Электронные пастухи становились частью повседневной жизни постепенно. Сначала из «круговой поруки» выходили улицами, затем и домами: то несколько семей «скинется» на покупку электронной диковинки и откажется от дежурства, то каждый приобретет свое «энергетическое поле». Первыми пропали стада коров, теперь исчезли и отары овец. Деревню в шахматном порядке разделили электронные заборы, Моровское «овцы съели людей» докатилось до российских глубинок. У каждого свой лоскут земли, где скот топчется в течение дня, медитативно жуя траву.
Принцип действия:
Электронный пастух представляет собой натянутую проволоку, заряженную током. Напряжение дается небольшое, но тем не менее принцип действия аппарата таков: если овца или корова попытается покинуть ограду электронного пастуха — ее ударит током. В итоге животное начинает опасаться проволочного забора и спокойно пасется в отведенном квадрате без попыток к бегству. Гуманность такого отношения к животным нужно рассматривать в сравнении с методами, применяемыми ранее. Зачастую, взрослые, которые были вынуждены работать на собственном огороде, отправляли в пастухи детей. Для контроля за животными выдавался кнут. Дети с кнутом в руках — опасное сочетание: по вечерам возле дома дежурной семьи собиралась вся деревня, ведя за собой окровавленных животных и требуя объяснений.
Будущее:
Итак, двадцать лет успокоения в России привели к тому, о чем мечтал Столыпин: у каждого крестьянина есть теперь своя частная собственность. Настолько частная, что деревни превратились в лоскутные одеяла. Сердце не требует перемен, кулак превращается в ладонь, Россия засыпает, просыпается светлое капиталистическое будущее.