6 сентября 394 года состоялась битва на реке Фригид между армиями Западной Римской империи под командованием узурпатора Евгения и Восточной Римской империи, которой руководил император Феодосий I (тот, кого впоследствии назовут Великим).
Эту битву не изучают в школе, вскользь упоминают в вузовской программе по античной истории. Она вообще мало кому известна, кроме специалистов.
А между тем, по своему значению для судеб империи и Европы эта битва не менее важна, чем Адрианопольская или сражение на Каталунских полях. В определенном смысле, ее можно назвать точкой бифуркации (если применять терминологию Тойнби).
Впрочем, по порядку.
Прежде всего, как получилось, что две римские армии сражаются между собой, да еще в то время, когда империю со всех сторон теснят варвары.
Дело было так.
15 мая 392 года в галльском городе Вьенн был найден мертвым император Западной Римской империи Валентиниан II (годы правления 375-392). По наиболее распространенной и правдоподобной версии он был убит по приказу Арбогаста, своего полководца франкского происхождения (достойного предшественника Хлодвига Великого, надо заметить). Зосим вообще утверждает, что Арбогаст убил императора лично. Сократ Схоластик описывает это более красочно, тоже прямо обвиняя полководца.
«Тогда Арбогаст не стал больше расспрашивать, но впоследствии в Виенне Галльской, увидев, что император после второго завтрака, в полдень, в укромном месте дворца забавляется с шутами пусканием в реке пузырей, подослал к нему нескольких телохранителей, которые, воспользовавшись тем, что никого из императорских слуг, ушедших тогда завтракать, рядом не было, руками зверски удавили несчастного. А чтобы кто-нибудь не стал искать виновников убийства, душители, надев ему на шею платок в виде петли, повесили его, чтобы казалось, будто он удавился по своей воле».
Согласно установленному порядку, правитель Востока Феодосий I (годы правления 379-395) имел право сам назначить правителя Западной части, так как прямых наследников у Валентиниана не было.
Однако 22 августа 392 года секретарь и личный друг Арбогаста Евгений был провозглашен императором Западной Римской империи без какой-либо попытки согласовать его кандидатуру с властителем Восточной части.
Разумеется, Арбогаст собирался править сам. Во всяком случае, так утверждает Орозий:
«Арбогаст сделал тираном Евгения, избрав человека, которому пожаловал лишь титул императора, а управлять империей намеревался сам».
Логика, конечно, в этом есть. Амбициозный франк не хотел никому уступать власть, просто ему надо было прикрыться Евгением, римским аристократом, предположительно, даже принадлежащим к роду Флавиев. В те времена было еще слишком большой дикостью, чтобы варвар открыто правил Римом. Тем более, для Арбогаста это было привычным делом. О его независимом поведении, открытом неподчинении и частых стычках с юным Валентинианом II (при котором франк был военачальником, причем, не назначенным, а избранным войсками помимо воли императора), доходивших едва ли не до рукопашных, пишут и Филострогий, и Сократ Схоластик, и Александр Сульпиций (в пересказе Григория Турского). Судя по всему, именно их конфликт и стал причиной ранней смерти несговорчивого императора.
Чтобы соблюсти хотя бы видимость законности и получить признание post factum, Евгений направил посольство в Константинополь. Феодосий принял послов благосклонно, богато одарил, но определенного ответа не дал. Однако тайно стал готовиться к войне.
Учитывая, что армия Арбогаста была сильной, и полководец пользовался большим авторитетом в войсках, гражданская война, да еще на фоне непрекращающихся проблем с Персией, германскими и гуннскими племенами на границах, была для империи, в общем-то, нецелесообразной и неуместной. Тем более, существовал прецедент - в 383 году Феодосий признал узурпатора Магна Максима (правда, через пять лет сверг и убил его).
Но в данном случае дело для императора было не только государственным, но и личным - Валентиниан II приходился родным братом его жене Галле.
К тому же Магн Максим был знаменитым полководцем (в кельтской эпической традиции он до сих пор почитается как Максен Вледенг – могучий государь Британии, родоначальник валлийских королей) вполне римского происхождения, правил сам (и довольно неплохо, надо заметить), им не прикрывался нахальный варвар.
Тем более, Валентиниан не раз жаловался императору на Арбогаста, просил помощи и защиты от него. Феодосий наверняка чувствовал свою вину за то, что не вмешался вовремя.
И еще очень важным фактором, подтолкнувшим восточного императора к решительным действиям, был провозглашенный Евгением курс на возрождение язычества в Италии. Для ревностного христианина Феодосия, который, к тому же за 12 лет до событий издал «Эдикт о вселенской вере», объявляющий христианство государственной религией, это был удар в спину.
Так что война была делом решенным.
Тем не менее, Феодосий адекватно оценивал силы врага и, судя по всему, колебался. Феодорит и Созомен утверждают, что он даже послал евнуха Евтропия в Египет к монаху Иоанну из Фив за предсказаниями. Иоанн предрек победу, и Феодосий решился. Он оставил своим официальным преемником юного (ему было 17 лет) сына Аркадия (годы правления 395-408) под присмотром префекта Руфина и двинул войска к Италии.
Очень интересно, что среди полководцев Феодосия мы встречаем хорошо знакомые имена:
– Стилихон, заместитель командующего всеми войсками Тимасия, муж племянницы императора Серены;
- Гайна, командир готов-федератов;
Источники утверждают, что в отряд готов входил и Аларих из рода Балтов (что вполне логично, так как Аларих в числе других готских вождей служил императору после заключения федеративного договора 392 года), тогда еще мало чем себя проявивший.
Вот такая ирония судьбы, что трое будущих соперников сражались на одной стороне и именно благодаря победе Феодосия в этой битве смогли преуспеть в карьере.
Однако о самой битве.
В трудах христианских историков она отражена очень скупо, боле всего в связи с «чудом», явленным по молитве благочестивого императора, которое якобы помогло одержать победу. Чудом стал сильнейший встречный ветер, резко снизивший видимость на поле битвы и очень мешавший войскам Западной империи. Правда, ветер никак не повлиял на неблагоприятный для Феодосия исход сражения в конце светового дня.
Подробнее всего саму битву описывает рассудительный язычник Зосим.
Согласно его рассказу, события развивались так.
Обе армии встретились на берегах реки Фригид в предгорьях восточных Альп (сейчас это река Вилава в Словении на границе с Италией). В авангарде восточной армии стояли готы, которым более всего и досталось – их десятитысячный отряд был практически полностью истреблён войском Арбогаста.
По свидетельствам хронистов сражение получилось чрезвычайно ожесточенным, пощады никто не давал и не просил. Так что с обеих сторон потери были огромными: примерную численность каждого войска историки оценивают в 35-40 тысяч человек, обе армии потеряли около трети состава.
Ситуация складывалась не в пользу Феодосия, более того, его войско оказалось в ловушке, так как противники заняли горные высоты (Юлийские Альпы) в его тылу и мешали отступлению.
Когда с наступлением темноты битва прекратилась, Арбогаст и Евгений считали себя победителями и даже начали раздавать награды наиболее отличившимся.
Однако вмешался Его Величество Случай в лице человека, ищущего личной выгоды.
Не знаю, какими соображениями руководствовался комит Арбицион, что он не поделил с Арбогастом. Но именно от него Феодосий получил послание, в котором комит сообщал, что перейдет (с подчиненным ему большим отрядом, разумеется) на сторону восточного императора, если тот пообещает ему звание и почести в его войске. Феодосий согласился, не раздумывая. Пергамента или папируса под рукой не оказалось, поэтому он написал ответ Арцибиону на первой подвернувшейся дощечке и пообещал дать ему все, что тот просит.
Во всяком случае, так эту историю излагает Созомен.
Получив ответ от императора, Арцибион помог войскам Феодосия незаметно подойти к лагерю Арбогаста и атаковать его в тот момент, когда расположившиеся на отдых воины не могли дать достойный отпор. Удалось прорваться внутрь к палатке Евгения и перебить его окружение. Сам узурпатор был схвачен и немедленно обезглавлен, после чего его воска прекратили сопротивление. Арбогаст бежал в горы, за ним выслали погоню, и полководец закололся, чтобы не испытать унижения плена и публичной казни.
Сократ Схоластик пишет об этом так:
«Это [поражение] произошло в шестой день месяца сентября, в третье консульство Аркадия и во второе Гонория. Виновник всего зла Арбогаст, два дня убегавший от преследования войска Феодосия, видя, что ему не остается никакого средства к спасению, умертвил себя собственным мечом».
После победы Феодосий триумфально вступил в Рим, посадил на престол своего десятилетнего сына Гонория (правил Западной частью империи в 395-423 годах), назначив его советником и опекуном Стилихона, подтвердил приверженность императоров христианству в никейской форме и скоро ушел из Рима. А в январе 395 года умер в Медиолане, передав престол старшему сыну Аркадию. Что гарантировало, как ему казалось, в обеих частях, продолжение его политики.
Но оба императора сразу попали под влияние своих опекунов (тем более, Гонорию вообще было только 11). И какое-то время Западной и Восточной империями фактически руководили вандал Стилихон, один из лучших полководцев и дипломатов эпохи, один из самых достойных защитников Рима накануне его падения, и префект Руфин, который ради собственной выгоды готов был отдать Константинополь в руки варваров.
Битва при Фригиде действительно судьбоносная для обеих империй.
Одержи в ней верх Евгений, кто знает, как сложилась бы их история: осталось бы христианство государственной религией (кстати, интересно, что по свидетельствам очевидца Клавдия Клавдиана войска Феодосия, вопреки утверждениям более поздних христианских историков, шли в битву со знаменами, на которых были языческие изображения: парящие орлы, драконы, змеи (впрочем, большую часть войск составляли варварские наемники и варвары-федераты)), выжили ли бы Стилихон, Аларих и Гайна (думаю, нет, особенно, не было шансов у Стилихона, как родственника императора, и Гайны, как командира федератов, связанных договором лично с Феодосием), была бы у Гонория необходимость переносить свой двор в Равенну, а у Алариха захватывать Рим, смог бы Гонорий замириться с донатистами, пришли бы готы в Испанию, вандалы в Африку, et cetera, et cetera…
Интересно как-нибудь попытаться это реконструировать.
Удивительно сложились судьбы участников битвы на стороне Феодосия.
Стилихон стал опекуном императора и фактическим правителем Запада на целых 13 лет, выдал последовательно двух дочерей замуж за Гонория, долго воевал с Аларихом, в 406 году разбил в Северной Италии вторгшиеся в пределы империи полчища варваров под предводительством Радагайса, в 408 был обвинен в измене и казнен (это, с моей точки зрения, непростительная глупость Гонория).
Гайна в 395 году сместил Руфина и на какое-то время занял его место в качестве правой руки (фактически опекуна) Аркадия и властителя Востока, правда, сразу же встретился с сильной оппозицией, особенно когда попытался лоббировать равные права для ариан и никейцев, а в 401 году погиб то ли в результате заговора, то ли в битве с готами после бегства из Константинополя.
Аларих в 395 году возглавил восстание готов, которые после кончины Феодосия сочли себя свободными от обязательств по федеративному договору 392 года, был избран готским дуксом, опустошил вместе со своим войском Грецию, долго воевал со Стилихоном, вторгся в Италию, 24 августа 410 года впервые за 7 веков взял штурмом и разграбил Вечный Город, захватил в плен сестру императоров Галлу Плацидию и внезапно умер от лихорадки в конце того же года в Южной Италии после неудачной попытки переправиться в Рискую Африку. Его наследник Атаульф увел готов в Аквитанию, где и было создано Королевство вестготов. Собственно, хотя формально первым королем Вестготского королевства считается его шурин Атаульф (женившийся на Галле Плацидии), именно Аларих создал все условия для возникновения королевства и подтолкнул императора к этому решению.
Вот такая интересная история.