OPEC: "Агентство Moody's изменило прогнозы рейтингов России со стабильного на позитивный. Теперь мы стоим на одной ступени с Бангладеш и Папуа - Новая Гвинея. Вдобавок, в прошедшие выходные западная пресса рассекретила составленный Мировым валютным фондом новый прогноз мирового экономического роста в 2002 году. В МВФ считают, что в мире произошло неожиданное ускорение, и ситуация начала напоминать сию в более высокую категорию в своем рейтинге кредитной надежности 2000 год: США показывают рост в 5% годовых, цены на нефть высоки. Россия может приободриться. Оправдан ли весь этот оптимизм? Действительно ли кризису конец, и никаких серьезных потрясений больше не предвидится?"
Для начала сошлюсь на свой собственный комментарий полугодовой давности, от 11:10 16.10.2001, в котором я внятно разъяснил, почему во втором квартале 2002 года в США начнется довольно бурный подъем. Почему же произошедшее ускорение в МВФ и западной прессе сочли неожиданным? На этот вопрос дает ответ исследование, которое я комментировал уже в 13:57 06.02.2002.
Думаю, что всякий грамотный специалист, который анализирует происходящее с точки зрения закономерностей новой, постинудстриальной институциональной экономики, не встретит неожиданностей и будет давать вполне точные прогнозы. К сожалению, эксперты МВФ принадлежат к старым рыночным школам, адекватность моделей которых ушла в прошлое вместе с рыночной экономикой и XX веком.
Что касается цен на нефть, то ситуация на этом рынке имеет тенденцию к стабильности и к постепенному понижению цен. В долгосрочном рассмотрении следует учитывать фактор технологических изменений, который существенно обесценит нефть как топливо уже в ближайшие десятилетия. В краткосрочном значение имеет только нежелание администрации Буша допустить обрушение цен на рынке.
Однако, даже если предположить рост цен на нефть, западные финансисты не станут повышать русский кредитный рейтинг по этой лишь причине. Дело в том, что даже при самой благоприятной конъюнктуре на сырьевых и топливных рынках, торгующая преимущественно сырьем и топливом страна, не имеющая собственного постиндустриального потенциала, не может иметь в постиндустриальном мире стабильную экономику. А те, кто занимается реальными финансами, давно уже оценивают ситуацию по новым постиндустриальным раскладам, а не по старым рыночным моделям, как эксперты МВФ и путинской администрации.
Независимым аналитикам очевидно, что в основе грядущего кризиса в России лежит износ основных фондов. В связи с этим ожидается резкое сокращение добычи. Необходимость в полном объеме инвестировать и амортизировать основные фонды ляжет на себестоимость российской нефти уже в ближайшие несколько лет. Станет ясно, что эта себестоимость существенно выше мировой цены на нефть, а российская нефтяная промышленность институционально убыточна и показывала прибыль лишь за счет проедания унаследованных от СССР основных фондов, покрывая убыток экономией на амортизационных отчислениях. Впрочем, серьезным ребятам на Западе это ясно давно.
Аналогичным образом оцениваются последствия износа основных фондов и в прочих сферах. Прежде всего, в ближайшие годы Россия столкнется с резким ростом издержек текущего содержания основных фондов, необходимостью сброса части социалки и жилищного фонда. Резко вырастет нагрузка на МЧС, да и в целом процесс их эксплуатации примет чрезвычайный характер. Характер этот крайне затратен сам по себе, а с учетом неизбежного при чрезвычайке воровства стоимость поддержания основных фондов станет неподъемной для бюджетов субъектов Федерации даже при самой лучшей конъюнктуре.
В этих условиях власть столкнется с отчаянным сопротивлением прижатых к стенке людей на местах, которое будет существенно мешать собирать со страны ясак на выплату процентной дани. Понятно, что ожидая такого развития событий, западные эксперты испытывают меньший оптимизм в отношении перспектив кредитоспособности России, нежели ангажированные и малограмотные эксперты российского начальства, не желающие видеть и признавать влияние процессов в реальной экономике на финансовое положение режима.
Кроме того, Россия существенно отстает от большинства стран и по темпам роста. Не только страны третьего мира, но и сами США вернулись на уровень в 5% в годовом исчислении, а нынешний кабинет даже в условиях наилучшей конъюнктуры сможет обеспечить только 4%. Учитывая, что при таких темпах Россия вернется на уровень производства и потребления времен незабвенного застойного Леонида Ильича Брежнева только к началу XXII века, западные эксперты предпочитают отложить окончательное решение по поводу кредитоспособности России до этого срока, а пока поместить ее в одну категорию с Папуа и Бангладеш, где уровень туземных правительственных экономистов примерно такой же и с теми же результатами.
Не существует решения проблемы кредитоспособности России отдельно от решения проблемы возрождения экономики. А возрождение экономики недостижимо без отказа от архаических рыночных представлений и программ, без резкой смены курса и перехода к строительству постиндустриальной институциональной экономики современного типа.
16 апр, 2002
