Полина Ивановна долгие годы работала бухгалтером. Было время, когда стучала костяшками счётов, щёлкала клавишами калькулятора, а потом терзала терпеливый пентиум.
Освоила и Ехсеl, и 1С, но на пенсию ушла без всякого сожаления. Она видела, что становится роботом-придатком к огромной куче таблиц. В работе всё меньше оставалось места для души.
Муж, военный пенсионер-моряк, уже давно жил на два дома. Нет-нет, не в том смысле. Боже упаси! Он подолгу оставался со старенькой матерью, которая не хотела переезжать в город.
Хотя и хозяйства у неё, кроме кошки, никакого не было, но она дорожила своим деревенским неторопливым житьём, в городе зачахла бы. Полина Ивановна поняла, что надо и ей переезжать.
Взяли с мужем своего Рыжика, погрузили нужные вещи, попросили сына, чтобы присматривал за квартирой – и стали деревенскими жителями. Впереди было лето, а дальше – время покажет.
Свекровь всю жизнь работала в школе, преподавала труды и рисование и была большая мастерица: и шила, и вязала, и вышивала. А её домотканые коврики были на полу у всех соседей.
Приезду сына и невестки она была очень рада. А вот её кошка Мотя – нет. Её политика была заявлена сразу: людей принимать, а их кота – не пущать! Ведь у неё был котёнок, тоже кошечка.
При виде рыжего чужака Мотя превратилась в Матрёну-воительницу. Свекровь рассказала, что у Моти, сколько бы ни рождалось котят, все оказывались нежизнеспособными, кроме одного.
Видимо, генетика у кошки была нарушена. Выживала всегда одна кошечка, и Мотя берегла её как зеницу ока. Рыжику, как только он приблизился, Матрёна надавала тумаков и зашипела.
Котофей был повергнут и, подвывая, бросился на крыльцо. Решили, что нужно дать время. К тому же хозяйка сказала, что маленького котёнка на днях заберут, он был обещан одним соседям.
«А вашего котишку поселим на время в моей светёлке», – сказала старушка. Это была летняя кухня, где она хранила и выставляла своё рукоделие. Во время учебного года приходили ученики.
Преподаватель по народоведенью приводила школьников, как на экскурсию, показать работы бывшей учительницы. Дети любили этот теремок, потому что здесь и пирогами с чаем угощали.
Три дня Рыжик был на опальном положении, ночевал в летней кухне-светёлке один. Котёнка за это время забрали. Мотя загрустила. Она уже благосклонней посматривала на рыжего гостя.
Какой-никакой, а компаньон. Было самое время выкурить трубку мира, а по кошачьим обычаям – принюхаться друг к другу носом к носу. Продвинула дело и гастрономическая дипломатия.
Когда Мотя проявила интерес к хрустящим бубличкам, которые с аппетитом уплетал Рыжик, тот великодушно отошёл в сторону от блюдца и уступил свой обед Матрёне.
Какая дама не оценила бы такой жест? Но городской ухажёр пошёл дальше: он дал урок послеобеденного умывания. Так из холопа он был возвышен до поставщика бубликов и других хрустящих лакомств.
Чувство меры – важная вещь
Всякая женщина, когда пенсия на носу и вот-вот придёт полная свобода от начальства, от хождения на работу, планирует ворох дел и занятий исключительно для собственной души.
Полина давно присматривалась к разноцветной радуге половиков в доме свекрови. У неё был и настоящий ткацкий станок, собранный её мужем при жизни. Уже лет 10 он пылился без дела.
Увидев у невестки интерес к станку, мастерица поняла: её дело не заглохнет. В свободное время начиналось обучение. Бывших учителей не бывает. Им одного ученика мало – подавай аудиторию.
Слушающую аудиторию составляла и Мотя. Кошка усердно таращила глаза и что-то мотала себе на ус про уток, и челнок, и подзорину кручёную. Более комичной ученицы у педагога не было.
Рыжика теория не интересовала. Зато он полюбил наблюдать за всеми процессами: и как резали ткань на ленточки и сматывали их в клубки, и как сновали пальцы его хозяйки между нитями.
От монотонных движений и звуков кот впадал в дрёму, чаще всего на перекладинах перевёрнутого табурета. Вид у него был очень важный, как у технолога или мастера цеха.
Муж, видя, как увлечены женщины, стал наезжать в городскую квартиру, чтобы сделать кой-какой мелкий ремонт. Через месяц попросилась и жена. В багажник положила объёмный рулон.
В квартире раскатала – а это оказалась новенькая дорожка, да такая яркая, что муж только свистнул: «Вот так хохлома!» Он и сам не думал, что знает это слово. Оно само слетело с языка.
Когда в очередной раз Полина Ивановна выбралась в город, увидела свой половик скатанным. Муж молодец, конечно, бережёт красоту. Но для кого ж её беречь? Взяла и опять постелила.
Возвратился из магазина муж и буквально взмолился: «Полюшка, не обижайся, но скатай ты эту хохлому! Меня на палубе в шторм так не качало. Голова кружится от этой дорожки и морская болезнь подступает».
Глупая супруга обиделась бы. А Полина Ивановна была любящей женой и думающей женщиной. Она сообразила, что радость свободы и творчества дала перехлёст в красках.
И свекровь ей осторожно намекала: «Не очень ли пестро?» Зато, увидев следующие половики, муж выдохнул: «Как у мамы!» Он тут же прошёлся по ним босиком и сказал: «Просто космос!»
Наш сайт "ЖИВОТНЫЕ" Наш магазин "КЛЕТКИ-ПОЧТОЙ.РФ"
Здравствуйте, Уважаемые Читатели. У меня просьба, кому не трудно, пожалуйста, подпишитесь на мой Youtube канал. Вот тут (канал про животных)