Читать можно в любом порядке. У каждого получится свой узор. Помните, нам откликается только то, что есть в нас самих.
Небольшой и уютный европейский городок. В нем бережно хранилась старина. Кай шел по выложенной булыжником дорожке. Опять один. Он тщательно подбирал слова, какими мог бы рассказать об этом месте. Конечно, Марте. Никто не умел слушать как она. Нет, не так. Никто не вдохновлял его замечать все вокруг. Но Марты уже давно нет рядом, а привычка осталась. Неужели чувство вины так держит его? Но ведь она простила...
На площади в историческом центре городка проходили гулянья. Много молодежи в народных костюмах, девушки в венках из зелени и цветов, зажженные факелы. На импровизированной сцене шел кукольный спектакль. В нем тоже были гулянья, девушки в венках и костер. Кай выбрал удобное место за столиком уличного кафе, с которого хорошо было видно и сцену, и действо на площади. Хм. Интересная задумка- реальность и сразу ее имитация.
* * *
Совсем юная девушка с огненными волосами прижималась к мужчине, много старше ее. В грубой рубашке на голое тело она бежала по рассветному лугу увлекая его за собой. Они смеялись и целовались все время. Купались нагими в реке. Падали в свежескошенную траву. От их счастья светился воздух. Он смотрел на нее спящую, гладил лицо и заботливо укутывал одеялом, она потягивалась и улыбалась. Вот они идут к месту, где он строит дом. Она берет его руку и прижимает к своему животу... А потом врывается тьма, и вихрь, которые все путают и рушат, и вот двое в черных балахонах, тащат ее сонную... Он приходит в дом своих сестер, который был временным гнездышком для влюбленных, и не находит ее. Мечется, бегает, зовет. Тут сестры рассказывают, что ее обвинили в колдовстве и забрали служители... Он бежит к башне, где обычно содержат арестанток, но там ни огонька. Он стучит в ворота, бросает камни, кулаком пытается выбить засов... Только руки в кровь... Дома он кричит, плачет, просит пойти с ним и освободить ее. А сестры с мужьями его успокаивают. Так мол и так, точно приворожила тебя красавица, вот ты сам не свой. Ну посуди, стар ты для нее слишком. Скоро сил никаких у тебя не останется, а она расцветет, тело молодое, горячее, а тебе рогатым ходить, да семью позорить...
Потом был суд, где его сёстры наперебой кричали, что брат их уже не мужчина совсем, не могла от него девка понести, а на чужих мужей она заглядывается, вон, Амалии муж, краснеет как мальчишка, стоит рыжей прелестнице появиться, а цветы в их саду все зачахли, да и ягоды осыпались, после ее присутствия... Точно, ведьма! - решил суд. Она не могла ни слова сказать в свою защиту - рот был заткнут камнем, обмотанным в тряпку... Только широко распахнутыми глазами смотрела на того, кто обещал сберечь ее... Речь старшего судьи продолжалась: "Но действуем мы не своим именем, а божьим, а он велел всем быть милосердными, и мы уповаем на волю его и вмешательство в судьбу этой грешницы. Посему вместо сожжения, повелеваем ее бросить в реку, предварительно обрив голову, ибо знаем все, что силу ведьмы прячут в волосах, и связав за спиной ее руки, чтоб не могла она прибегнуть ни к какому колдовству. Ежели бог позволит ей переплыть реку и выйти на том берегу, значит на то воля его, и будет она жить и дитя растить свое".
Двое служителей повели ее к реке. Толпа двинулась следом. Среди них шел сгорбленный, постаревший на век мужчина и плакал. На берегу процессия остановилась, девушке освободили рот, вдруг хочет что- то сказать, но она попросила пить. "Скоро вся вода твоей будет, напьёшься"-загоготали стражники...
Ей снова засунули кляп, убедились, что руки крепко связаны, распустили волосы и стали кромсать их, сдирать острой бритвой, часто с кожей... Девушка не шелохнулась. Она уже не чувствовала боли, другие силы делали всё, чтобы смягчить её уход. Стражники посадили ее в лодку и отплыли. Достигнув середины реки, лодка остановилась. Все трое поднялись. Девушка стояла прямо. Долго. Стражники словно застыли. А потом она шагнула в реку... Вода бережно приняла ее. Путы на руках сами спали. Но девушка не сделала ни одного движения к спасению. Река всеми силами поднимала ее выше, чтобы дать возможность вдохнуть. И этим девушка не воспользовалась. Через слой воды она видела испуганно наблюдающих стражников. "Забери меня, не мучай". Она закрыла глаза и сделала глубокий вдох... Тут же образовался водоворот, который скрыл ее тело. Долго еще лодка не двигалась с места, гребцы оглядывались по сторонам... Толпа разошлась, обсуждая такую казнь и волю того, чьи горькие слезы капали на них дождём... На берегу остался один мужчина, душа которого умерла еще там, в зале суда... Когда тучи опустились ниже и стало темно, он тяжело поднялся и пошел к реке. На берегу собрал волосы девушки, вплетая в них цветы и травы, одел на себя этот венок, выпрямился и вошел в реку. Он шел, сколько мог. Вода давно уже сомкнулась над ним и унесла венок, а он продолжал идти...
Он не нашел себе другую, он влюбился в ведьму и
Ушел на дно, камнем на дно...
Он вылетел за ней в трубу,
Он вылетел за ней в трубу.
И крикнул ей:
"Моя любовь, ты моя любовь".
Знают только сосны и янтарная смола,
Как в высоких травах заплетаются тела,
Моя любовь, ты моя любовь.
Ты спроси у флейты из сухого тростника,
Что на дне своем скрывает мутная река,
Моя любовь, ты моя любовь.
(группа "Сплин" "Моя любовь")
Предыдущая часть.