Если вам надоело читать истории известных людей, жизнь которых унёс рак, я расскажу о тех, кого унесла чахотка. И в наше время не слишком понятно, что из этих страшных болезней страшней, а два столетия назад это была
неотвратимая беда и для бедных, и для богатых.
Конечно, все сто раз видели этот портрет в Третьяковке. Пожалуй, два самых мистических портрета - зал 18 века, Боровиковский, портрет Марии Лопухиной и зал 19 века, портрет Неизвестной Крамского. Легенда о Неизвестной вообще отвал башки, история его прототипа Варвары Туркистановой - самая потрясающая трагедия того времени.
Безусловно, портрет Лопухиной стоит особняком среди других, цепляет неприятным ощущением тревоги. Казалось бы, красивая молодая женщина, кровь с молоком, благополучная и богатая - платье по последней моде, длиннющий палантин, как положено, шесть метров, золотые браслеты. Но что с ней не так?
Портрет заказал счастливый супруг Марии, дочери графа Толстого, Сергей Лопухин сразу после "соседской" женитьбы (родители супругов жили рядышком и от добра добра не искали). Молодой был старше невесты всего на десять лет, подарил 18-летней жене сельцо Богородское с крепостными и этот портрет. Боровиковский, художник дорогой, на мой взгляд, подошёл к заказу формально - фон картины - какое-то нагромождение дубов и берёзок, колосьев и васильков. Писал его в мастерской по памяти. Позже точно так же будут сниматься, на дагерротип богатые клиенты фотографий - небрежно опираясь на консоль. Все одинаково.
Девушка на портрете очень живая, ее семейные толстовские кудряшки весело обрамляют овальное лицо, но ее взгляд - надменный или грустный? Я не поняла. А вы?
Васильки в тон к голубому поясу, колосья в унисон золотому браслету. И неприятная деталь - на портрете розы, склонившиеся к консоли, увядшие. Живая девушка и мертвые розы. Но ведь это не фото, художник мог бы нарисовать свежие цветы, но не сделал этого. Почему? Знал, что девушке осталось жить всего два года?
Смерть Марии от чахотки стала большим ударом для отца, Ивана Толстого. По преданию, граф Толстой, будучи магистром- масоном, смог переселить душу умершей дочери в портрет, и в Москве началось поветрие - молодые девушки, любовавшиеся портретом, скоропостижно умирали.
Муж Марии, Сергей Авраамович, егермейстер его императорского величества Павла Первого и его близкий друг, пережил супругу совсем ненадолго, до конца жизни дорожил портретом любимой. Наследников у них не было. Портрет, с которым не расставался Сергей, после его смерти попал в семью Федора Толстого, брата Марии, знаменитого "американца", легенды светской жизни того времени, прототипа героев Пушкина и Грибоедова, достойного отдельного рассказа. Его дочь Прасковья, супруга московского генерал-губернатора, уступила его Третьякову и вздохнула свободно, а портрет утратил свою мрачную силу. Не знаю как вы, я верю в легенды, в страшные тайны того времени, тем более, что жена Федора была цыганка и тоже могла заколдовать картину, не простив молодым красавицам невестам, что ее любимая дочь, Сарра, умерла от чахотки как и ее тетя Мария, в 17 лет. Но это другая история.
Про Федора "американца" и его сумасшедшую талантливую дочь, полуцыганку Сарру, если хотите, совсем скоро.
#историявисторииболезни #онкологическийклуб