«Зима столь сурова, что восемь месяцев стоит невыразимая стужа. В это время хоть лей на землю воду, грязи не будет, разве только если разведёшь костёр… Такие холода продолжаются в тех странах сплошь восемь месяцев, да и остальные четыре месяца не тепло… Когда в других местах случаются грозы, здесь их не бывает, летом же они часты. Гроза зимой вызывает изумление, как чудо».
Таким представлялся грекам в 5 веке до нашей эры климат Скифии, начинавшейся сразу к северу от обжитой полосы причерноморских городов. Прямо скажем – довольно точная характеристика.
Этнография Скифии
Геродот, если и не побывал сам в Северном Причерноморье, то получил довольно подробные сведения о земле скифов и окружающих их народов от людей, прибывавших оттуда.
Скифы делились на три племени, из которых одно было главным – царским. От этих скифских племён Геродот отделял так называемых скифов-пахарей или скифов-земледельцев. Те, судя по всему, не были этническими скифами, но, находясь в подчинении у скифов, обязаны были разводить хлеб на продажу. Зерно служило важным предметом скифского экспорта в греческие города.
От скифов Геродот отделял также народы будинов, невров, фиссагетов, йирков, меланхленов (чёрных плащей) и андрофагов (людоедов). Все они под руководством скифов приняли участие в успешном отражении персидского нашествия царя Дария I.
В земле будинов, по рассказу Геродота, в глубине континента, греческие поселенцы основали город Гелон. К сожалению, он не даёт точной его локализации, но из описания ясно, что он находился на границе леса и степи, а в его окрестностях водились бобры. В связи с этим можно пожелать воронежским археологам когда-нибудь обнаружить остатки древнегреческого поселения.
Хорошее знание географии
Вообще, Геродот показывает удивительную осведомлённость в географии Восточной Европы, особенно течения рек. Упрекать его в топонимической путанице может только тот, кто сам не разбирается в географии.
Геродот исчерпывающе перечисляет с запада на восток реки, текущие в Чёрное и Азовское моря. Так, он совершенно точно указывает, что истоки Пантикапа (Ингульца) находятся рядом с течением Борисфена (Днепра). Некоторые деления рек у Геродота непривычны для нас. Так, Танаисом он называет не Дон, а Северский Донец до слияния с Доном и далее Дон до самого устья. Дон же до впадения в него Северского Донца носит у Геродота имя Сиргис. Таким образом, по представлениям древних греков, не Донец впадал в Дон, а наоборот.
Кажется странным, что из внимания Геродота ускользнула Волга. Но это только кажется. Геродот путает две реки, впадающие в Каспийское море, обе из которых носят название Аракс. И один из этих Араксов, судя по описанию, несомненная Волга.
Реализм Геродота
Совершенно невозможно отождествить (за исключением скифов) народы, упомянутые Геродотом в Восточной Европе, с известными нам историческими народами Русской равнины. Понятно, что русских историков всегда привлекал поиск предков славян в «геродотовой» Скифии. После того, как отпала версия, что славянами были сами скифы, стали строиться различные предположения.
Славян видели и в будинах, живших в лесной полосе к северу от степи, и в неврах, обитавших у истоков Гипаниса (Южного Буга). Характерной чертой невров считалось оборотничество. Это, казалось, сближало их с древнеславянскими мифами об оборотнях, но подобное явление было известно многим индоевропейским народам.
Академик Борис Рыбаков видел протославян в «скифах-земледельцах», живших к западу от Пантикапа (Ингульца). К сожалению, любое такое отождествление не имеет достаточно убедительных аргументов и остаётся сугубо предположительным. Но поиски продолжаются.
Интересной чертой взглядов Геродота является неверие в гипербореев. Про этот фантастический народ, живущий без болезней и старости где-то за Рифейскими горами, писали многие историки уже в позднеантичное время (например. Плиний Старший), как о чём-то реальном и несомненном. Но уже за пять веков до него Геродот скептически отнёсся к их существованию.