Запыхавшийся Авдон влетел в свой кабинет и закрылся на ключ. Порывшись немного на полках, отыскал какие-то записи в кожаном переплете. Не удостоив вниманием своего излюбленного стула, уселся тут же на полу перед книжным шкафом. В его руках был большой блокнот учета всех артефактов, найденных в экспедициях.«Ничего не понимаю, я точно помню, что „глаз Олафа“ был внесен в реестр. Неужели в других записях?»Архиепископ продолжал бегло изучать одну страницу за другой. Затем брал с полки другую книгу и третью. Так ничего и не отыскав, старик снял с крючка ключ от монастырской библиотеки, вернее от секретной ее части и отправился туда.Несколько монахов и послушников поздоровались с архиепископом, но Авдон пролетел мимо, лишь успевая коротко кивнуть в ответ.Убедившись, что никто не видит, место тайного входа, глава церкви спустился в подвал библиотеки. Преодолев несколько пролетов, свернул к нужной двери. Хотел было вставить ключ в замочную скважину, но это оказалось не нужным. Дверь была на пару сантиметров приоткрыта. Авдон готов был поклясться, что лично запирал дверь после их встречи с Сигурдом. Доступ к архиву могли получить только избранные и то, после одобрения архиепископа. А старик никому такого не давал.Авдон тихонько толкнул дверь. Открывшаяся взору картина ударила прямо в сердце. Бесценные экземпляры, редчайшие труды все было разбросанно, некоторые даже порваны. Шкафы и стол перевернуты.«Ох боги всемогущие! Кто же такое натворил?» — старик, поражений сотворённым вандализмом, аккуратно вошел в комнату.Стараясь не наступить на дорогие книги, Авдон пробирался к валяющемуся шкафу, где хранились самые ценные экземпляры. Кое- как вернув стеллаж на место, старик убедился в своем опасении. «Записи
Аншари» отсутствовали. Судя по оставленному беспорядку, похититель очень торопился. И безусловно его не интересовала нажива. В тайной комнате были очень дорогие книги, но вор точно знал зачем приходил. Пропала лишь одна, та в которой описывалась история магии и другие расы, некогда обитающие в этих краях. Единственная, документально подтвержденная информация, о многолетних изысканиях Авдона, написанная ни кем-то, а самим советником Олафа Великого.«Вот тебе старик, испытание на закате жизни, — думал о себе архиепископ. — В час наибольшей нужды в поддержке конунга, я в немилости у Хеммингура, а тут еще и последний материал по возможному развитию событий похищают».Авдон счел бы данное ограбление изыском мастерства если бы не ряд последних аномальных происшествий. Теперь картина вырисовывалась более чем ясно. Кто-то или что-то всеми силами пытается заглушить бдительность людей. Списать все на несчастные случаи или пустые бредни пьянчуг в тавернах. А тех, кто способен как-то повлиять на это просто изводят. Несчастная крестьянка, бог знает откуда заполучившая камень Альфра, пыталась вразумить селян о грядущей опасности, убита домовым. Вор Сигурд, случайным образом нарушивший план «злого разума» теперь в сотне километров от Мирграда. Хеммингур, глава королевства, словно сам не свой, упорно игнорирует происходящее. Все это прямым текстом указывает на наступивший рагнарек.Авдон сидел на единственном в комнате стуле, среди хаоса из книг,подсвечников и стеллажей и думал, что он, старик, может противопоставить высшему разуму, по воле которого происходит весь этот геноцид человека как вида. Весь парадокс в том, что глава церкви, уже сам не мог точно сказать есть ли тот Бог, которого они так почитали и верили. Их Бог за много веков ни раз не снизошел к своей пастве, а тьма наоборот, множество раз и во всех проявлениях. Так архиепископ просидел добрых полтора часа погрузившись в себя и размышляя о предназначении церкви и ее миссии в мире.«Можете суть божественного помысла в наставлении людей на путь истинный, посредством влияния на их совесть и моральные принципы?
Тогда мои принципы говорят мне довести дело до конца, как бы не было трудно. Может я единственный человек во всем Эрилхейме стоящий между человечеством и пропастью. И только от меня зависит, останемся мы или сгинем в небытие».Старик услышал наверху шаги и вспомнил, пока он — архиепископ, за ним идут люди, те же монахи доверились ему выбрав своим представителем. Значит он просто обязан попытаться спасти их, даже если придется выставить себя богохульником или вероотступником.«Есть вариант, что кто-нибудь из монахов мог заметить подозрительную личность. Чтобы попасть в библиотеку вору пришлось бы пересечь не мало коридоров, а значит и есть все шансы, что его видели. — Авдон поспешил подняться на первый этаж. — Какое необычно сочетание пропавших книг, — поднимаясь по ступеням обдумывал свои предположения старик. — Книга учета найденных артефактов и записи Аншари. Значит вор знал, что при помощи вещей из прошлого я могу как-то повлиять на происходящее. И это еще больше подтверждает мою теорию о попытках нечто злого захватить Эрилхейм.»Архиепископ оказался в основном крыле библиотеки, но никогоне обнаружив, поспешил во двор. Снаружи разразилась сильная буря, посыпал снег, а ветер сбивал дыхание. Авдон не без усилий пересек двор монастыря, направляясь в дорниторий.Непогода загнала монахов и послушников в свои кельи, где они прибывали в молитве, ожидая отступления ненастья. Стало еще холоднее, совсем не по сезону, как будто на дворе была не поздняя осень, а конец зимы. Ветер носился между постройками монастыря, втыкая в стены зданий острые снежинки. Несколько построек лишились кровли. Старые доски, словно сухие листья пролетели по двору, многие угодили в проем двери куда секунду назад вбежал архиепископ.«Что бы ты ни было, но меня тебе не напугать!» — Авдон яростно крикнул, обращаясь к снежной метели.«Становится все опаснее, — старик захлопнул за собой дверь, — этой сущности подвластны силы стихий, необходимо как можно быстрее заполучить око Олафа!»Архиепископ обернулся и увидел нескольких монахов удивленно
смотрящих на него.
«Глупо, должно быть, выглядело, архиепископ кричит на вьюгу» — старик серьёзным взглядом смерил монахов и те быстро вернулись к своим делам.— Дагфан! — позвал Авдон старшего монаха. Через минуту на деревянной винтовой лестнице показался высокий монах с длинной серой бородой. Для не посвящённого человека, взглянувшего бы на Дагфана и Авдона, могло показаться, что статный бородач главный во всем аббатстве, а неказистый старик просто нищий, ищущий укрытие от непогоды. Авдон частенько пользовался этой внешней разницей, чтобы со стороны послушать мнение прихожан о церковных делах, пока люди жаловались Дагфану, думая, что перед ними глава церкви.
— Ваше преосвященство, вызывали?
— Кто из наших благочестивых служителей был сегодня в библиотеке?
— Только я, — удивился вопросу старший монах, — взял несколько томов священных писаний и отнес в скрипторий.
— Ключ все еще при тебе?
— Конечно, — ответил Дагфан, и принялся ощупывать полы рясы. Но того не оказалась ни в подкладке, ни на шее. — Наверное в келье оставил, сейчас принесу. Монах собирался пойти в свою комнату, но архиепископ остановил его.— Пойдем вместе, хочу лично все проверить.
Келья Дагфана располагалась в самом конце коридора, являлась замыкающей в гряде множества монашеских сот. Не смотря на иерархическое превосходство Дагфана над другими обитателями монастыря, его комната ничем не отличалась от остальных. Посередине алтарь, справа небольшая кровать и соломенный тюфяк на ней. Полка над изголовьем, для личного экземпляра «священных писаний», вот и все убранство монашеской кельи.
— Не понимаю, он всегда был при мне! — Дагфан метался от алтаря к кровати. Затем, несколько раз проверил полку с книгами. Ничего.
— Кто-нибудь приходил в монастырь пока меня не было? — Авдон внимательно посмотрел на монаха.
— Как обычно, Ваше преосвященство, нищие за подаянием, ну и паломник.
— Что за паломник? — глаза архиепископа сузились до маленьких щелочек.
— Седобородый старец, с дорожным посохом. Говорил, что идет с самого севера, из монастыря провинции Бинферг. — Дагфан выдержал паузу. — Ваше преосвященство, вы думаете… Но как, он же немощный старик?
— Знал бы ты, Дагфан с чем мне недавно пришлось столкнуться, не удивлялся бы уже ничему. Собирайся, отправишься в Грездарк, как только метель утихнет. Передашь устное послание ярлу Рогнару. Слово в слово и только ему.
— Почему не в письме Ваше преосвященство?
— Слишком рискованно доверять послание бумаге, особенно сейчас. Монах не стал расспрашивать о причинах столь скорого отправления, озабоченное лицо архиепископа было красноречивее
любых слов.
— Дагфан, скажи, что ты помнишь, куда мы продали последнюю партию артефактов? — с надеждой спросил Авдон.
— Конечно помню Ваше преосвященство. Я лично сопровождал груз.
В лавку «Затерянный мир». А разве в реестре не записано?
— В том то и оно, пропал не только ключ, — Авдон вышел из кельи. — Паломник значит, ну-ну. Боюсь, как бы не было его паломничество для нас смертельным.