Сказать по правде, столь необычного и красивого фильма я не видел уже давно, - а может, и вовсе. Трое суток прошло с того момента, как я его посмотрел, а эстетическое похмелье, какое возникает от соприкосновения с чем-то поистине прекрасным, не отпускает до сих пор. Меня продолжают преследовать отдельные образы, мысли и ощущения, и мне даже немного стыдно, что за минувшее время я успел залакировать их впечатлениями от еще пары фильмов, - нисколько не плохих, но чувство все равно такое, будто я осмелился запить божественный нектар пивом «Халзан».
Поверьте, - все это я говорю не для красного словца и не оттого, что режиссер Питер Уир передал мне пухлый конверт, до отказа набитый скептически поджавшими губы Бенджаминами Франклинами, а совершенно искренне. Я давненько уже не писал рецензий и не делился с публикой своими кино-впечатлениями, но на сей раз едва ли удержусь, чтобы промолчать. И в то же время мне несколько не по себе: описать увиденное – задача не из легких, и я опасаюсь, что попросту не смогу подобрать должных слов. Впрочем, зря я что ли четыре года просиживал на скамейке во дворе журфака МГУ и созерцал каменную спину Ломоносова, брезгливо отвернувшегося от царящего в стенах любимого университета безобразия, - давайте-ка попробую.
Вообще, определить жанр «Пикника у Висячей скалы» весьма затруднительно, - он едва ли вписывается в какие-либо установленные рамки. Его можно охарактеризовать как психологический триллер, социальную драму, фантасмагорию, - даже фильм ужасов, - и каждое определение будет в равной степени уместно. Такое уж это необычное кино.
По факту фильм является экранизацией одноименного романа австралийской писательницы Джоан Линдси, - вымышленной истории о том, как 14 февраля 1900 года группа учениц и преподавателей частного колледжа для девочек, расположенного в окрестностях Мельбурна, отправляется на пикник к подножию зловещей Висячей скалы, в ходе которого трое девушек и их учительница алгебры забираются на самую ее вершину и бесследно исчезают. Согласитесь, - звучит как завязка вполне типичного детектива или какого-нибудь примитивного хоррора, на который большой умник-сценарист нацепил оригинальности ради викторианские кружева. А вот как бы не так. Позвольте открыть вам один маленький секрет, который существенно изменит ваше отношение к данному фильму: о том, что же все-таки случилось с пропавшими девушками и их учительницей, вы так и не узнаете. Всевозможных зацепок и улик, которые породят в вашей головушке множество теорий о произошедшем (от наиболее рациональных до откровенно мистических), вы получите целый куль. А вот личность убийцы Лоры Палмер на сей раз не раскроют, - уж не обессудьте.
Отсюда возникает вопрос: о чем же тогда этот фильм? Логично, что история, в которой присутствует некая тайна, должна быть посвящена отчаянным попыткам эту самую тайну раскрыть и завершится умопомрачительной кульминацией, расставляющей все точки над «i» и сдувающей, наконец, до предела раздутый шарик интриги. Но если кульминацию в это преисполненное тайны кино не завезли, то о чем оно вообще? И здесь мы вновь сталкиваемся с той же проблемой, что и при попытке определить жанр, - одного единственно верного ответа на этот вопрос нет.
Многие толковые люди скажут, что первый и ключевой этап анализа какого-либо увиденного фильма (а также написания сценария своего собственного) – это сформулировать так называемый логлайн: основную суть фильма, умещающуюся всего лишь в одно предложение длиною в 20-40 слов, из которого будет ясно, кто герой данной истории, какой в ней присутствует конфликт, и чем она, собственно, закончится. Если сформулировать логлайн не получается, то вам либо не удалось въехать в суть, либо довелось столкнуться с чем-то оригинальным и неповторимым, что в свою очередь происходит довольно редко (особенно, если речь идет о вашем сценарии, - вероятность того, что он получился именно гениальным, а не попросту бессвязным, крайне мала). Но «редко» не значит «никогда», - и я думаю, вы понимаете, к чему я клоню.
По сути, «Пикник у Висячей скалы» рассказывает нам о том, как выше обозначенное исчезновение повлияло на всех остальных героев этой истории: учениц и преподавателей колледжа, Сару, - близкую подругу одной из пропавших девушек, хозяйку школы, миссис Эпплярд, а также Майкла, племянника британского полковника, и его друга, кучера Альберта, которые последними видели пропавших. Сюда же можно докинуть и полицейского, возглавляющего расследование и поисковые работы, но на него загадка Висячей скалы, в принципе, никак особо не повлияла, - он просто ходит весь фильм с ошалелым видом, поскольку прежде ему с таким дерьмом сталкиваться не приходилось. Главных героев среди всех этих действующих лиц нет: в перекрестье повествования постоянно оказываются разные персонажи, - словно передавая друг другу эстафетную палочку, как выразился сам Уир, - и на каждого из них нераскрытая тайна Висячей скалы наложила свой отпечаток и обрекла на те или иные душевные терзания.
Но вы ведь помните, как всего лишь абзацем выше я тонко намекнул, что встречаются порой такие нестандартные фильмы, суть которых в 20-40 слов не укладывается? Так вот: в случае с «Пикником у Висячей скалы» история о том, как несколько непохожих друг на друга героев страдают из-за некой непроницаемой загадки, всего лишь фасад, за которым внезапно обнаруживается целых ворох самых разнообразных тем и проблем, - столь глубоких и разноплановых, что им, казалось бы, вообще не место в одном фильме. Вам всего лишь захотелось пощекотать себе нервы каким-то старым австралийским детективным триллером о без вести пропавших девушках, и вдруг вы понимаете, что смотрите фильм об уродстве и чопорности классического британского образования, о жестокости социального разделения, о противостоянии цивилизации и природы, о запретных и тайных влюбленностях, не постижимых человеческим разумом потусторонних силах и многом другом. Каждой из этих тем художники посвящают отдельные произведения - и иной раз не справляются с поставленной задачей, - а здесь они внезапно разом обступают вас со всех сторон.
Кто-то скажет: количество – враг качества. Ни одно нагромождение чего бы то ни было, - идей, красок, персонажей, - не приводит ни к чему хорошему. Но в «Пикнике» это каким-то непостижимым образом работает: каждая тема изящно переплетается с другой, произрастает из нее, порождает новую, - и все это буйство подтекстов предстает на удивление гармоничным. И происходит это не перед самым твоим носом, а несколько глубже: витает где-то в воздухе или проскальзывает на уровне ощущений, - в отдельных кадрах, образах, символах, репликах и взглядах персонажей. Сперва вы увлекаетесь самой историей и ее героями, затем потихоньку осознаете, что пытается сказать вам режиссер, а в конце концов начинаете задаваться куда более тонкими вопросами. Жутковатое поведение девушек на вершине Висячей скалы – это торжество природы над человеческим разумом или их долгожданный опьяняющий симбиоз? Стали ли девушки жертвой потусторонних сил или наоборот - обрели вожделенную свободу? А это едва уловимое, но все же осязаемое сексуальное напряжение между большинством персонажей – не порождение ли оно гнетущих, сковывающих по рукам и ногам традиций высшего общества? Чувствуете, - чувствуете, каким будоражащим ароматом настоящей, неподдельной пищи для ума от всего этого веет?
В общем, я не просто так с ходу рассказал вам, чем заканчивается фильм: теперь, когда вы знаете, что девушек и их учительницу в итоге так и не разыщут, а тайна их исчезновения так и останется тайной, во время просмотра вы сможете расслабиться, перестать обращать внимание на сюжет и получше приглядеться к подтексту, - там вы обнаружите много чего любопытного. Можете не благодарить.
Впрочем, до сего момента мы говорили исключительно о содержании фильма, - в том, что касается его формы, все намного интересней.
Ранее я сказал, что «Пикник у Висячей скалы» является экранизацией лишь «по факту». Все потому, что данный фильм - это не просто запасной вариант для тех, кому лень читать оригинальную книжку, или возможность увидеть, как любимая история и ее герои оживают на экране, а самое что ни есть чистое и неподдельное киноискусство. Не нужно быть сверхутонченным киноведом, каждый вечер нюхающим бокал с «Изабеллой» за просмотром «Гражданина Кейна» и попутно любующимся в зеркале лицом настоящего опасного интеллектуала, чтобы понимать: кино – это не примитивный набор движущихся картинок, выстроенных так, чтоб получилось некое подобие сюжета, а совокупность множества кино-атрибутов, каждый из которых может быть прекрасен и в отдельности, но только в единстве и гармонии с другими атрибутами рождает истинное киноискусство, - актерской игры, музыки, операторской работы, монтажа и так далее. С этим у «Пикника», мягко говоря, все в порядке.
Питеру Уиру и его команде удалось создать потрясающую и незабываемую атмосферу, - чарующую, притягательную, немного зловещую и какую-то густую, словно утренний туман. Фильм неспроста начинается со строк, написанных Эдгаром Аланом По: «Что видим мы и что видят в нас есть только сон и сон внутри другого сна», - именно на сон он больше всего и походит. Если вам приходилось видеть яркие, фантасмагоричные и порой на удивление кинематографичные сны, и поутру у вас возникало желание припомнить каждую их странную, но необъяснимо завораживающую деталь, за просмотром «Пикника» вы, вероятно, испытаете схожие чувства. Всякий сон славится тем, что никакой форме он не подвластен, - он абсурден и нелогичен, и ускользает прочь из нашей памяти в ту же секунду, как мы открываем глаза. Многие художники пытались поймать его в банку и представить в его первоначальной форме, но я не могу даже предположить, кому это удалось. Удалось ли это Питеру Уиру? Пожалуй, что да. Разумеется, его сон получился весьма осмысленным и структурированным, - это неизбежно, поскольку он облачен в форму кинокартины, - но все же передать соответствующую атмосферу и гамму ощущений у Питера Уира, по моему скромному мнению, как-то получилось.
Каковы элементы этой необычной атмосферы, спросите вы? Операторская работа, которую многие критики назвали «киноживописью», - и обвинять их в преувеличении и излишнем пафосе при этом не хочется. Актеры, среди которых вы вряд ли увидите знакомые лица, но обязательно проникнетесь их естественностью, чувственностью, а порой – загадочной отстраненностью (сомнительных ряженых лицедеев вы тут не встретите). Музыка, идеально задающая всему фильму тон, как хороший ковер – комнате: будь то тревожные звуки пан-флейты Георге Замфира или торжественный и печальный пятый концерт Бетховена. А еще – тонкая нить символов, метафор и нечетких намеков, протянутая через весь фильма: их анализу кинокритики посвящают чуть ли не целые трактаты, и ни от одного из них рьяным поиском глубокого смысла в духе баснословных «голубых занавесок», в принципе, не веет, - верится, охотно верится. Разве что в голове не укладывается, как до всего этого дошел один, доселе не известный миру австралийский режиссер и его команда единомышленников.
Осмелюсь сказать, что еще одним элементом этой потусторонней атмосферы является персонаж, которого я до сей поры не упоминал, - Миранда, одна из пропавших девушек. Несмотря на то, что физически она пропадает из фильма еще где-то по прошествии его трети, ее призрачный образ продолжает преследовать некоторых героев, - в первую очередь Сару, по всей видимости, испытывавшую к подруге чувства куда более глубокие, чем дружеские, и Майкла, который, единожды увидав Миранду издалека, становится буквально одержим ею. На этом образе Уир делает особый акцент, и получился он самым что ни есть сновиденческим. Бывает ведь так, - приснится какая-то, невесть как проникшая в твое подсознание девушка, и мысли о ней потом долгое время не дают тебе покоя: кто проходил через это, - непременно уловит в поведении Майкла знакомые нотки. Ничего конкретного мы о Миранде не знаем, - ее прошлое и будущее нам неизвестно, настоящее не до конца понятно, - однако веет от нее чем-то столь прекрасным, чистым и в то же время загадочным, что невольно мы сами влюбляемся в нее и обнаруживаем себя на месте Майкла. О чем и речь, - не кино, а сон.
Но сны ведь бывают не только приятными, увлекательными и романтическими, - бывают и такие, которые вынуждают тебя усилием воли раскрыть глаза и с облегчением вернуться в реальный мир. Речь, скорее, даже не о полноценных ночных кошмарах, а необъяснимом чувстве тревоги, которое иной раз просачивается в наши сновидения и невыносимо отравляет их. В ожившем сне Питера Уира оно тоже есть, - хотя об этом, наверное, и так можно догадаться, учитывая, какая у него завязка. Понятное дело, что тайна, которой так и суждено остаться нераскрытой, - вещь уже не из приятных: любой ценитель чистого, неразбавленного страха охотно подтвердит, что куда больше нас пугают не монстры и призраки, а нечто, что мы не способны объяснить и увидеть (и, разумеется, добавит, что современные режиссеры фильмов ужасов только и могут, что, тихо прыская в кулак, прятаться за углом, чтобы потом внезапно выпрыгнуть из-за него и крикнуть «БУ!»). Но Питер Уир в этом вопросе пошел дальше. Можете ли вы поверить, что весь фильм он будет пугать вас… скалой? И, как ни странно, - успешно. В придачу к самому факту мистического исчезновения, которое и так не вызовет у вас большего доверия к Висячей скале, оператор будет брать такие ракурсы, а звукорежиссер накрутит таких звуков, что мало не покажется. Не скажу, что вы прямо-таки испугаетесь, но чувство тревоги, беспокойства и дискомфорта, пожалуй, испытаете. Вы ясно поймете: не надо сюда соваться, - здесь происходят вещи, которые человек понять и объяснить не способен. И вы именно почувствуете это сами, а не просто поверите на слово кому-нибудь из героев.
Забавно, что спустя девять лет после выхода «Пикника у Висячей скалы» режиссер «Детей кукурузы» Фриц Кирш решит повторить подвиг рядового Уира и попробует схожим образом напугать зрителей зарослями будущего попкорна, - вот только выглядеть это на сей раз будет уже откровенно комично и глупо. Все-таки искусство - вещь тонкая.
Тут, думаю, пора остановиться, - а то я, того и гляди, просто разжую вам весь фильм и не оставлю никакого места для личных впечатлений. Но в этом, честно говоря, и особенность «Пикника у Висячей скалы», - препарировать, разглядывать под микроскопом и обсуждать можно практически каждый его кадр. Столь многослойное кино, сочетающее в себе и многогранную историю, и глубокую шахту исторических, философских и психологических подтекстов, и настоящую сокровищницу аудиовизуальных приемов, встречаешь далеко не каждый день. Наслушавшись моих хвалебных од, вам наверняка захочется спросить: считаю ли я «Пикник у Висячей скалы» шедевром? Не осмелюсь сказать. Шедевров как таковых в мире искусства не существует, - уж больно оно субъективно, - и от оценки «10 из 10» я лучше воздержусь. Особенно на почве первых опьяняющих впечатлений, - вдруг спустя какое-то время я пересмотрю «Пикник» и обнаружу, что за ногой одного из актеров притаилась бутылка минеральной воды. Но в чем я ни капли не сомневаюсь, - так это в том, что посмотреть сей фильм вам обязательно стоит. Возможно, вы не разделите моего восторга, - я это приму, - а возможно, потом мы вместе будем выискивать с лупой символы заката викторианской эпохи и спорить о связи между изображением треугольника в учебнике мисс МакКро и позами девушек, которые они приняли на вершине Висячей скалы.
В общем и целом, данный фильм я бы сравнил с бутылью настоявшегося, выдержанного в течение десятилетий, виски. Можете шустренько опустошить ее всю и напиться до полной потери ориентации в пространстве, а можете посмаковать каждый глоток, покатать его по нёбу и обнаружить целый букет всевозможных вкусов и послевкусий. Ну а можете просто выплюнуть эту гадость и купить себе что-нибудь помягче, - я человек демократический и такой вариант тоже допускаю. В любом случае попробуйте. Мне лично понравилось. Хотя об этом, наверное, и так уже можно догадаться.
P.S. По правде говоря, развязка у «Пикника» все же есть. Еще в 1967 году, когда был опубликован оригинальный роман, Джоан Линдси написала последнюю главу, в которой объяснялось, что же все-таки произошло с тремя девушками и их учительницей на Висячей скале. Включать ее в книгу она в итоге не стала, однако спустя несколько лет после смерти Линдси финальная глава все же была опубликована. Ознакомиться с нею трудов не составит, - ее краткое содержание вы можете прочесть прямо на «Википедии», - но я не советую. Я ознакомился и сильно пожалел об этом. Не то чтобы она испортит ваши впечатления от фильма (в конце концов, любая книга и ее экранизация – это всегда два разных самостоятельных произведения), но развязка настольно уныла, что дурное послевкусие все же останется. Наглядное подтверждение того, что в свое время Линдси поступила правильно, а некоторым интригам лучше так и оставаться интригами.
Андрей Матяс,
3 июня 2019 года
