...и снова снятся мне тревоги давно ушедших дней, и позабытые дороги взывают к памяти моей.
....шли с ней по ночному Городу. Было холодно, срывалась с низкого нахмуренного неба ледяная крупка, тут и там образуя на темном обледеневшем асфальте небольшие озерца, напоминавшие пенопластовую крошку, и злой зимний ветер, вырываясь из переулков, перегонял их с места на место, вздымая в небольшие смерчи. Дима, давний товарищ, идущий с нами, слегка приотстал, и Она, вдруг выпустив мою руку из своей , прижалась ко мне и зашептала на ухо: «Ну что он прилип к нам! Ты же знаешь, я хотела, чтобы мы были одни. Завтра праздник, пусть идет домой, Ирка его уже заждалась..» Мне и самому не нравилось присутствие третьего, но Диман умудрился забыть у меня дома, где мы были перед этим, свою трубку и теперь мечтал за- получить ее назад... Поразмыслив, я достал из кармана ключи и, слегка притормозив, протянул их ему, соврав , что нам надо зайти к ее сестре, которая живет рядом, а Дима, мол, пусть вернется один в мою квартиру, где сам заберет мобилку, а ключи потом отдаст Максу, соседу. Спит тот все равно днем, так что ничем не пожертвует. Шли мы по центру Города, от моего дома нас отделял лишь мост, соединяющий Верхний Центр Города с Нижним, и Дима, приняв ключи и безропотно кивнув головой, нас оставил.. Она тут же увлекла меня в другую сторону, и мы зашли в арку между домами, направившись в сторону вокзала. Тот расположился под мостом, венчая собой небольшую привокзальную площадь,и из-за невысоких спин домов на нас уже смотрел огромный пентакль, венчающий шпиль главного его здания с часами,направленными на все четыре стороны света. Архитектор, ныне позабытый, спроектировал этот вокзал, ни на йоту не отступая от принципов соцреализма, и тот до смешного напоминал Кремль, только уродившийся карликом.. Я остановился, достал из пачки "Кэмела" сигарету и, повернувшись спиной к ветру , прикурил. Она взяла ее у меня изо рта и несколько раз затянулась сама, хотя курила редко. Я смотрел на ее лицо , выглядывавшее из смешной зимней белой шапочки с ушами, окаймленное выбившимися по бокам черными прядями волос, почти неразличимое в ночи - лишь в огромных черных глазах поблескивали огоньки от сигареты, да при затяжках на смуглую щеку ложился нежный отсвет, и снова чувствовал замирание души и сознание того, что эта женщина неотделима от меня, что она как бы пустила нежные корни в самую середину моего естества. Странное чувство – так, наверное, любят старики - грустно и пронзительно.. В голове зазвучал мотив старой группы: « Ты была, пожалуй, самой красивой из всех моих женщин... Женщин, похожих на мать, женщин, похожих на сеть, женщин, похожих на Славу, женщин, похожих на Смерть..», и я сказал Ей об этом. Засмеявшись низким грудным смехом, Она отдала мне сигарету. Я, поняв для себя этот ее жест, как указание заткнуться, стал неторопливо затягиваться. Тем временем мы уже подошли к древнему столбу, оставшемуся от старого Города, всему посеченному Войной и оставленному на память потомкам рядом со старым зданием музея Великой Битвы, и остановились. Перед нами была привокзальная площадь с одинокими такси, дожидавшимися ночного поезда, и темным, насупленным зданием вокзала. Хотя было еще не так поздно - стрелки на направленных к нам часах только легли на десятый круг, прохожих видно не было. В низком небе среди туч появился просвет, и из него выглянул белый, и золотой, и пятнистый, почти круглый диск Луны. Я сказал Ей что пятна на Луне образуют почти правильное лицо с глазами-провалами и полуулыбкой. Взглянув на меня - мне в душу - я опять ощутил замирание – Она ответила, что рисунок больше похож на дракона. «Знаешь, мы очень от нее зависим.. Луна на спаде - и нас охватывает некое уныние, все валится из рук.. Она растет - и мы чувствуем непонятное волнение, стремление что-то делать, которое достигает пика вместе с ней. Когда Луна полная, я практически не сплю ночами». Я был с Ней согласен, сам чувствуя то же самое, но сказать об этом не успел, потому что услышал звонок моей мобилки – это звонил все тот же Диман. Доставая трубку, я поскользнулся, но Она,схватив меня за рукав кожаной куртки, тут же вернула мне равновесие. Достав наконец трубку, я услышал возбужденное: «Извини, брат, но соседа твоего нет. Что делать –то? У меня Ирка уже бузит, а ведь еще пилить и пилить до дома!» - «Ладно, жди, я скоро буду» - процедил я и повесил трубку. Мой отец, которого я почти не помнил ― мама давно с ним развелась, и мы жили одни, в нашу семейную бытность в таких вот примерно случаях говорил: «Японский городовой!!». Эта же идиома пришла в голову и мне. Домой я еще не собирался , ведь я встретил Ее случайно, мы с ней уже около полугода были в разлуке, и сейчас я просто не мог потерять Ее снова. «Что, надо идти домой?» - ее слова эхом отдались у меня в голове. «Слушай» - как-то фальшиво и неубедительно зазвучали мои фразы - «Я буду через пятнадцать минут. Дождись меня у сестры, пожалуйста! Мне надо поговорить с тобой... Или дойдем до «верхов» со мной, а?». «Нет уж!» - как-то очень невесело засмеялась Она, отвернувшись в сторону - «Я к тебе не пойду. Мы же расстались, или об этом факте ты забыл?». Помолчав, она добавила: «Ладно, проводи меня к Насте. Вернешься – позвонишь, я выйду». Отведя ее через двести метров к дому сестры и дождавшись, пока Она, набрав номер на домофоне и что-то шепнув в него, закрыла за собой массивную железную дверь подъезда, где жила Настя со своим Олегом, я направился в сторону «верхов», в сторону дома. Ветер вдруг усилился, стало чуть холоднее, Луну затянуло тучами так, что стало непонятно, где она находилась - как будто Она, уходя, унесла ее с собой. Я втянул голову в плечи - шапки не было, а стрижка у меня короткая, и стал решать, как идти. Вообще-то я пешком хожу часто и помногу - из удовольствия, а не по необходимости, но сейчас я спешил. На выбор было, как водится, три пути... Я мог пройти по мосту, но для этого надо было идти к его началу, в Нижний Центр, и этот вариант я с негодованием отмел. Еще я мог подняться на мост по высоченной и обледенелой лестнице и остаток пути миновать по мосту, но мог и пройти по подземному переход ,сросшемуся со зданием вокзала, и пройти двести метров, остававшихся мне до дома, хоть и в горку. Этот вариант я и выбрал. Вновь я подошел к привокзальной площади - все такси куда-то разъехались, и тут я ощутил странную какую-то тревогу и появившийся вдруг холодок в животе. Вокруг не было ни души, хоть и слева на площади сиял цветной рекламой круглосуточный банк, да и к десяти часам еще не подошло. Пожав плечами, я пересек пустую площадь и вскоре оказался перед светлой кишкой перехода - милицейский ларек на входе был темен и пуст. Спустившись по небольшой, в три пролета, лестнице, я прошагал несколько сот шагов по светлому и гулкому коридору, достиг противоположного конца, поднялся по замызганным гранитным ступеням и, остановившись, недоуменно заморгал. Выход из коридора был прегражден стальной поперечной решеткой – никелированной, выходившей из стен и занимавшей все пространство выхода, достигавшей в высоту почти трех метров. Никогда ранее я не видел ее и не представлял себе, для каких целей она могла бы служить. Впрочем, между ее верхним краем и потолком перехода оставалось свободное, в полметра шириной, пространство. Я, выйдя из ступора, понял, что лучше попробую перелезть на ту сторону, чем пилить назад по переходу и карабкаться на мост. Вздохнув, я снял куртку и просунул ее между прутьями на ту сторону – жаль, что я между ними не пройду! Спорту я отдал - и отдаю - значительное время, преодоление препятствия далось мне легко (явственно вспомнилась учебка) , спрыгнув я приземлился на ноги и, подобрав и натянув на себя куртку, показал решетке средний палец и зашагал в небольшую горку, минуя остаток пути. Возле подъезда нервно вышагивал Димок, и в руке у него - я невольно сощурился и опять заморгал - была пластиковая подставка под электро – чайник, которую он и крутил за провод. -Ключи где? И что это ты делаешь с этой фигней от чайника? -Ключи? Ключи вот.. А это.. Ты извини, брат, я у тебя решил чайку согреть, ну и раскокал твой чайник. Вдребезги, представляешь? Я осколки смел и в ведро выбросил.. Я тебе новый куплю. А эту.. подставку.. запустить решил.. Она же больше не нужна, верно? Он замолчал. Я по-идиотски держал перед собой руку с ключами и переваривал услышанное.. Издевается? Диман смущенно отвел глаза. Как это он умудрился «раскокать» пластмассовый чайник? Да черт с ним! Она же ждет! Но остренькая иголочка опять кольнула меня под ложечкой.. -Ладно, пока.. Я спешу. -Конечно, спешишь.. Пока. Назад идти мне предстояло все-таки по мосту - и пройти его предстояло до самого конца. Идти оказалось против ожидания легко - ветер притих и даже закружился пушистый и мягкий, хлопьями, снежок. Оставив слева от себя переливающееся огнями модное ночное заведение - опять вокруг никого не оказалось,я вышел на мост и зашагал под горку, посматривая на вновь появившуюся на небе, мрачную Луну и туманно размышляя, что так никого, кроме Димка, и не увидел. Да и тот вел себя странно.. Тряхнув головой, я отогнал от себя эти мысли и стал думать о Ней. А ведь завтра Праздник.. Надо ей что-то подарить.. Но что.. У меня было с собой около двухсот баксов, не разгуляешься, но на подарок хватит. И тут я увидел в конце моста большой круглосуточный ювелирный. Ну конечно. Заодно и насчет людей проверим.. должны же там быть продавцы? Я ускорил шаг. Продавцы а точнее. продавщицы миловидной наружности в кокетливых униформах там действительно были. Блондинка и брюнетка - я завертел головой, отыскивая рыжую, но стереотип мышления здесь меня подвел - я так ее и не увидел. Внутри магазин был оформлен в стиле изысканной помпезности - никель на фоне бархата, витрины подсвечены изнутри мягким неоновым полусветом, и в них на строгом темно-синем фоне гнезд, таинственно переливаются украшения.. Красиво, ничего не скажешь. Я остановился перед одной и мое внимание тут же привлекло кольцо с фигуркой сидящей кошки - глаза ее сверкнули зеленым. Вещица была очень изящной и доступной - в пересчете около ста семидесяти баксов. Примерив его себе на мизинец, я понял, что размер как раз ее - память тут же подсказала мне нашу метрическую систему.. Ох уж эта память! Иногда она чересчур услужлива.. Кольцо было помещено в черную бархатную коробочку, я расплатился. Странным показалось только одно - во время показа блондинка стыдливо отводила глаза и как-то переминалась с ноги на ногу, а вторая продавщица, брюнетка, стоя в стороне от прилавка, тихо с кем - то говорила по мобильному, прикрывая его рукой и время от времени искоса на меня поглядывая. У меня не было времени над этим думать, я запихнул коробочку во внутренний карман и направился к выходу. Но там меня ждал сюрприз. У дверей стояли двое доброжелательных сержантов милиции. Они широко мне улыбались, но руки у них лежали на расстегнутых кобурах, и в глазах обоих светились хищные профессиональные огоньки..
-Сержант Верейко, линейный отдел. Прошу Вас проследовать с нами.
В голове у меня был полный сумбур, и происходящее воспринималось как сквозь пелену тумана.. Пыхтел на дороге «луноход» с открытой дверцей, меня мягко, но решительно увлекли под руки, пригнули голову – заботятся! - и усадили на заднее сиденье, подперев с обеих сторон плечами и еще чем -то жестким, кажется, стволом автомата. Словом, мое недавнее желание увидеть людей реализовалось в полной мере, хотя нельзя сказать, чтобы меня это очень обрадовало. Подъехали мы опять же к вокзалу - он, казалось, играл некую необъяснимую роль в сегодняшнем вечере, меня молча извлекли из машины, так же молча заволокли в вокзал, провели - я шел с ними на ватных ногах - впихнули в какую-то комнату и закрыли за мной дверь. Сзади что – то противно лязгнуло, видимо, засов.. «Во влип!» - было первой моей мыслью. «А как же Она! Надо предупредить!» - я выдернул из кармана трубку, но сеть почему-то была недоступна.. «Что же делать?» Я огляделся. В полутемном (горела одна неоновая трубка в примитивном светильнике ) пустом помещении, где я оказался, не было ничего, даже окон, но в противоположной стене обнаружилась еще одна дверь, железная, как ставят в бомбоубежищах, с длинным рычагом кругового замка. Я подошел к ней, взялся за рычаг и потянул на себя. Чувство ирреальности происходящего опять пронзило меня. Дверь открылась, бесшумно, словно и не весила полтонны, отъехав в сторону чуть не на полметра. За ней открылся какой-то затхлый извилистый коридор, и я,осторожно ступая и подсвечивая себе фонариком смартфона, пошел по нему. Через несколько извивов нашлась еще одна дверь, не заперта была и она, за ней открылся огромный зал, но почему - то тоже пустой.. «Резервный зал ожидания! Я же на вокзале!» мелькнула нелепая мыль и тут же погасла. Я был не один. Толстая хмурая тетка в синем вылинявшем халате техничек советских времен и косынке на голове, ожесточенно терла полы в середине зала почему-то корабельной шваброй. Увидев меня, она бросила швабру, уперла руки в бока, и я услышал: «Немедленно вон!! Тут посторонним нельзя! Натопчут, как свиньи, а я убирай за вами!» Я же был настолько ошарашен происходящими со мной происшествиями, что, удивляя самого себя, предпринял следующее: встал на колени, подполз к опешившей тетке и, воздевая к ней руки, забормотал: «Тетенька.. спасите Христа Ради.. заблудился я.. не знаю где.. а меня ждут.. Она ждет..» Тетка, склонившись надо мной, внимательно в меня всмотрелась, и вдруг лицо ее изменилось, от уголков глаз пошли лукавые морщинки, и вот она уже улыбается мне (хоть зубов у нее и маловато ) «Заблудился, сынок? В морок попал ? А ты сделай вот так! Только гляди внимательно, другой раз не покажу!» И она сделала странный жест - я смотрел во все глаза - словно совершила крестное знамение, только в обратном порядке, и после каждого приложения пальцев (скрещенных ) сплевывая перед собой. Я не знал, что и думать, но в сложившейся ситуации последовал бы любому дурацкому совету. Прошептав «спасибо, тетенька» - голос перестал меня слушаться - я неуклюже воспроизвел ее жест ( чтобы каждый раз сплюнуть, приходилось напрягаться, так сухо было у меня во рту ), и после последнего плевка зал и тетку заволокло каким - то радужным туманом, а потом я увидел Ее .. Мы были у меня дома, она держала мою голову у себя на коленях, ее волосы касались моего лица, она словно пыталась разглядеть своими черными озерами что-то в глубине моей души, и я ощутил ни с чем несравнимое умиротворение, какое-то нескончаемое блаженство, голова моя закружилась, под веками закрытых глаз вспыхнули, расширяясь, разноцветные пятна, но вскоре погасли, и меня окутала Тьма…
Открыв глаза, я с недоумением огляделся.. В моей, уже совсем другой, находящейся в другом районе, квартире ярко светило солнце, я был один, лишь таращил на меня свои голубые глазищи мой кот Гарик, уютно устроившийся прямо у меня на груди.. «Опять сон.. Вот чертова Ленка - два года, как замуж вышла, а все не отпускает!!!»