- Гер Ройс, возможно это меня не касается, но как мне кажется, дело всей вашей жизни – это ваш сын! – инспектор Вагнер прервал Матиаса. – Я жду вас сейчас в полицейском участке Касселя. Сейчас, гер Ройс!
Слова инспектора Вагнера заставили Матиаса задуматься над происходящим. «Во что мог влипнуть Питер? Неужели к этому причастно увлечение Питера третьим рейхом» - Матиас пытался предугадать, что же случилось с его сыном.
Было очевидно, что сделка в Кейптауне если не сорвалась, то отложена на неопределенный срок. Матиас быстро набрал короткое письмо на электронную почту главы «Бокомо Фудс» с извинениями и просьбой перенести сделку. Взвизгнув покрышками, «БМВ» герра Ройса помчался в сторону полицейского участка.
В полицейском участке города Касселя было немноголюдно. Люди в форме занимались своими рутинными делами. «Неудивительно.» - подумал Матиас, направляясь к двери с табличкой «Инспектор Ганс Вагнер» - «Кассель настолько тихий городок, что пьяный дебош его соседа, Карла Фрица, уже повод для заголовка в местной газетенке». Вежливо постучав, Матиас потянул за ручку и толкнул дверь.
- Добрый день. Инспектор Вагнер? – Матиас обратился к офицеру, сидящему за столом. – Меня зовут Матиас Ройс. Вы мне звонили по поводу моего сына – Питера Ройса.
- Да, герр Ройс. Инспектор Ганс Вагнер, – офицер поднялся из-за стола и жестом пригласил Матиаса присесть. – Герр Ройс, скажите, как повлияло на Питера отсутствие материнской любви?
- Я не понимаю, о чем идет речь! И где мой сын? – Матиас попытался возмутиться, но попытка его была неубедительной. Матиас Ройс был умным человеком, и понимал, что инспектор Вагнер интересуется этим вопросом не из праздного любопытства.
- Успокойтесь, герр Ройс. Нам с вами нужно поговорить наедине, до прихода мальчика, – инспектор повернулся к окну, заложив руки за спину. – Я пытаюсь найти оправдание той жестокости, в которой оказался замешан ваш сын. Сегодня в полдень был жестоко избит мальчик из еврейской общины, Соломон Гильштейн. Пострадавший находится в тяжелом состоянии в больнице. По камерам наблюдения мы определили нападавших, в числе которых и был ваш сын Питер. По словам очевидцев, нападение сопровождалось антисемитскими выкриками, то есть было совершено на почве расовой ненависти. Герр Ройс, у вас есть, что сказать мне?
Матиас завороженно слушал инспектора Вагнера, отказываясь верить в происходящее. Его сын – Питер, и вдруг соучастник преступления?!?! Такого не могло произойти, только не с Питером. Неужели увлечение историей периода Третьего Рейха могло так повлиять? Да, Питер любил разглядывать фотографию своего прадеда – гауптштурмфюрера СС Питера Ройса, в честь которого Питер и был назван, и изучил весь боевой путь прадеда, вплоть до того, как он пропал без вести на полях сражений Восточного фронта в 1943 году.
- Герр Ройс, у вас есть предположения по этому инциденту? – инспектор Вагнер смотрел прямо в глаза Матиаса. – Я хочу верить, что Питер оказался случайно в этой компании!
- Я не знаю, что вам сказать. Питеру 16 лет, он увлекается историей Третьего Рейха, хорошо учится и занимается спортом. Я не наблюдал за ним ранее агрессии, – Матиас пытался подобрать слова, чтобы объяснить инспектору, что его сын, его Питер не мог совершить подобного.
- Как часто вы проводите время с сыном, герр Ройс? Насколько хорошо вы знаете его круг общения? – вопросы инспектора заставляли Матиаса чувствовать вину за происходящее.
- Поймите, работа занимает у меня много времени. Я слежу за тем, что Питер хорошо учится, хорошо питается, и вообще живет жизнью нормального подростка!
- Герр Ройс, судя по показаниям вашего сына, он уже два месяца является членом неонацистской группировки. Данное нападение являлось посвящением. Посвящением для вашего сына! Вы понимаете меня? – инспектор Вагнер потянулся к пачке сигарет, лежащей на краю стола.
Продолжение следует