Вышли. Бинты взяли, запас еды, всякий хабар медицинский. И фонари. Ночью не ходят в Зону, но до утра ждать некогда.
Это умудриться так надо. Четверо вышли, трое в аномалиях. Зёма вернулся, запыхался, объяснить толком не может ничего. Воды попить дали, отдышаться, рассказал, что они там начудили. В общем, один возле щита лежит без сознания, налетел с разгона, один в липучке и один сидит на коне педальном, дыхнуть боится, но уже по колени погрузился. Одно утешает немного. На коне педальном Глобус. Он флегматичный и рассудительный. Если нервы не подведут, должен продержаться. Если задёргается, то пропал. Иезуитская это аномалия. Требует, чтобы ты подёргался. И засасывает тебя. Ощущение, что проваливаешься и начинаешь судорожно выкарабкивается, делая только хуже. Если не шевелиться, она ждёт движения. Пока не шевелишься, ты на месте. Но попробуй не шевелись... Когда под ногами как труха невесомая... В липучке шустряк Трепыхало. Этот весь залипнет, не может он без рывков жить, как юла у него в заднице с гвоздями. Лишь бы трепыхаться. Ладно, придём, будем отскабливать. Без сознания Зелёный. Не страшно, прочухается, лишь бы переломов не было. Самое хреновое это у Глобуса, его побыстрей надо выдёргивать.
*****
Идём аккуратно, но без задержек. Я впереди, сзади Жмуля и Пупырь. Уже немного пообтерлись в Зоне, не новички. За нами поспевает уморенный Зёма. Базарить некогда нам. Я только спросил, - а что, в сознание трудно было привести Зелёного, чтобы Глобусу помочь?
Говорит, - сильно долбанулся, лежал как убитый, может ещё чего и сломано, а в одиночку Глобуса не выдернуть.
- А Трепыхало что не отскрёб?
Говорит, - не получалось в одиночку. Он весь залип, полностью, нужно кому то оттягивать его, чтобы отлипало очищенное, а он, как муха в варенье, весь извозюкался.
- В варенье, блин, в гавне, а не в варенье.... понятно.
Подошли мы скоренько и сразу к Глобусу. Тот с выпученными глазами уже по пояс ниже уровня. Видать, пытался тихонечко выбраться, да только хуже сделал. Пупырь со Жмулей верёвку петлей сделали, шест длинный с собой прихваченный приготовили и провели инструктаж. Главное здесь - всё делать быстро и одновременно. Петлю на пояс, на брезентовый прочный сталкерский ремень карабином зацепить, шест на землю, чтобы на края аномалии лёг и не проваливался и шевелиться поменьше. Чем глубже засосет, тем хуже. Инструктаж провели. Взялись за верёвки, шест положили. Ты опирайся, Глобус, из рук его не выпускай, а мы потянем. Только не вздумай башкой своей круглой вперёд уехать и кувыркнуться через шест. Если башкой воткнёшься в аномалию, всё сразу станет хуже. Шест строго перед башкой должен быть.
Давай! Протянули, вытащили с третьего рывка. Глобус лежит, обессилел. Понятно. Отдохни малость. Мы глянем, что там с нашим щитоборцем, с Зелёным. Тот уже сидит. Глаза в растопырку, но, вроде, ничего не сломано. Синяки не в счёт, ухо как у слона тоже. Но соображает плохо. Качает его. Попоили, пусть сидит.
Ух ты, красавчик! Трепыхало обездвиженный. Редкое зрелище. Тут я не удержался, провел эмоциональную беседу. Ему не вредно послушать. О его мозге, о внимании и необходимости думать башкой, а не ногами и о ситуации вокруг. Трепыхало понимающе вздыхал, тяжко сопел и ждал избавления. В качестве наказания и урока жизни, мы не стали его чистить с головы. Начали с ног. И потихоньку поднимали их, по мере очистки, подтаскивая к краю аномалии. Когда осталось очистить только руки, я принял решение попить чая. Трепыхало тихо стонал и расположился в позе краба, нюхающего дно океана, опираясь на залипшие в слизи руки и голову. Я понимаю, что это издёвка, но уроки бывают разной интенсивности. Трепыхало следовало поучить всерьёз. Если бы он не дёргался в слизи после первого шага, выбрался бы самостоятельно. Теперь пусть в растопыренном виде осмысливает. И слизь перед глазами и советы старших по разуму.
Работу мы доделали, всех вытащили. Выпили за спасение узким кругом, без приглашения потерпевшей стороны и двинулись на выход.
*****
В баре нас все ждали. Мы вошли, все выдохнули. Все живые. А Зелёный, так вообще приумножился, ухо топорщится и красным отливом сияет. Кравчик!
Сели все за стол, другие к нам придвинулись. Поесть принесли. Ждут, что будем рассказывать.
Я, на правах старшего, выпил маленькую рюмочку. Один. Без всех. Выдохнул и сделал объявление:
- мужики. С выходом! Тебя, Глобус, крещением, но это всё от невнимательности. Не всегда так везёт. Всем урок. Думайте, что делаете.
Поем и спать пойду. И нервы и силы... И сердиться сил нет и радоваться. И разговоры мне понятны, которые будут. И уже не интересны.
Просто устал я. Переживаю я за них, как за родных...
А силы сегодня кончились.
