Что рисует ваше воображение, когда вы слышите о Кабардино-Балкарии? Чтобы найти подтверждение своим представлениям или кардинально их изменить, необходимо отправиться в путешествие по этим местам.
Значит, в республике все спокойно? Харун лишь слегка улыбается и кивает головой. Мы только что познакомились, но за это время он успевает вкратце рассказать о Кабардино-Балкарии, обстановке здесь и конкретно в Черекском районе, в администрации которого с недавних пор трудится. Немного по-чиновничьи сухо он сыпет цифрами, а после, с едва скрываемым восхищением, рассказывает, что Черекский район — это знаменитая в альпинистских кругах «Безенгийская стена», пять горных вершин-пятитысячников, термальный источник, загадочные «Голубые озера» и памятники архитектуры.
Харун Байсиев — заместитель главы районной администрации, в прошлом фотограф. Снимал туристов, отдыхающих в пансионатах. Говорит, что в советские времена от туристов отбоя не было. Сейчас скромнее. «Хочу, чтобы вы на собственном примере убедились,
что в нашей республике безопасно». Нам только предстоит преодолеть расстояние в 28 километров до селения Верхняя Балкария, а ясно уже сейчас — это путешествие мы запомним надолго.
Верхняя Балкария — небольшое горное селение на окраине Черекского района. С давних времен считается первоначальным поселением балкарцев. Путь сюда не из легких. Чуть только появляются скалы — и дорога, каймой протянувшаяся по краю горы, сужается.
Настолько, что встречным машинам практически невозможно было разъехаться. Но со временем в горе, в объезд которой добирались водители, прорубили тоннель. Это существенно облегчило путь многим автомобилистам.
С одной из возвышенностей перед нами открывается вид на башню. Еще известный исследователь Кавказа Всеволод Миллер писал, что четырехэтажная башня принадлежала Али-Мурзе Абаеву, прародителю балкарской фамилии горских князей — Таубиев. Перебравшись через мост, мы оказались на улице давно покинутого аула. Стены домов,
сложенные из больших гладких камней, сменяются поредевшими заборами и густой травой. Через аул все так же, как и сотни лет назад, бежит горный ручей.
Руины — это все, что осталось от двух селений, сожженных в 1942 году. О «Черекской трагедии» здесь помнит каждый.
Верхней Балкарии по праву есть кем гордиться: герои советского союза, социалистического труда, литераторы, балкарские просветители и долгожители. Представительницу последних мы встретили совершенно случайно. На центральной улице селения Харун резко тормозит.
Просит нас выйти, чтобы познакомиться с живой легендой. Айшат Казаковой 115 лет, еще два года назад она могла до позднего вечера читать Коран, сидя у себя на крыльце. Сейчас зрение испортилось, но выглядит она по-прежнему бодро. «У нас много долгожителей, все
потому, что правильно питаемся и много работаем», — поясняет Харун.
Много работает и Цраева Къанидат. Она встречает нас во дворе своего дома. Представляется Катей, «Так вам будет удобнее произносить», — говорит она и приглашает пройти. Гостеприимная и внимательная, Катя усаживает нас за стол, чтобы угостить балкарскими хычинами. Несколько минут молчания, кажется, что ее невозможно разговорить, но как только речь заходит о балкарских коврах (киизах), Катя оживляется.
Ровно пятнадцать лет назад она впервые показала наброски орнамента знакомому ювелиру. Он был очень удивлен, когда узнал, что у Кати нет профессионального художественного образования. «Новые узоры, комбинации цветов возникают как-то сами собой. Я их запоминаю и никогда не делаю эскизы», — рассказывает она. Свою самую любимую
работу показать не может. Говорит, буквально за два дня перед нашим приездом купили ее любимый цветной кииз. В Верхней Балкарии она единственная, кто до сих пор хранит традиционное мастерство создания войлочных балкарских ковров. И делится этим мастерством с нами.
Каждая мастерица работает с шерстью. Сначала ее необходимо обработать: материал очень тщательно промывают и стригут. Сразу после стрижки отправляют на прочес. «Мастера работают только с чистой шерстью, поэтому к промывке и стрижке стоит очень внимательно отнестись», — говорит Катя. Для создания цветных узоров на ковре шерсть окрашивают специальной краской. И уже по заранее расписанным эскизам выкладывают на шерстяную основу. После этого изделие обдают крутым кипятком, скручивают края и валяют.
Прессуют, снова обдают кипятком и снова прессуют. Эта процедура длится около двух часов. «Шерсть — очень непредсказуемый материал. И это притом, что она мягкая и теплая. Орнамент может очень сильно поменяться в процессе изготовления ковра. В подобной работе всегда присутствует элемент неожиданности и импровизации», — рассказывает Катя. И действительно, рисунок, который изначально она наносила на войлочную основу, принял неожиданно абстрактные формы. И это придало ковру еще большую привлекательность. Теперь его ожидает долгая сушка и новый владелец.
Попрощавшись с хозяйкой, мы отправились в обратный путь. И теперь вряд ли забудем эти безмолвные горы и людей, которые не стремятся в мегаполисы, а проживают свой век в обстановке спокойствия и тишины. Тех, кто собирается на праздники всей семьей, знает свою родословную до седьмого колена и чтит веками накопленный опыт поколений.
* Добро пожаловать (балк.).
