Проиграв первое сражение, истец решил изменить направление удара. Второй иск был подан уже в отношении меня, как Ответчика в Ленинский суд. Дело рассматривала судья Федорова Юлия Юрьевна.
Не могу сказать, что имела место какая-то предвзятость. Нет. Но судебные заседания оставляли ощущение, что председательствующая пыталась найти правовой шаблон, в который можно было бы загнать обстоятельства данного конкретного дела. А оно в шаблон не вписывалось.
На одном заседании Юлия Юрьевна предлагала мне подать Ходатайство о проведении экспертизы, на следующем заседании в проведении экспертизы отказывала. Всё было бы проще, если бы я был собственником квартиры и манкировал своими обязанностями по уборке снега. Или владелица «Камри» запарковала машину под табличкой парковка запрещена. Но я собственником жилья не был, снег регулярно с козырька балкона убирался из года в год и никаких запретов парковки на стенах здания не мелось.
В конечном итоге, Юлия Юрьевна поступила, так, как поступали в советские времена сборщики Жигулей, когда крепёж не вставал по месту. Кувалдой по болту и родной войдёт в отверстие, как будто там всю жизнь прожил.
Впрочем, я забегаю вперёд. Между тем, в ходе процесса, по большей части в коридорном общении с представителем потерпевшей, выяснились любопытные детали.
Во-первых, представитель потерпевшей – бывший автоэксперт и, вероятнее всего работал именно в той экспертной организации, которая выдала заключение и насчитала почти 200 тысяч родных рублей за устранение повреждения на «Камри» 2006 г.в., чья стоимость находится в границах от 500 000 до 700 000 рублей.
Во-вторых, мне была предложена досудебная сделка, которая предполагала выплату 50 000 рублей сразу, остальных – постепенно и снижение суммы иска примерно на 10 000 рублей. По формулировке представителя потерпевшей «в разумных размерах». Из чего можно было сделать вывод, что в эти 50 000 рублей ремонт автомобиля и обошёлся.
В-третьих, бывшего автоэксперта ужасно пугала перспектива экспертизы экспертного заключения. Он с пеной у рта доказывал, что я понесу невосполнимые финансовые издержки, а эффект будет нулевым.
В-четвёртых, в ходе судебного заседания под номером один выяснилось, что представитель потерпевшей нигде не работает, а источником дохода указал участие в нашем процессе. Позже было установлено, что функции представителя потерпевшего этот товарищ выполнять не мог, так как не имел высшего юридического образования. Это обстоятельство судья Фёдорова просто проигнорировала.
И опять-таки, я далёк от желания говорить о злом умысле. Ни какого второго дна и теории заговора. Просто изменение в законодательство, запрещающее представлять интересы потерпевших людям, не имеющим высшего образования, появилось буквально накануне судебного разбирательства. У судей ещё не наработан рефлекс контроля за данным нововведением. Нет, доведённого до автоматизма шаблона, стереотипа действий.
На предпоследнем заседании суда госпожа Фёдорова разрешила вызов свидетелей со стороны Истца и с моей стороны, а так же предложила предоставить в суд копии документов на квартиру. Того самого ордера, который подтверждал, что я не являюсь собственником помещения. Ранее я предоставил в суд платёжные документы, о начислении ежемесячной оплаты по договору социального найма.
Очередное заседание было назначено на 25 марта. Участники процесса, как положено, расписались у секретаря в том, что уведомлены о времени и дате суда и отправились по домам.
А дальше начинается судебная история коронавируса. Суды, как и прочие государственные и коммерческие учреждения закрывают на время пандемии. О том, что стороны процесса в суд допущены не будут меня не уведомляют. Но, накануне заседания я по собственной инициативе звоню представителям Фемиды и задаю вопрос: состоится ли суд, можно ли приглашать свидетелей и стоит ли приходить самому. Секретарь мило отвечает, что заседание состоится, но в процесс никого не допустят. На мой вопрос: как быть с дополнительными пояснениями и документами, которые должны быть рассмотрены, последовал ответ: подать в электронном виде на сайт суда. Что и было мною незамедлительно выполнено.
Замечу, поскольку официально режим Чрезвычайной ситуации в России введён не был, то суд нарушил мои конституционные права, не допустив меня и свидетелей в открытый судебный процесс. Но это лирика. А речь идёт о бардаке.
По понятным причинам, навыков дистанционного судебного производства на тот момент никто не имел, в судах возник правовой вакуум, выносящий из храмов правосудия остатки разума. Т.е. появилась возможность взять в руки кувалду и вогнать решение суда в рамки какого-то шаблона.
Так родился документ, который утверждает, что:
- я не явился в судебное заседание, несмотря на то, что был извещён надлежащим образом?! Т.е., я не пришёл в суд а не меня в суд не пустили!
- Дзержинский суд установил, «что «МКС-Новосибирск» является ненадлежащим ответчиком, а нести ответственность должен собственник квартиры Глущук А.М.». Хотя в Решении Дзержинского суда дословно написано следующее « суд приходит к выводу, что отсутствуют основания для возложения ответственности на управляющую компанию». Решение суда основано на том, что собственник должен чистить козырёк балкона и это не является обязанностью управляющей компании. Т.е. суд устанавливает ответственность собственника квартиры. Но собственник квартиры мэрия Новосибирска.
Дальше в Решении уважаемой Юлии Юрьевны идёт прямая фальсификация: «Судом установлено и материалами дела подтверждено, что… Глущук А.М является собственником квартиры №73 в жилом доме,»... и т.д. На основании каких документов суд сделал такой вывод непонятно. Зато понятно, что доказательства, отправленные мной по электронной почте, в процессе рассмотрены не были.
И дальше, с лёгкостью необыкновенной Юлия Юрьевна манипулирует ст. 210 ГК РФ и ст. 30 Жилищного кодекса, по которым я несу ответственность как СОБСТВЕННИК помещения. Вот она, та самая кувалда.
При этом ни в Дзержинском суде, ни в Ленинском не было опровергнуто Определение об отказе в возбуждении дела об административном правонарушении ОП Кировский, в котором чётко сказано: «..произошёл обвал снега с крыши дома». Не с козырька балкона, а с крыши дома. Это документ независимой и не заинтересованной организации. Но в основу своих решений суд кладёт утверждения потерпевшей, которая сход снега не видела и Акт управляющей организации, напрямую заинтересованной в том, чтобы не оказаться в данной ситуации крайней. Заинтересованной настолько, что пыталась фальсифицировать задним числом обращение ко мне, с требованием обеспечить очистку козырька.
Далее Суд ссылается на п. 2 ст. 401 ГК РФ и п. 2 ст. 1064 ГК РФ в которых говорится, что лицо, причинившее вред освобождается от возмещения, если докажет, что вред причинён не по его вине, а бремя доказательства ложится на это лиц. В данном случае на меня.
Но обстоятельства форс-мажора мною были доказаны ещё в Дзержинском суде. Невозможно предусмотреть и предупредить сход снега с крыши дома через козырёк балкона, возникший в аномальных условиях. 20 января оттепель и ливневые осадки. 21 января похолодание и образование ледяной корки на кровле дома. На корку люда падает снег. 22 в 12 часов дня потепление и снова ливневые осадки, которые этот снег с крыши смывают. В ходе доказательства были предоставлены метеорологические данные, фотографии остатков снега на козырьке балкона (со стороны Истца), фотографии снега, накопившегося в результате нескольких снегопадов с чётко обрисованными слоями. Из фотографий следует однозначный вывод, что снег на козырьке балкона не копился пол зимы, а является результатом одного снегопада. Причём, поскольку снегопад 21 числа был слабым, такой слой образоваться на самом козырьке не мог. Как раз по этим обстоятельствам я и просил провести экспертизу, которую суд сначала утвердил и в которой позже отказал.
И так, подводя итог, Ленинский суд, воспользовавшись режимом самоизоляции ( что это такое до сих пор никому не объяснили) вынес Решение, по которому я являюсь собственником жилья и на этом основании несу ответственность за сход снега с крыши дома. При этом, отправленные, согласно рекомендациям суда по электронной почте, доказательства не были рассмотрены и отражены судебном акте.
Брак, в том числе и судебный, должен выявлять ОТК. В данном случае, Апелляционная инстанция.
Об этом в следующих статьях. Но, предваряя их публикацию, скажу: я теперь понимаю, почему собранные с помощью кувалды Жигули разваливались на дорогах, после их приёмки ОТК. Какие приёмщики, такие и машины.
Объективка.
Были ли допущены с моей стороны нарушения законодательства? Да, были. П.4.2.4.9 Правил и норм технической эксплуатации жилищного фонда, утверждённые постановление Госстроя РФ от 27 сентября 2003 года № 170 запрещает самовольную установку козырьков.
Однако, в том же постановлении говорится: «п 4.2.4.1. Работники организаций по обслуживанию жилищного фонда обязаны систематически проверять правильность использования балконов, эркеров и лоджий, не допускать размещения в них громоздких и тяжелых вещей, их захламления и загрязнения. Необходимо регулярно разъяснять нанимателям, арендаторам и собственникам жилых помещений и ответственным за коммунальную квартиру правила содержания балконов, эркеров и лоджий». Это не делалось до 2003 года и ни разу на балкон не заглядывали ни эксплуатирующая организация ни собственник после появления постановления. Откуда человек, не являющийся юристом и не работающий в сфере ЖКХ может узнать, что можно строить, а что нельзя? Только от специалистов. Специалисты, ау, где вы?
Была ли парковка автомобиля правомерной? А вот, скорее всего, не была. Существуют как минимум два подзаконных акта, запрещающих организовывать стоянку автотранспорта ближе 10 метров по периметру здания. СанПин 2.2.1/2.1.1.1200-03 и СНиП 21-02-99.
Продолжение. Начало 1 часть Преамбула, 2 часть Суд с человеческим лицом.
Но к этой теме мы вернёмся в пятой части. Поверьте, будете весело.