Глава 10.
Петухов.
- Дежурный по роте, на выход! – отдавая честь, закричал дневальный.
Из расположения роты выскочил сержант:
- Здравия желаю, господин лейтенант! Дежурный по роте сержант Веселов. Чем могу быть полезным?
- Здравия желаю, господин сержант! Лейтенант Петухов. Мне необходимо поговорить с сержантом Вакиным. Это возможно?
Дежурный пожал плечами:
- Так точно, господин лейтенант, но хочу предупредить, что через полчаса у нас обед, так что постарайтесь уложиться в это время.
- Спасибо большое, сержант, за предупреждение. Я постараюсь.
- Тогда я могу предложить вам для беседы каптёрку или политкомнату, на выбор.
- Я думаю, мы пройдёмся по территории части, чтобы никого не смущать.
Сержант снова пожал плечами:
- Как скажете, господин лейтенант. Сержант Вакин, на выход, к Вам пришли.
Застёгивая пуговицы на гимнастёрке, из расположения выбежал Вакин. Обрадовался, это хорошо.
- Здравия желаю, господин лейтенант! Сержант Вакин по вашему приказанию прибыл!
- Здравствуй, Александр! Есть разговор. Пойдём, поговорим по душам.
- Пойдёмте, господин лейтенант.
На улице сегодня как-то душно, наверное, дождь к вечеру начнётся. А сейчас нужно куда-то в тенёк спрятаться.
- Ну что, Саша, не передумал ещё в разведку проситься?
- Никак нет, господин лейтенант, не передумал!
- Твою просьбу о переводе я передал, теперь она решается наверху. А поговорить я тебя позвал вот по какому вопросу. Что ты можешь рассказать о Травкине? Были ли у него друзья среди сослуживцев, чем он увлекался… В общем, вот такие сведения меня интересуют.
Сержант призадумался немного, вспоминая, а потом заговорил, немного растягивая слова, словно выуживал их из памяти и собирал по крупицам:
- Близких друзей у него не было, на контакт и сближение он не шёл ни с кем. В общении он был трудным, неразговорчивым и угрюмым, что ли… Служебные дела знал, выполнял хорошо, но без рвения, не торопясь. Апатичный он какой-то был. А увлечение у него было одно: он очень хорошо рисовал, причём на любую тему. Мог даже участок карты нарисовать так, что приложишь к оригиналу – один в один. А какие портреты у него получались! Ребята, которых он нарисовал, разослали их по домам.
- Карты, говоришь, умел рисовать… Очень интересно! А как у него со стрельбой в тире было?
- Стрелял он хорошо. На приз бы не потянул, но по мишени ни разу в «молоко» не попадал.
- Хорошо, с ним покончили. Теперь то же самое о Кожине.
- Кожин – это совсем другое дело! Умел быть простым, такой рубаха-парень! Но что касалось службы, то тут все друзья прекращались. Дружба – дружбой, а служба – службой!
- Карьерист?
- Нет, что Вы! Уж точно не карьерист. Он справедливый. Его все уважали, и солдаты, и офицеры. Песни пел очень душевно, плясал на концертах хорошо. Знал очень много стихов наизусть и любил их читать, чтобы поднять настроение. Но, в то же время, мог за попустительство или за провинность какую так отчитать, что просто со стыда готов был сгореть.
- А кто у вас лидером тогда был?
- Да вот он и был! Он с нами и в наряды ходил, причём, даже не начальником, а простым дневальным или караульным был. В патрули его как-то не брали, а по части, по комендатуре, часто ходил.
Комендачи – народ интересный. И служба не бей лежачего. В свободное время болтаются по территории, как у себя дома. Вот и сейчас: идут пятеро, расхлябанные, пальцы чуть ли не веером. Нас увидели, но даже виду не подали и про воинскую честь позабыли. Надо бы поучить уму-разуму.
- Стой! Кру-гом! Кто старший в вашей группе?
Они остановились, удивлённо переглянулись между собой. Молодёжь. Ещё раз спрашиваю:
- Кто в вашей группе старший?
- Ну, допустим, я. Какие-то проблемы, лейтенант?
- Сейчас у тебя будут проблемы. Группа, становись!
Переглядываются, офигевая. Что ж, это только начало. Команду не выполняют. Наглые, как танки.
- Солдаты, чему вас тут учат?
- Много чему. Например, как урезонивать зарвавшихся служак.
- О! Даже этому? И как же вы их учите?
- А вот так!
Он сделал, по его личному мнению, молниеносный выпад, но промахнулся и оказался на земле лицом вниз.
- Встать, воин. Или тебя связать?
- Что-о? Ты на кого руку поднял, офицер? Да я тебя сейчас одной левой…
Договорить он не успел, потому что его снова ударила земля во всю переднюю часть тела. И тут напали все остальные разом. Через две минуты они все были связаны ремнями от их собственных брюк.
- Становись! Я не понял! Что должен делать солдат, выполняя эту команду? Я вас спрашиваю!
Молчат как воды в рот набрали.
- Вам такая команда не известна, бойцы?
Угрюмо смотрят на меня, словно не понимают суть вопроса. Один, вроде бы, сообразил немного:
- Встать в одну или несколько шеренг, не прикасаясь локтями друг к другу. Между шеренгами дистанция вытянутой руки, положенной на плечо впереди стоящего.
- Ух ты! Оказывается, кто-то бывал на строевой подготовке! Ты кто, боец?
- Я? Брынза.
- Перед ответом вышестоящему начальнику что нужно делать?
- Представиться, наверное…
- Так в чём же дело? Слушаю тебя, боец!
Он неохотно вытянулся в струнку, насколько это возможно со связанными руками, и представился:
- Рядовой Брынза.
- Так ты – рядовой? А ведёшь себя, как командующий фронтом! Хотя даже он себя так не ведёт! Я знаю его лично, он мне мои боевые награды вручал, собственной рукой прикалывал. Ему не зазорно с рядовым за руку поздороваться. Так вот, команда для всех вас, пятерых: становись! Равняйсь! Смирно! Брынза, я не ваш начальник, а в командировке. Так вот, я вполне могу испортить вашу службу до конца ваших дней или отправить прямиком в окопы. Вы все пятеро этого добиваетесь?
За всех ответил Брынза:
- Никак нет, господин лейтенант!
Оказывается, за нами наблюдал комендант! Интересно узнать его реакцию.
- Становись! Равняйсь! Смирно! Господин майор! Проводится строевое занятие с личным составом комендантской роты. Докладывает лейтенант Петухов!
- Вольно, господин лейтенант!
- Группа, вольно!
- Очень интересный у Вас метод разъяснительной и учебной работы, господин лейтенант. И, как я заметил, очень действенный. Где этому научились?
- На службе Родине, господин майор!
- Скажите, а почему они грязные такие?
- Группа, кру-гом! Отрабатывали приёмы рукопашного боя и самообороны. Эти бойцы никуда не годны, им бы только поиздеваться над себе подобными, зная, что это будет безнаказанным. А на самом деле – просто пушечное мясо.
- А связали их для чего?
- В рамках показательного примера.
Майор хитро улыбается, видит, что за словом в карман не лезу и солдат не выдаю. Я ведь тоже могу играть. Но команды майора меня поразили:
- Группа, кру-гом! За нарушение уставных взаимоотношений с вышестоящим начальством объявляю вам пять суток ареста! После окончания отсидки вы пятеро награждаетесь строевой подготовкой сроком на три месяца в течение всех дней, с перерывами только на завтрак, обед и ужин. Приказ понятен?
- Так точно! – дружно ответили солдаты.
- А теперь, сержант Вакин, отведите их на гауптвахту и сдайте дежурному. И передайте мой приказ лично по этим солдатам. Потом можете идти на обед.
Вакин отдал честь:
- Слушаюсь, господин майор! Группа, нале-во! Шагом марш!
- Господин майор, а зачем Вы так жёстко с группой поступили? Ведь можно было ограничиться простыми физическими нагрузками, например, полоса препятствий или рукопашный бой…
- А кто этим заниматься будет? У меня по штату не положено иметь инструкторов по рукопашному бою. Это во-первых. Во-вторых, Вы правы, их можно научить боевым искусствам, но надо ли это делать? По идее, я бы их вообще в окопы отправил и на их место взял других, посмышлёней. Но такие встречаются редко.
- Можно Вам посоветовать?
- Попробуйте! Если приемлемо – возьму на заметку.
- Господин майор, поговорите с выздоравливающими из госпиталя, которых списывают на гражданку. Предложите им должности замкомвзвода и попросите научить солдат не только строевой подготовке, но и рукопашному бою. Кого-то это заинтересует больше, чем работа в поле или на заводе.
Майор задумался на минуту, а потом сказал:
- Господин лейтенант, а это хорошая мысль! Тогда делаю встречный ход: предлагаю Вам место в комендатуре. Будете у нас преподавать физическую подготовку личного состава.
- К сожалению, я вынужден отказаться от такого заманчивого предложения. Я нахожусь на своём месте в это нелёгкое время для нашей страны. Поэтому прошу меня извинить.
Майор негромко засмеялся:
- Я и не надеялся, что Вы согласитесь, но попытаться нужно было! Как я понял, Вы сегодня не обедали. Рядом с солдатской столовой находятся кафе «Чайная» и офицерская столовая. Сходите, пообедайте, а то к концу командировки Вас ветром качать начнёт!
Отдаём честь, улыбаемся приветливо:
- Слушаюсь, господин майор!
А теперь уходим из-под его всевидящего ока. Не нравится он мне. Как сапёр, ощупывает меня со всех сторон, чтобы потом проглотить с потрохами.