Утро выходного дня. Что может быть лучше. Не надо вставать по будильнику, бежать на работу и работать, работать. А тут – красота: будильник молчит, жена лежит тихонько рядом и сопит в две дырки, солнышко стеснительно заглядывает в приоткрытое окно. И тишина.
Просыпаюсь, совершенно добровольно, без всякого насилия над организмом. Поневоле голову посещают различные потрясные мысли. Типа, Господи, а жизнь-то не такая уж и плохая штука. Вот ведь дела.
И тут, начавшийся было сладостный поток размышлений, прерывает шорох в кроватке дочки.
Приподняв голову, вижу, что Соня уже сидит в позе лотоса и внимательно смотрит на меня.
– Доброе утро, доця, – шепотом, чтобы не разбудить нашу маму, говорю я дочке и поднимаю вверх правую руку. Это у нас с ней такое приветствие.
– Доброе утро, папуля, – также тихонько отвечает Соня и тоже поднимает руку, – ты уже проснулся? Тогда я к вам.
И она, не ожидая ответа, мигом соскочив с кроватки, перебегает к нам. Быстренько нырнув под одеяло, она обнимает меня за шею обеими руками и замирает буквально на пару минут.
– Ну, и что тебе снилось, крейсер Аврора? – шепчу я ей на ушко, легонько чмокнув в висок.
– Да так, ничего, – так же тихонько отвечает Соня, – Дед Мороз снился.
– Ух, ты, – восхищаюсь я и тут же начинаю трактовать сон, – значит, на Новый год в садике ты будешь Снегурочкой. Теперь тебе точно дадут эту роль в вашем праздничном карнавале.
– Твои бы слова, папа, да начальству в уши. Только Снегурочкой у нас будет Катя, – вздохнула Соня.
– А ты?
– А я буду третьей снежинкой.
– Почему третьей? – удивился я.
– Так в сценарии написано, – сокрушенно ответила Соня.
– Что, и слова тебе дали? – продолжил расспрашивать я.
– Конечно, дали. Три.
– Чего, три? – не понял я.
– Три слова, – уточнила Соня.
– Да ты что, целых три слова! И какие? – с деланным интересом спросил я.
– Простые, – вздохнула Соня, – Дед Мороз, выходи.
– Да, – согласился я, – слова простые, зато их легко запомнить. И ты никогда не собьешься.
Я попытался ободрить дочку.
– Конечно, не собьюсь, мы их все вместе, хором говорим, – успокоила меня Соня.
Чтобы хоть как-то сгладить эту щекотливую тему, я продолжил:
– А, в общем–то, и ничего, третья снежинка – это ж не первая, и не вторая, и даже не Баба Яга, правда? Кстати, а кто Бабой Ягой будет?
– Лариса Семеновна, – все еще огорченно ответила Соня.
Чтобы не продолжать эту неудачную тему, я не стал уточнять, кто такая Лариса Семеновна. Наверное, какая-нибудь родительница.
Минут пять мы лежали молча. Мама продолжала похрапывать, Соня тихонько сопела мне в ухо, а я, закрыв глаза, думал о несправедливом распределении ролей на Новогоднем карнавале. И чем наша дочь хуже Кати? Ничем, а местами даже лучше. И голос у Сони нежнее и громче. И вообще.
Мои размышления перебила Соня:
– Папа, а ты поможешь мне написать письмо Деду Морозу? – спросила она.
– Помогу, только как? – спросил я.
– Ну, я буду говорить свои сокровенные желания, а ты их будешь записывать, я ж не умею быстро писать. А потом мы это письмо отправим Деду Морозу, и он пришлет мне подарки на Новый год.
– Интересно, и какие же у тебя такие сокровенные желания? – полюбопытствовал я. – Вы, девушка, начинаете меня волновать.
– Да не волнуйся ты так, – успокоила Соня, – не ты же их покупать будешь.
– Ну, ясный пень, не я. Только у Деда Мороза, наверное, на твои желания денег не хватит. Кризис в мире. И у Деда Мороза тоже. Так что, пожалуйста, будь поскромнее с желаниями.
– Ладно, уговорил, – ответила Соня.
В этот момент подала свой голос проснувшаяся мама:
– Куда это он тебя уговаривает?
– К сожалению, мамуля, никуда. Просто папа пытается сказать, что подарки от Деда Мороза в этом году будут скромные.
Соня повернулась к маме:
– Доброе утро, мамулечка. Мы тут с папой подумали и решили, что Дед Мороз на Новый год должен подарить мне десятидюймовый планшет на два гига памяти. Ну, и с дополнительными шестнадцатью гигами, чтобы мультики записывать. Хотя бы тысяч за двадцать. Я ж понимаю, кризис.
Жена вопросительно посмотрела на меня. А у меня от такого запроса дочки челюсть отвисла до самого пола и в зобу дыханье сперло.
– Ну, ни фига себе запросы у нашей девочки! – изумился я про себя. Но тут же с гордостью отметил, что дочка уже в этом возрасте не распыляется на мелочь. А что, подарок должен быть подарком.
– Только вот где взять деньги на такой планшет? – я почесал подбородок, – придется взять из заначки для шубы жене. Надо посмотреть, сколько у меня там накопилось.
Жена, этот доморощенный дипломат и психоаналитик, не стала спорить с Сонечкой, а просто сказала:
– Пишите с папой письмо Деду Морозу. Может и рассмотрит вашу просьбу. Но я не гарантирую.
На том и порешили.
Уже за завтраком, когда Соня быстренько проглотив кусочек омлета и запив чаем, ушла к себе в комнату, жена продолжила:
– Ну, и что ты думаешь о Новом годе?
– А что о нем думать? Скоро придет. Отметим как всегда, елку поставим. Гахнем.
– Тебе бы только гахнуть, – возмутилась жена. – Ты о подарках когда думать будешь? Две недели осталось.
– А что о них думать? Куплю два красивых новогодних кулька под елочку и положу туда что-нибудь для тебя и Сони.
– Три, – уточнила жена.
– Чего три? – не понял я.
– Три кулька.
– Почему три? – не понял я.
– Третий кулек – моей маме. Она тоже любит подарки получать, – пояснила жена.
– Теще, что ли? – хотел было возмутиться я, но мгновенно поняв, что глубоко ошибаюсь, тут же исправился. – Ладно, куплю и ей что-нибудь. Чем бы теща не тешилась, лишь бы в гости не приезжала.
Ну, скажите, кто меня за язык тянул. Только жена тут же подхватила:
– А что, это мысль, давай пригласим маму на Новый год. Чего ей дома одной скучать. Пусть с нами попразднует.
– Действительно, – подумал я, – и чего это ей дома скучать, пусть лучше с нами поскучает.
А вслух сказал:
– Как скажете, дорогая. Мама так мама. – И тихонько добавил, – пусть будет живой символ Нового года за столом.
– Ты что хочешь сказать, что моя мама – обезьяна!? – возмутилась жена.
– Что ты, дорогая, это не я, это ты сказала, – поправил я. – Я ж не виноват, что наступает год обезьяны. Тут все претензии к китайцам. И вообще, давай не будем ссориться. Я даже обещаю, что куплю теще подарок. Не простой, а скажем так, оригинальный. Чтоб долго помнила зятя.
С этими словами мы и разошлись. Жена осталась на кухне посуду мыть, а я врубил телевизор, прилег на диван и начал обдумывать подарки своим женщинам с учетом их пожеланий. Пока не задремал.
Тем не менее, не мудрствуя лукаво, вопрос с подарками жене и теще решился довольно просто и в течение недели. Жене купил новую швабру за двести рублей. А то веревочки на старой швабре почти в полном составе пришли в негодность и растянулись до безобразия. С учетом того, что полы в доме, в основном, мою я, то кому, как не мне, пригодится новая швабра.
Теща получит от меня, точнее от Деда Мороза новый веник. Дебелый такой, у одного деда на рынке купил. А что, нужная вещь в хозяйстве. Особенно если посмотреть на ее старое облезлое подметало. Его и веником-то язык не поворачивается назвать.
Хотел еще совок для комплекта подкупить, но подумал, что это будет много. Совок пригодится для следующего подарка. А потом я был уверен, что жена еще что-нибудь теще прикупит.
Вот с Сониным запросом получилась небольшая заминка. На мой вопрос о покупке планшета, жена возмущенно ответила:
– Ты что, действительно собираешься выполнять Сонины капризы. Будь мужчиной, прояви характер. Никаких планшетов, рано ей еще.
– Так-то оно так, только почти у всех Сониных подружек уже есть планшеты. А нашу дочку мы что, на мусорнике нашли? Сколько той жизни осталось? Опять же, мы что, бедно живем? – надавил на больное место я.
На удивление, жена не стала больше спорить. Только сказала:
– Решай сам. Только ко мне за котлетами, пельменями и другими вкусностями часто не обращайся. Будешь их смотреть на планшете.
Я понял, что жена дает добро на покупку планшета. К тому же в глубине души, где-то очень глубоко, я знал, что она и сама не против того, чтобы поиграть в тетрис или посмотреть мультики.
Так что не прошло и недели, как у меня на работе в столе лежал новенький планшет в белоснежном корпусе. Цвет для девочки подходящий, только маркий. Поэтому пришлось пойти на непредвиденные расходы и дополнительно купить чехол красного цвета.
Коллеги помогли закачать несколько игрушек, кучу мультиков и подарок дочери был готов.
Уже дома я скомпоновал подарки своим женщинам в праздничные кульки и спрятал на лоджии. И с чувством выполненного долга стал дожидаться Нового года.
Сказать честно, я не люблю праздников. Хотя бы потому, что первую половину праздника я хожу по квартире голодным. Жене покормить нас с Соней хотя бы каким-нибудь завтраком некогда. Она занята приготовлением праздничной еды для гостей. Отговорка практически одна и та же:
– Мне некогда. Найди что-нибудь сам. Заодно и Сонечку покорми.
И в то же время, на кухне мне места нет, потому что я ей мешаю. А как кормить дочку, если нет доступа ни к холодильнику, ни к кухонному столу? Приходится проявлять максимум изобретательности, чтобы не дать погибнуть от голода ни себе, ни дочке до того счастливого момента, когда мы садимся за праздничный стол.
Единственный праздник, когда тренировка голоданием до начала празднования не соблюдается – это Новый год. Тридцать первого декабря трехразовое питание нам с Сонечкой гарантировано. И то только потому, что отмечать Новый год начинают ночью.
Да и вообще, Новый год – это самый любимый праздник. И не только мой, а, я уверен, всего человечества. Еще бы, это единственный праздник, который начинают праздновать как минимум три раза.
Сами посудите. Сначала надо проводить Старый год. Это святое. Затем в двенадцать часов ночи – сама встреча Нового года. Ну и затем четырнадцатого января обязательное отмечание Нового года по старому стилю. Вот вам и троекратное празднование.
Единственное неудобство в преддверии Нового года – это то, что тридцать первое декабря – рабочий день. Хотя в основном начальство после обеда отпускает нас домой. Вот и в этот раз наш шеф собрал планерку, поздравил всех с наступающим праздником и милостиво разрешил потихоньку, чтобы не создавать пробку на выходе, идти домой. Так сказать, варить холодец. Что мы и сделали. А что, начальство надо слушать.
К моему приходу жена с дочкой уже были дома и хлопотали на кухне. Я не стал их отвлекать. Моя святая обязанность – установить и накрыть скатертью стол, расставить стулья и столовые приборы, согласно приглашенных гостей. Что я и сделал. А из гостей будет одна теща. Кроме того, проверил гирлянду на елке. Не дай Бог, она не будет гореть. Выговором от женщин не отделаться.
Слава Богу, все работает, стол стоит на месте и ждет праздника, стулья расставлены, шампанское – в холодильнике. Как говорил один персонаж в кинофильме «Свадьба в Малиновке» – «Шеф, усе у порядку, кони пьяные, хлопцы запряженные».
Еще раз, осмотрев зал, убедился, что вопросов ко мне быть не должно. А, значит, можно и телевизор врубить. Да и на диване что-то я долго не лежал. Одним словом, до Нового года можно и покемарить немножко.
Только закрыл глаза, как послышался голос тещи (хотя по часам, как оказалось, прошло часа два):
– Але, зятек, хватит мычать во сне, так и Новый год проспишь.
Сладко потянувшись, ответил:
– Вы, Матильда Леопольдовна, как всегда вовремя. Такой сон перебили. Ну, когда еще такой приснится.
– И что ж там тебе такое приснилось? – не отставала теща.
– Да так, ничего, – отмахнулся я.
– Нет уж, колись, сказавши «а», продолжай бэкать, – не унималась теща, явно заинтересовавшись.
– Да что рассказывать, обычный сон. Только с небольшими эротическими вкраплениями и с вашим участием, – скрепя сердцем, промолвил я.
– Ну ни фига себе, зятю приснился эротический сон с моим участием, а он молчит, как партизан. Давай рассказывай, пока Сонечки нет, – тут же скомандовала теща.
Зная, что теща просто так не отвяжется, я продолжил:
– Ладно, так и быть, слушайте. Приснилось мне, будто у нас с вашей дочкой, прошу заметить – с вашей дочкой, а не с кем-нибудь, был секс, –начал я.
– Ну и что тут эротического? – удивилась теща. – И вообще, я-то тут каким боком?
– Вы не боком, – возразил я, – как только мы начали заниматься любовью, вы целая, т.е. полностью, всем своим необъятным телом ввалились к нам в спальню. И все испортили.
– Это как? И что это я вам испортила? – не поняла теща.
– А так. Мало того, что вы вся в белом, как смерть, со свечою в руках непоколебимо встали у нашего изголовья, так вы еще начали командовать и давать нам свои «умные» советы.
– И чего я советовала?
– Как нам лучше сделать мальчика, потому, что девочка у нас уже есть. Мало того, вы пытались нас убедить, что братик для Сонечки будет гораздо лучше, чем сестричка.
– И что, в чем тут подвох? – не поняла теща.
– А в том, что вы вмешались в процесс на самом интересном месте. С перепугу я свалился на пол и забыл, что надо делать, чтобы получился мальчик и куда бежать потом.
– Что, голый? – изумилась теща.
– Нет, блин, в пальто и тапочках, – съязвил я и, тяжко вздохнув, продолжил:
– Так что теперь у Сонечки не будет ни братика, ни сестрички. Вот такая вы, извиняюсь, зараза, Матильда Леопольдовна. Тут не только замычать, завыть хочется.
Теща, не обратив внимание на прямое оскорбление, начала оправдываться:
– Ладно, зятек, не расстраивайся. Послезавтра утром я уеду домой, а вы можете начинать делать еще одного ребенка. Пора. И так затянули. Сонечке уже шестой годик пошел. Не хочется, чтобы у детей была большая разница в возрасте. Хотя после пьянки у вас вряд ли что получится.
– А вы точно утром уедете? Уже послезавтра? – не поверил я своим ушам. – И чаю не попьете?
– Клянусь Святым Харлампием. Тетка сказала – тетка сделала. И теща в знак подтверждения своих слов подняла руку вверх со сжатым кулаком.
Тут в наш, можно сказать интимный, разговор с тещей вмешалась впорхнувшая в зал Соня:
– Бабушка, мама сказала, что пора накрывать стол, уже остался один только часик до прихода Нового года.
Пока женщины накрывали на стол, прошло еще полчаса. Время неумолимо приближалось к двенадцати, и надо было успеть проводить Старый Год. В промежутке от проводов Старого года до поздравительной речи Президента мы с женой успели выпить только по две рюмки. Матильда Леопольдовна выпила три. Третью она налила себе сама, как штрафную, за то, что полгода назад опоздала на день рождения Сонечки.
Бой курантов мы встречали стоя с бокалами, наполненными холодным шампанским. Елка в углу комнаты сверкала игрушками и подмигивала нам разноцветными огоньками гирлянды.
И вот он, последний удар курантов и…
Я, на правах единственного мужчины, поздравил всех присутствующих с наступившим 2016 годом и пожелал всем крепкого здоровья и долгих лет жизни. Теща, как всегда, восхитилась моим красноречием и «оригинальностью» тоста.
Тем не менее, за Новый год выпили все. Даже Соня, хотя ей и налили компоту в бокал.
Потом выпили еще по одной, потом еще и еще. А потом я взял Сонечку за руку, и мы пошли на кухню смотреть в окно.
В эту волшебную новогоднюю ночь небо практически до утра будет озаряться вспышками праздничного салюта. Салют вперемежку с грохотом взрывающихся петард во все времена вызывал у детей неописуемый восторг. Не мог же отказать в удовольствии посмотреть на это чудо, не выходя из дома, собственной дочери.
Пока я, таким образом, отвлекал Сонечку, наша мама с тещей разложили подарки под елкой и присоединились к нам. Я тихонько передал Соню жене и тоже быстренько подложил под елку свои кульки с подарками. Затем вернулся назад, и присоединился к остальному народу, бурно восторгающемуся каждому взрыву салюта. Все было готово ко второму акту нашего праздника – получению подарков от Деда Мороза.
Насмотревшись на салют, мы дружною толпою вернулись в зал продолжать праздновать.
Соня, этот не по годам наблюдательный ребенок, тут же заметила изменение в интерьере комнаты. Она моментально увидела кучу появившихся кульков под елкой, сразу за Дедом Морозом и Снегурочкой.
– Пап, смотри, к нам Дед Мороз приходил, – воскликнула она, дергая меня за руку. – Подарки нам принес.
– Не может быть Сонечка, – сделав удивленный вид, произнесла теща. – Ты, наверное, ошиблась.
– Какое там, ошиблась, бабушка. Посмотри, под елкой куча подарков. – И уже обращаясь ко мне, Соня продолжила:
– Папа, ну когда он успел, ведь мы все время были в комнате и не выходили никуда. Он что реактивный?
– Наверное, когда мы салют смотрели, – предположила мама.
– Ну вот, огорчилась Соня, – и спасибо сказать некому. А все вы, пойдем смотреть салют, пойдем смотреть салют. Вот и проморгали живого Деда Мороза. Теперь жди его до следующего Нового года. Я так и состариться успею.
– Не огорчайся, Сонечка, – успокоил ее я, – зато он подарки нам всем принес. Наверное, получил твое письмо. Давай посмотрим?
– Давай, – согласилась Соня. – Только ты помоги мне разобраться, где чей подарок.
И мы с Соней начали рассматривать кульки с подарками. Прежде всего, мы посчитали количество кульков. Их было восемь. Я тут же задал задачку Сонечке:
– А скажи мне, Соня, если кульков восемь, то сколько кульков Дед Мороз принес тебе, мне и маме с бабушкой?
Ответ Сони поразил меня своей гениальностью:
– Восемь, – кратко ответила Соня.
– Ладно, – я решил задать наводящий вопрос, – а сколько из них твоих?
– Ни одного, – также лаконично ответила Соня.
– Почему? – удивился я, потому что своим ответом ребенок окончательно поставил меня в тупик.
– Потому, что все кульки покупал Дед Мороз. Значит они его, – пояснила Соня.
Теща молча сидела на диване и с иронией смотрела на меня. Это ж какой бальзам ей на сердце.
Слава Богу, в этот момент мне на помощь пришла жена:
– Так, папа, не приставай к ребенку с дурацкими вопросами. Час ночи на дворе. Давай быстро разбирайтесь с подарками и в постель. Ребенку спать пора.
Поэтому я быстро сменил тактику и уже через пять минут мы с Соней определили, кому какой кулек достанется. В итоге выяснилось, что каждому из нас приходится по два кулька.
Отложив свои кульки на потом, я помог Соне разобраться с ее подарками. Первым я подсунул ей кулек бабушки, так сказать подарок от Снегурочки.
Ну, что, пижама в целом понравилась. Особенно веселая обезьянка на груди. И бананы настоящие.
Ну, а планшет вообще привел Сонечку в восторг, а бабушку – в экстаз. В итоге, ребенок, забросив пижаму в кресло, тут же уселась смотреть мультики. Было такое впечатление, что ей даже спать перехотелось.
Жене подарки в целом понравились. И моя швабра, и ночнушка от тещи. У нее ко мне только один вопрос возник:
– А скажи, Билли, тебе ручка на швабре не маленькая будет? Не хочется, чтобы у тебя спина болела, когда ты полы мыть будешь.
– Ничего, – оптимистично ответил я, – надеюсь, мы с ней подружимся.
Теща, надо полагать оглушенная стоимостью планшета, не сразу поняла, что помимо теплого турецкого халата от Снегурочки Дед Мороз подарил ей веник. Только рассмотрев его со всех сторон, она саркастически произнесла:
– Да, зятек, на метлу у тебя, наверное, денег не хватило. Конечно, все на планшет пошли.
Я тут же нашелся, наверное, выпитое сказалось:
– А вы что, Матильда Леопольдовна, полетать хотели? Так я вам на следующий Новый Год обязательно и метлу, и ступу подарю. А пока, извините, придется на венике. Кто ж знал, что вас на старое потянет.
Свои подарки я рассматривал в последнюю очередь.
Жена, т.е. Снегурочка, в этот раз подарила мне туалетную воду. У нас все стабильно. Сначала она покупает мне туалетную воду, долго ходит по рынку, выбирает. А потом у нее появляется одно единственное желание: кончится она когда-нибудь или нет. А когда туалетная вода кончается, все повторяется сначала.
Тещин кулек я открывал с опаской. Нет, бомбы там быть не должно, мы же все-таки родственники. Но какую-нибудь свинью она может подложить. И что же я вижу? Свиньей оказались всего лишь тапочки. Что ж, не самый худший подарок. Отдельное спасибо, что не белые. Я даже не ожидал.
– Да, подумал я, – стареет теща. Уже не та хватка, что в молодости. Покойный тесть перед смертью успел рассказать мне об ее неуемной фантазии. Так что мне показалось, что это не ее лебединая песня. И что она себя еще покажет.
И вдруг мне так захотелось выпить, что аж зубы свело. Я налил шампусика своим женщинам и предложил тост за Новый год.
И так квасили часиков до трех. Ну а потом уже и спать захотелось. Зачем себя насиловать, если с утра можно продолжить.
Так мы и сделали. Главное, утром не проспать.