Представляю вашему вниманию вторую часть рассказа о создании самого большого в мире самолёта. Кто ещё не читал первой части, переходим по ссылке "Космический самолёт."
Работы в Киеве продолжались. Десятки предприятий в разных уголках Союза трудилась для достижения общей цели: в Ульяновске создавались силовые части корпуса, в Москве-новый комплекс пилотажного оборудования, в Запорожье-двигатели, в Горьком-шасси, а в Ташкенте новые крылья. И по поводу их транспортировки до Киева встал серьёзный вопрос. Для перевозки пришлось модернизировать самый большой винтомоторный самолёт в мире АН-22 «Антей». Также для перевозки крыла на внешних креплениях на него требовалось установить противообледенительную систему. Вовнянко оставалась неделя до вылета в Ташкент для контроля за перевозкой центраноплана, когда его вызвал руководитель материальной группы Мария Григорьевна Войханская:
-Толь, из Гостомеля с ЛИиДБ (лётно-испытательная и доводочная база) пришёл запрос на 900 литров спирта для противообледенительной системы. Не знаешь, им правда так много нужно?
-Я правда не знаю.
-Эти пилоты опять за своё. Они сейчас побольше спирту наберут, а потом где-нибудь в воздухе включат систему на пару минут, а отчитаются, что ни грамма не осталось. Знаю я таких. Потом они бочками этот списанный спирт воруют.
-Я тоже про это слышал. Но я даже не представляю, сколько им понадобится на самом деле.
-Горбачёв всё с алкоголиками борется, хотя от этой борьбы их только больше.
Анатолий оставил это высказывание без комментария.
-Ну ладно, Толь, разберёмся.
На аэродроме кипела жизнь. Техники бегали, машины ездили, а Вовнянко со Степанько ждали очередного перелёта в Ташкент.
Александр, увидевший погрузку огромных железных бочек, спросил:
-Толь, не знаешь, сколько Войханская в итоге спирта выписала?
-Не, а ты что, хотел себе слить немного?
-Нет, конечно, просто интересно.
Степанько достал фотографию с молодой женщиной и грудным ребёнком. Анатолий, увидев фото, спросил:
— Это твоя жена?
-Да, Мила с Настей. Помнишь, в прошлый раз, когда мы в Ташкенте были, я говорил, что жена беременна. Так вот это была девочка. Настей назвали.
-Я тебя поздравляю.
-Спасибо. Жалко только, что я их вижу мало.
-Я своих тоже мало вижу, но помни, что мы не просто так разлучены с семьёй. Настанет время, когда мы с ними будем проводить каждый день.
-Ты о пенсии, что ли?
-Да-смеясь ответил Анатолий.
После окончания всех подготовительных работ самолёт вылетел в Ташкент за крылом для АН-225.
В очередной раз Узбекская столица встречала гостей жарким солнцем, яркими базарами и счастливыми людьми. Наши герои успешно прилетели, и после пары дней подготовки начались работы по креплению центраноплана на спину АН-22.
Постройки аэродрома освещались светом прожекторов. Лужи от недавно прошедшего дождя заполнили неровности на взлётно-посадочной полосе. На небе ещё оставались облака, но звёзды потихоньку отвоёвывали себе пространство. Луна мутно светила через пелену серых туч. Александр руководил погрузкой, пока Анатолий отошёл поспать на пару часов. На аэродром от завода приехал Аурубаев.
-Александр Михайлович! Здравствуй! - крикнул через всю полосу Мансур.
-Здравствуй, Мансур.
Из-за облаков появился самолёт с чёрным тюльпаном на борту. Он заходил на посадку.
-АН-12. Их зовут «Чёрными тюльпанами». Они привозят тела погибших из Афганистана. Военные это называют «Груз 200». В последнее время их всё больше прилетает-с печальным выражением лица пояснил Аурубаев.
-Я знаю. У меня…брата…на таком привезли-сдерживая слёзы, сказал Степанько.
-Сожалею. Сколько этот проклятый Афганистан заберёт наших парней? Почему за идеи одних платят кровью другие?
-Да, Мансур, ты прав.
Самолёт сел, и к нему незамедлительно подкатила пара военных «ЗИЛ-ов». Несколько фигур, держа огромные деревянные ящики, вышли из «Чёрного тюльпана». Солдаты из грузовиков выскочили им навстречу. Вместе они загрузили гробы, и автомобили, печально блеснув фарами, поспешили раствориться во мраке ночи. Рокот их двигателей и шелест колёс ещё долго отражался эхом от многочисленных ангаров.
-Мансур, когда его призвали, у меня была мечта, чтобы он невредимым вернулся домой.
Аурубаев многозначительно промолчал, а Александр продолжил:
-Мне кажется для нового самолёта больше всего подойдёт имя «Мрiя».
-В смысле «Мария»?
-Нет. «Мрiя» — это по-украински мечта. Он будет символом того, что даже самая нереальная мечта может исполниться.
-По-моему, красиво. Я вообще считаю красивым украинский язык.
После погрузки крыла самолёт с нашими героями на борту вернулся в Киев.
После трёх тяжёлых лет работы на грани человеческих возможностей самолёт был готов. Его размеры потрясали воображение: высота с хрущёвскую 5-этажку, длина в 4 вагона и ещё больший размах крыльев. Покраска шла во всю специалистами Воронежского завода. Пока в цехах кипела работа с покраской и окончательной подготовкой самолёта к выкату и лётным испытаниям, в КБ готовили техническую документацию. В один из таких рабочих дней генеральный конструктор-Пётр Васильевич вызвал к себе Вовнянко. Так как начальство не предъявляло требований по грузоподъёмности, (стояла задача только о перевозке на внешних креплениях) по её поводу встал вопрос.
-Толь, вот ты как считаешь? Какую нам грузоподъёмность для самолёта записать?
Анатолий, чуть подумав ответил:
-Можно 200 тонн.
-Нет, у «Руслана» 120 тонн, не может быть такая маленькая разница для нового. Мы создаём уникальный самолёт. Пусть будет 250 тонн. А что, это, по-моему, вполне для него.
29 ноября 1988 года, Киев.
Всё было готово к выкатке АН-225 и для присвоения ему имени Пётр Васильевич созвал совещание. На нём присутствовало много людей, но Степанько туда не попал. Ему до обеда разрешили съездить домой, навестить жену с дочкой.
-Товарищи, сейчас самолёт стоит в цеху и завтра будет его выкатка. А я вас вызвал, потому что наши самолёты всегда носили имена и этот не должен стать исключением, поэтому я готов выслушать все ваши идеи.
-Почему бы не назвать его «Людмила» по аналогии с «Русланом»? -донеслось одно предложение, а затем посыпались и другие:
-А что насчёт «Орлан»?
-А может и вовсе «Одесса»?
Прошло всё совещание, в итоге должного названия так и не придумали.
Балабуев сидел в своём кабинете. Солнечные лучи падали на его стол. Взглянув на стопку папок, он заметил уголочек бумаги с обрывком надписи «Путёв…». Пётр Васильевич достал её и прочитал: «Путёвка на турбазу «Мечта» для Степанько Александра Михайловича». А затем уже вслух сказал:
-«Мечта». А что, если «Мрiя»? Почему бы и нет.
Как раз в этот момент в кабинет зашёл Степанько.
-Саш, передай в цех, что самолёт будет называться «Мрiя», и чтобы они к завтрашнему дню нанесли название на него. И…это, кажется, твоё…
Улыбаясь, Балабуев отдал Александру путёвку.
-Спасибо, а то я её обыскался. Думал, что потерял. Пётр Васильевич, согласитесь, обидно потерять.
-Да, это точно.
Степанько, взяв листок, ушёл из кабинета. Он отправился в Гостомель, чтобы лично передать поручение Балабуева в цех.
Александр приехал на аэродром на служебном «Рафике». Прохладный ноябрьский ветер гулял по взлётным полосам. Снег только собирался идти. Степанько устремился к ангару с самолётом. Когда он зашёл внутрь, ему в нос ударил резкий запах краски. Начальник смены сидел в своём кабинете. Именно туда и пошёл Александр. После долгого разговора о семье и передаче поручения начальства Степанько вернулся к машине, которая доставила его обратно в Киев.
Снег, начавшийся ещё днём к ночи, уже успел набрать сил. Небо было окутано пеленой тяжёлых серых туч, в прочем их цвет было тяжело понять, так как ночь была достаточно тёмной. Построенный наспех навес над носовой частью самолёта прикрывал её от падающего хлопьями снега. Свет многочисленных фонарей служил источником света для рабочих, бегающих вокруг. На борту уже красовалась красная надпись «Мрiя». Кто-то из рабочих пошутил:
-«Мрiя»: Миша (Михаил Сергеевич Горбачёв), Рая (Раиса Максимовна Горбачёва) и я.
Остальные хмыкнули в знак согласия.
30 ноября 1988 года, Аэропорт Гостомель, 25 км от Киева.
Самолёт выглядывал носом из цеха, так как из-за своей длины он не помещался в ангар.
Вокруг него собралась целая толпа ликующих людей. Радостные возгласы и крики наполняли прохладный ноябрьский воздух. Счастью не было предела. Трудности вели собравшихся людей к этому самому моменту. Степанько с женой и дочкой подошёл к Вовнянко:
— Это-моя жена Мила, а это-моя дочь Настя. Помнишь, я тебе про них рассказывал?
Мила кивнула головой в знак приветствия, а затем сказала:
-Мой муж часто про Вас рассказывает. Насть, скажи дяде: «Здравствуйте».
Прячась за отца, Настя сказала:
-Здласти.
-Она у нас стеснительная-сказала Мила.
-Ничего страшного, я бы тоже застеснялся, если бы такого большого дядьку увидал-улыбаясь успокоил девочку Анатолий, а после секундной паузы предложил:
-Пойдёмте поближе к самолёту. А то мы с вашим папкой столько всего прошли, чтобы «Мрiя» увидела свет, а на его выкатку смотрим из задних рядов.
Самолёт медленно выплывал из цеха. Толпа следовала каждому его движению. Вскоре он вышел на взлётно-посадочную полосу. Так прошёл для АН-225 «Мрiя» первый день его долгой жизни. 21 Декабря 1988 года будет совершён первый испытательный полёт.
Подпишись и не забудь
Лайк скорей поставь.
На канале ты побудь
И коммент оставь.