Дольто писала, что к ребёнку относятся также, как к пакету молока: куда-то везут, тащат, ставят, передвигают, не спрашивая его мнения.
Как нам понимать эту мысль?
Отношение к ребёнку на протяжение истории менялось. Есть целые лекции и очень интересные, скажу вам, лекции, где с точки зрения истории живописи раскрывается отношение к ребёнку. И во всей этой истории, ребёнок неизбежно выступает в качестве объекта. К сожалению, я не могу сказать, что сегодня дела обстоят иначе: ребёнок должен выглядеть и вести себя как взрослый, должен быть «радостью мамы и папы», то есть выполнять ряд условий. К этим условиям относятся, по мимо вопросов успеха и поведения, даже психическое и физическое здоровья.
Вот такое вот обесценивание самой жизни, такая позиция по отношению к ребёнку волновала одного из психоаналитиков, состоящего в числе авторов конвенции ООН по правам ребёнка (!) Франсуазу Дольто.
Если обратиться к наследию Дольто, то мы встретим чудесную формулировку (не ее собственную) «субъект юного возраста». И, с точки зрения трудов Дольто, именно это словосочетание важно. Именно в нем сконцентрирован ее взгляд на человека. В этой связи, можно посмотреть «Ты выбрал родиться», почитать «Затаенная боль» (в этой книге, кстати, неплохо проиллюстрировано артикулирование, своего рода, конверсионного симптома у грудничков).
Казалось бы, выпендреж чистой воды. Какая разница как назвать: ребенок, юный субъект, человек проживший мало лет или еще как-то. Но, в этом названии как раз и прячется вся соль. Дольто - первая, кто заморочился брать плату с самих детей. Потому что это ее маленькие пациенты, субъекты анализа. Плата была, разумеется, детская: поделки, камешки, пуговицы, листики. Дольто - первая, кто стал обращать внимание на желание ребенка проходить анализ. Если ребенок готов и хочет работать - это происходит. Если ребенок не готов и не хочет - этого не будет. Рекомендации родителям, да. Психоанализ - нет. Потому что это маленький полноправный пациент, субъект.
Или еще пример. Рисунки. «Вот смотрите, ребенок нарисовал носы в форме фаллосов! Это что значит?». Дольто, в этом случае не первая, но четко обозначила: «Аналитик разглядывает рисунок ушами, а не глазами». Специалист не имеет «секретных кодов дешифрования детского рисунка», но он имеет возможность спросить у маленького пациента, что этот рисунок означает. Потому что это маленький полноправный пациент, субъект.
Скорее всего, я буду неоднократно делать отсылки к трудам Дольто. Потому что это классика. Потому что именно ее взгляд на человека, педагогику, воспитание близок лично мне. Например, в том, насколько жестко она смотрела на вопросы «рассказывать ли ребёнку, что он приемный?», «говорить ли ребёнку, что мужчина, воспитывающий его с рождения - не родной его отец?» или «говорить ли ребёнку, что он болен жизнеугрожающим заболеванием?». Во всех случаях, она без сомнений подчеркивала, что «человек любого возраста в праве знать свою судьбу, потому что это фундамент его личности».