Откровение.
Что такое горечь от потери кого-то близкого, родного, я узнал слишком рано. Правда, не на своем примере.
Мы стояли на берегу и смотрели, как несильное течение относит маленькое, неуклюжее тельце Ани все дальше и дальше. Стояли и смотрели. И никто из нас ничего не мог сделать. Мы не умели плавать.
Мы, это, я и моя подруга Лена. Ей было 4 года, а мне, уже почти 6. Лена плакала, а я стоял, наблюдая, как река отнимает у нас Аню, и думал. В детстве я много думал. Как мне кажется. И точно, больше чем сейчас.
Тогда я думал о том, что я обязательно научусь плавать и стану спасателем, чтобы спасать людей. Что бы, такие красивые девочки как Лена, никогда-никогда не плакали.
Я подошел ближе к подруге в надежде, что мое присутствие утешит ее.
- АААААА !!! – пуще прежнего заревела Лена указывая рукой в сторону реки. Анино тело почти все было скрыто водой. Над водой виднелась только маленькая, курчавая головка. Золотистые кудри зацепились за торчащую из воды корягу. Река, подгоняемая усиливающимся ветром, как грозный хищник, старалась вырвать свою добычу из рук нежданного соперника. Каждый раз, когда вода с новой силой тянула, детское тельце вперед, упорная коряга, тянула его в противоположном направлении. В моменты такой борьбы, когда, река слегка ослабевала свой натиск, чтобы набросится с новой силой, тельце всплывало на поверхность. Но, тут же погружалось обратно образуя на поверхности маленькие пузырьки.
- Лена, не плачь! – проговорил я, не отрывая взгляда от происходящей в воде борьбы.
- АААА! – продолжала рыдать моя подруга, прерываясь, чтобы утереть кулаком слезы, размазать сопельки и втянув побольше воздуха, вновь завопить.
- АААААААА!!!!!
Я смотрел на спор воды и остатка дерева, или куста, невесть каким образом оказавшегося посреди реки, и думал. Я думал, что если бы я умел плавать, я бы точно спас Аню. Я бы не испугался крокодилов, змей, бегемотов, да и вообще, ничего. Я бы отважно бросился бы в бурлящий поток и вынес бы Аню на руках. А Лена, смотрела бы на меня и восхищалась. Справедливости ради, нужно отметить, что речушка наша, не очень-то и велика. Никогда в ней не водилось не крокодилов, не змей. А уж бегемоту, наша Незнайка, едва достала бы до груди, и то, в самом глубоком ее месте. Но, разве это важно, когда тебе так хочется выглядеть героем в глазах понравившееся тебе девочки. Когда ты сам уже веришь в то, что ты геройски переплываешь реку кишащую всякими тварями, и как настоящий спасатель, выносишь на руках, ее любимую куклу. Умей я плавать, все было бы именно так. Но, я не умел.
Жадная река заполучившая себе нежданную подмогу в виде ветра с новой силой рванула Анино тело и, вырвала из цепких лап коряги заветную добычу. Оставив клок волос коряге на память, кукольное тельце погрузилось в воду так, что теперь оставалась видна, только, верхняя часть головы и мокрая, грязная шевелюра некогда казавшаяся золотой. Подгоняемая волной любимая игрушка моей подруги уплывала все дальше и дальше, все глубже погружаясь в воду. А я, стоял, смотрел, и ничем не мог помочь.
Я в последний раз посмотрел в сторону, уже скрывшийся под водой куклы, и обратился к подруге.
- Лена, пойдем домой?
Хлюпнув носом и вытерев рукавом слезы, еще задыхаясь от плача и прерывая слова, она согласилась.
-Па…пайдем.
Я не знал, что ей сказать, как успокоить и приободрить и потому, мы шли молча. Правильно будет сказать, почти молча. Лена всю дорогу хлюпала носом и иногда срывалась, на уже привычное мне – ААААААА!
Понимая, что ничем не могу ей помочь, я погрузился в раздумье. Сначала я вновь думал о том, что, как бы было здорово, если бы я умел плавать. Еще, было бы неплохо, если бы наша речушка, действительно была бы полна всяких чудовищ, которых я бы, естественно не испугался. Ну и, для полной красоты картины, было бы очень правильно, если бы спасая Аню, я бы вступил в неравную схватку с каким-нибудь бандитом, был бы ранен, но, победил. Тогда, Лена ухаживала бы за мной, делала перевязки и восхищалась моим мужеством.
Потом, я вновь вернулся к мысли о том, что обязательно стану спасателем. А для начала, уговорю папу, научить меня плавать. Я знал, что отец мне не откажет, и обязательно научит плавать.
Я посмотрел на Лену, которая как мне показалось, начала успокаиваться и подумал, что странные они, эти девочки. То, что странные не только девочки, но и вообще, люди, я понял позже. А тогда, я думал о женской странности. В частности, о том, как странно повела себя Лена.
Около часа назад мы ушли от дома к реке, даже и не думая, что нас могут наказать, но, помня, что к реке без взрослых, ходить нельзя. Нарушать запреты в детстве, это кажется таким правильным, таким необходимым.
Мы подошли к берегу и уставились на водную гладь. Казалось, что ничего красивее быть не может. По серо-голубой поверхности, медленно, никуда не торопясь катили волны. Если в воду попадал какой-нибудь листок, река подхватывала его и влекла в неизвестность, передавая от волне к волне. Так мы весной, запускали по ручейкам кораблики. Обычно, это был простой кусок пенопласта с воткнутой в него наподобие мачты веточкой. Это доставляло столько радости. Мы устраивали плаванье наших кораблей наперегонки. Но, это ручеек, а тут, тут была настоящая река. И самое главное, мы казались себе такими взрослыми, ведь, мы пришли к берегу, вдвоем.
- Хочешь послушать, как плачет Аня?- неожиданно спросила Лена.
- Хочу – соврал я. Конечно, я мог бы сказать, что уже слышал и не раз, но это, ничего бы не изменило. Лена все равно заставила бы куклу, изобразить звуки похожие на плач.
Она взяла куклу в обе руки выставила перед собой, опрокинула на спину, и вернула в вертикальное положение. Ничего не произошло, кукла молчала. Лена вновь повторила проделанную операцию. И опять, кукла не издала ни звука. Когда, после не скольких попыток и уговоров в виде крика - Плачь Аня! Аня! Плачь!!! - кукла так и не зазвучала, Лена принялась трясти куклу изо всех сил. Перестав трясти Аню, Лена вновь попробовала извлечь из куклы звук, но, ничего не произошло. Тогда она размахнулась, и бросила молчаливую куклу. Пролетев пару метров, Аня ударилась о большой валун и отлетела прямо в воду. А, через пару минут, когда вода стала увлекать куклу все дальше и дальше от берега, раздалось известное – ААААААА!!!!!
Странно, думал я, Лена выкинула куклу, только за то, что та сломалась. Она просто взяла и вышвырнула непослушную игрушку, а теперь, ревет и все никак не может успокоиться.
Если ей так жалко куклу, если, это ее любимая игрушка, то, какая разница, плачет она или нет, главное, что она у тебя есть. И надо радоваться тому, что она с тобой. Ну и вообще, зачем злиться, зачем выкидывать, если ты так любишь куклу, что потеряв ее, ревешь и не можешь успокоиться?!?!
Нужно же думать, вдруг то, от чего ты избавляешься сгоряча, окажется, самым близким, родным и нужным?!?! И, вдруг, поймешь ты это, слишком поздно, когда уже, ничего нельзя будет изменить?!?! Вот, сломался у меня солдатик, он не совсем сам сломался, просто, я случайно отломал ему голову. Я был так виноват перед ним, что не мог выкинуть его просто так. И не выкинул. Я отломал у него подставку, на которой он стоял, в результате чего, мой воин остался еще и без стоп. А потом, взял пластмассового коня, и посадил солдата на него. Получилось, даже очень здорово. Мой всадник без головы и без стоп, вновь мог участвовать в устраиваемых мною баталиях. Правда, у него не было сабли, как у настоящего кавалериста, зато, находясь верхом на коне, он мог теперь, кидать гранату, дальше, чем раньше. Теперь, он стал самой любимой игрушкой и, самым страшным оружием моей армии.
Зачем Лене, надо было выкидывать Аню, я не понимал. Ведь, сломавшись, Аня перестала плакать, что само по себе, являлось большим плюсом. Теперь она не нарушала бы тишину, когда Лена, вдруг, случайно опрокидывала ее и вновь сажала на место.
Мы уже подходили к дому, а я, так и не нашел оправдания Лениному поступку, я просто решил, что, девочки странные существа, и понять их нельзя.
Мы уже подошли к подъезду, а Лена, хоть и тиши стала плакать, но, так и не могла успокоиться полностью.
Мне было жалко Лену и что бы хоть как-то облегчить страдания от потери дорогой ей вещи, я не нашел ничего лучшего чем сказать.
- Лена, я попрошу маму, и мы купим тебе завтра новую куклу. Только, не плачь. Пожалуйста.
Уже затихающий плачь, вдруг прекратился совсем. Лена замолчала, о чем-то задумалась, посмотрела на меня и проговорила начинающим вновь срываться на плачь голосом.
- Ага! Зн зн знаешь, как мне от мамы попадет??!? И с новой силой.
- ААААААААА!!!
А я –то думал, ей куклу жалко.
Я смотрел на девочку, в которую был влюблен и думал - странные они, девочки, никогда нам мужчинам их не понять.
В детстве, я вообще, очень много думал. Как мне кажется….