Зачем-то вдруг рванула на Кавказ.
Простились в поезде без слёз и брани.
Я умолял её остаться много раз,
Попытки прекратил, сойдя в Рязани.
Уехала, мне белый свет не мил,
Я думал, сдохну на вторые сутки,
И пил да эту дуру материл:
“Да все вы — шлюхи, проститутки”.
На третий день уже не понимал,
Кто я, и был готов, чтоб спиться,
Как женщину, подушку обнимал,
Решая — может, проще удавиться?
На пятый день я с пьянством завязал,
Настолько всё внутри меня болело.
Я стал мечтать, как выколю глаза
И расчленю ещё живое тело.
Уже не ждал, когда она вернулась,
Сказал: “Всю в цепь одену навсегда”.
Она в ответ мне мило улыбнулась
И сладко прошептала: “Да, да, да”.