Не каждый солдат удостоен награды.
Часто в бой они шли, покрывая всех матом.
В прошлом я офицер, сын простого солдата,
В каждой российской семье помнят скорбные даты!
На войну попадают по- разному… Но всегда по приказу! В начале марта 1985 года меня срочно вызвали в штаб к командиру части. Вместе с командиром в кабинете находился его заместитель по политической части, и он же мой непосредственной начальник - майор Зеленин. Предложили сесть. По их внешнему виду я сразу понял, что произошло, что то неординарное, выходящее за рамки служебных отношений, и ничего хорошего для меня не предвещало. Оба они мялись и не знали с чего начать. После недолгой паузы, командир дал слово замполиту: « Твой подчиненный, ты и говори». За год службы в данной части замполиту и мне приходилось часто сообщать родственникам неприятные и трагические известия, и он сразу без предварительной подготовки перешел к сути: «Ты офицер и коммунист! Пришел приказ откомандировать тебя в Туркестанский военный округ для дальнейшего прохождения службы в Демократической Республики Афганистан. Вопросы? Готов?»
Мне было 25!
Хотя я что‑ то подобного ожидал, сразу ворох мыслей у меня возник в голове… и утрясти их, вначале было сложно. Вопрос у меня был один: «Когда?» Замполит с командиром облегченно выдохнули, и разговор пошел в обычной форме, ближе к дружеской!: – «Пока не знаем. В шифровке сказано подготовить и провести все необходимые мероприятия до 15 мая 1985 года».
«Благая весть» разнеслась мгновенно. Я еще не полностью осознал, что со мной произошло, а сослуживцы уже заглядывали в глаза, давали советы, предлагали поговорить по душам, женщины – сотрудницы воинской части при встрече опускали глаза. В то время многим уже стало известно, понимали, что там происходит, и многие мне сочувствовали. Из гарнизона я был первым, которого командируют туда!
Для себя я принял решение – судьба! От нее, родимой, не отвертеться! Но, что сказать матери?! В 1983 году в Афганистане погиб мой одноклассник Саша Скрылев! Он летал вторым пилотом на АН-12. Как сообщить девушке, с которой познакомился 4 месяца назад?! Надо что-то думать! «Не торопись, время все расставит все по своим местам»,– решил я.
С девушкой получилось все просто. Она была педагогом. Жила и работала в г. Чита, что в 400 км от моего места службы. Отпросился у командования на три дня для решения личного вопроса. По приезду, на вокзале купил букет цветов и поехал в общежитие, где она жила. Ее комната оказалась закрытой, и я поехал к ее лучшей подруге, которая была сведуще во всех ее делах. Открыла ее мама, сказала, что Лены нет дома, она у Жени на свадьбе и назвала адрес, где происходит торжество! Вначале было как-то не по себе от услышанного, но потом, переварив и осмыслив происходящее, мне стало даже легче, и я поехал по указанному адресу вручать букет. Свадьба была в самом разгаре: шум, музыка, «дым коромыслом» и не сразу заметили входящего военного с букетом цветов, каждый был занят своим делом! И только новобрачная, каким - то чутьем почувствовала мой взгляд, повернула голову в мою сторону, побледнела и обессиленно опустилась на стул. Никто ничего не понял, но музыка и шум как - то стихли. Я твердым, «гусарским» шагом подошел к новобрачным! Полушутя, полусерьезно сказал молодым: « У вас на свадьбе нет свадебного генерала! Случайно узнал, что у вас такой торжественный день, проездом решил к вам зайти поздравить!» Вручил невесте букет цветов, уже пришедшей в себя. Пожал руку супругу, наговорив массу комплементов в адрес молодых и пожелав всего, что только можно для семейного счастья! Выпил поднесенную кем-то рюмку водки и удалился. За спиной слышал как свадьба начала новый виток веселья!
Торопиться было уже некуда. До поезда оставалось еще 6 часов, и я решил пройтись по весеннему, но еще морозному воздуху, столице Забайкальского края городу Чите. Гуляя по улицам города, переваривая происходящее, неосознанно я оказался у дверей ресторана «Даурия». Раньше его между собой называли «Офицерским». Хорошая кухня, нормальный контингент и приемлемые цены привлекали элиту армии. Чужих там, как правило, не было, были, только свои и можно было расслабиться, «перетереть» со случайными знакомыми личные и бытовые проблемы, проблемы службы и страны! В зале было пустынно. У окна сидела компания из трех человек, вдалеке сидел скучающий персонал и у стены напротив окон сидел старший лейтенант – парень приблизительно одного возраста со мной. Потому как щебетала официантка около него, было понятно, что он пришел на 5- 10 минут раньше моего. Я спросил у него разрешения составить компанию. И на радость официантки он был не против. Сделав и ожидая заказ, мы познакомились.
Так я познакомился с Алексеем, простым русским парнем из Перми. Выпили мы 200 грамм принесенной нам водочки. Лечебный напиток снял груз напряжения с нервной системы обоих и завязался неторопливый спокойный разговор. Он также как и я был из дальнего гарнизона: молодая жена и сыну 2 года. Служба идет нормально, но с бытовыми условиями плохо. В квартире холодно особенно зимой: «спасаемся обогревателями и печкой буржуйкой!». Здесь был в командировке, привозил в штаб округа документы. Утром прибыл, как и я, а вечером обратно. Зашел в магазин купить подарки жене и сыну, а на выходе столкнулся с местными «бичами». Потасовка. Еле оторвался от них. За беседой время прошло незаметно, нервная система пришла в норму, пора на вокзал к своим поездам. Я уехал раньше. Приступил к службе и ее обыденности: командировки, наряды на службу, текущие дела. Личная жизнь ушла не то, что на второй план – ее вообще не стало, будто кто- то стер из памяти ее изображение. А через месяц попалась статья в окружной газете «На боевом посту» о некотором офицере, который расстрелял из личного оружия трех гражданских лиц. По времени и обстоятельствам предположительно был мой случайный знакомый Алексей. Вот такая недетская «карусель» с нами происходит! Что стало с этим офицером сказать трудно. Но можно предположить, что в лучшем случае уволили из вооруженных сил и дали условный срок, а о худшем – думать не хочется. В любом случае жизнь испорчена!
В октябре пришел приказ, пора в дорогу собираться. Дали 10 дней сдать дела и должность. За это время я успел собрать немногочисленные, накопленные вещи и отправить их на Родину к родителям, сообщив при этом, что меня переводят на службу в Монголию, и адрес у меня будет «полевая почта». Попрощался с сослуживцами, «общажной» братией и убыл к новому месту службы! Через сутки я был в Ташкенте. За 24 часа я пересек страну со многими часовыми и климатическими поясами. Вылетал из Читы в – 26 градусов мороза, а прилетел в Ташкент, где было + 32 и нещадно палило солнце. В забайкальском крае солнца тоже в избытке, там оно светит, но не греет! Шинель и шапка - ушанка сразу стали не нужным атрибутом и сильно меня отягощали по пути к штабу ТуркВО. Штаб находился в Заводском районе г. Ташкента. Военный городок утопал в яркой зелени и цветах. Оазис! Полная противоположность предыдущему месту службы!
Вымерзший край, где растут только тополя, ураганный ветер, достигающий до 20 м/секунду, голодные собаки и коровы, ковыряющиеся в помойках и жующие бумагу и целлофан! В тот момент я еще не знал, что меня ждет, и, что по воле судьбы мне придется обратно туда вернуться на еще пятилетний срок. Еще много событий произойдет со мной по чьей - то воле, осознав и поверив в судьбу!
Ташкент дал мне передышку и акклиматизироваться! Придя в штаб и доложив о своем прибытии к новому месту службы угрюмому полковнику – начальнику отдела кадров, я стоял в ожидании дальнейшего указания. – «Давай документы!» – пробурчал он сухо, копаясь в бумагах, разложенных на его столе.
- Разрешите уточнить, какие именно? – спросил я.
- Загранпаспорт и т.д. по списку! – продолжил он.
- У меня кроме удостоверения офицера и предписания ничего нет!
И тут его прорвало: - «И кого же х.. я ты приехал? Где паспорт, где медицинская справка о годности прохождения службы в особых климатических условиях»?
- Что дали, с тем и приехал! – ответил я ему в тон.
Понимая, что перед ним стоит простой парень и «накосячили» его коллеги, смягчился:
– Ладно, я потом с ними разберусь! Жалобы на здоровье есть? От командировки «за речку» не отказываешься?
– А куда мне деваться, обратно же не отправите?!
– Так!- произнес он задумчиво: – Располагайся в нашей гостинице, команду я дам, чтобы тебя поселили! Завтра идешь в фотоателье, фотографируешься на загранпаспорт и приносишь снимки мне.
Устроившись, можно сказать, с комфортом: двух местный номер, с телевизором и душевой комнатой, с горячей водой на этаже, ковровые дорожки в коридорах. Мне казалось, что я нахожусь в другом мире противоположности, в которой я жил два года ранее; решил не торопиться и посвятить выпавшее мне свободное время изучению города, пожить в нормальных условиях. Три дня я посвятил поиску фотоателье. Их было много, но в большинстве случаев они не работали. С самого начала меня поразила малолюдность на улицах столицы Узбекистана, как оказалось все находились на уборке хлопка. Все на уборку стратегического урожая! В этот период присылали на «Уборку» всех кого можно и из других братских республик! Трудились все, кто мог! Приказ партии и руководителей республики!
И только через две недели я смог сфотографироваться и принести снимки для оформления загранпаспорта! Я наслаждался жизнью! Покупал фрукты: арбузы, дыни, груши, виноград! Виноградная кисть весом в пять килограмм и виноградина размером с нашей сливы! Фрукты, их необычайный вкус меня поражали! И все стоило копейки!
В конце второй недели мое одиночество закончилось. Ко мне подселили прапорщика, Петра из Львова. Стало веселее. В отличие от меня, он уже знал, что едет в Кабул, в узел связи штаба 40-й армии и знал лично, кого меняет. Я же был в полном неведении! Так мы прожили еще одну благодатную неделю! После которой, вручив мне загранпаспорт с открытой визой и предписанием к месту службы Афганистан, гарнизон Шиндант, переселили нас на сборный пункт для дальнейшей отправки. Сборный пункт представлял собой двухэтажную заброшенную военную казарму, поделенную на несколько секций: для младшего командного состава – офицеров и прапорщиков, для старших офицеров и служебного персонала. Было небольшое помещение на втором этаже специально для женщин – военнослужащих и служащих Вооруженных сил СССР, убывающих в 40-ую армию.
По прибытию на сборный пункт все были обязаны зарегистрироваться, личные вещи сдать в камеру хранения и жить по распорядку, утвержденной командованием округа. Выход за пределы сборного пункта был свободным. По тем временам это было более чем демократично! На стене весело правило поведения и дисциплины на сборном пункте, но в условиях перемещения такого людского потока туда – сюда, обратно, было практически невозможным делом! Одним словом жизнь как на «вокзале». Через два дня списки убывающих были сформированы и мы должны были пройти процесс прививок и вакцинации тут же в медицинском пункте! Перед дверями кабинета выстроилась очередь из разновозрастных мужчин в различных званиях и в различном состоянии... Но все были едины в своем порыве, пройти быстрее эту неприятную процедуру!
Народ гудел перед дверями и медсестры выходили и просили у очереди вести себя тише – «невозможно так работать».
В очереди за мной стоял прапорщик лет сорока, гренадерского вида. Одна его ладонь была размером с большую сковороду. Удивительно, мы познакомились, он оказался моим земляком и был старшиной учебной роты в Пензенском военном артиллерийском училище! Несмотря на возраст и наше почти родство, он всегда обращался ко мне по званию и на вы, независимо в каком бы он не был состоянии! В кабинет вошли мы с ним вместе. Три девушки проводили вакцинацию. И, несмотря на состояние многих из нас предупреждали каждого, что прививки делаются от гепатита, холеры и еще каких-то африканских болезней, и что употреблять спиртные напитки категорически в течение месяца нельзя. Мой земляк, простая душа, канючил у медсестры, чтобы она ему после укола дала разрешения употребления спиртных напитков хоть в маленьком количестве!
– «Сестренка! Ну, можно хотя бы грамм сто?»
– Я же вам говорю, нельзя! Могут быть последствия!
– А-а-а, пойду, напьюсь! – Махнул он своей рукой: – «Все равно один раз живем»!
На третьи сутки пребывания на сборном пункте нас подняли в два часа ночи и «попросили» на выход с вещами. Народ поднимался с большим трудом, многие недавно заснули и не понимали, что от них требовалось! Что, куда, ало, «вокзал поехал»? Особенно трудно было тем, кто перебрал спиртным накануне! Во дворе около казармы уже стояли автобусы, готовые принять и отвезти куда надо нас горемычных и их «без душные» тела! В 3.30 начала дня, хотя и ночь, и глаз хоть выколи. Нас доставили в Тузель – южные врата на вылет за пределы СССР. От автобусов народ ковылял к зданию таможни и погранпункту, будто они только что вышли из ожесточенного боя! Кого вели под руки и за ним в своих цепких руках по земле, поднимая пыль, волочилось имущество. Таких было немного, в основном крепкие ребята! Таможня начинала работать с 6 утра, а до этого времени надо дожить. Неопытные занимали очередь у дверей таможни, чтобы пройти быстрее эту процедуру досмотра и обыска! Опытные вояки, те, кто возвращался из госпиталей, командировок в Союз, отпусков, располагались в конце очереди около стеночки, устроившись на чемоданах или картонных коробках досыпать, догонять упущенное время! «Самолет без нас не улетит! А улетит туда ему и дорога!» Была еще одна хитрость у этих ребят. Таможня трясла передовых, не разрешая провозить спиртное и продукты, превышающие нормы провоза! На человека разрешалось, если память не изменяет, литр спиртного и две бутылки пива! И наши люди, чтобы не досталось таможне, все это богатство передавали в конец очереди! То и дело раздавались голоса: «Мужики, кому шампанское? И водка есть!» – «Давай, давай сюда, хороший человек! Дай бог тебе здоровица!» – неслось от стеночки! Это все передавалось по цепочке и употреблялось по назначению! Некоторые жили так неделями и не могли улететь по причине их не транспортабельности! Отступая от времени, я скажу вам, лично видел на складах Шиндантского военторга стеллажи с водкой «Столичной» и Армянским коньяком. Три часа, а то и больше уходят на фильтрацию нашего имущества. Потом пограничный контроль! Небольшая будочка, за стеклом офицер и прапорщик – пограничники, сверяют наши документы, фотографии с личностями, которые измученные всем и не похожие на себя, как кувалдой ставят штамп в паспорт и сухо дают команду: Следующий!» И ты попадаешь в отстойник, ты уже на нейтральной полосе, в помещение от силы 60 кв. метров. Обратной дороги нет! У одной стены обыкновенная деревянная лавка, из мебели больше ничего! Нет даже туалета! Народ все прибывает и прибывает! Практически стоять трудно, будто мы в очереди за дефицитом! Из помещения, накуренного, с запахами на любой «вкус» никуда не выпускают, пока все не пройдут пограничный контроль! Пограничник кричит таможне: «У вас все?» – «Все!»– несется обратно. Двери нейтральной полосы открылись. И мы осчастливленные выходим на свежий воздух – свет божий, тащимся по бетонке к самолету АН-12 под чутким присмотром сопровождающих пограничников: один во главе колонны, один в её конце. Замыкающий, чтобы не откланялись от заданного курса!
Летим в Кабул. Борт техник провел краткий инструктаж как себя вести на все случаи жизни и как пользоваться кислородными масками и исчез. Их было из расчета одна на трех человек! Из Ташкента до Кабула три – три с половиной часа лёту! До границы летим спокойно! Высота небольшая. Народ в основном спит. Кто-то, дремлет, кто-то уже опохмелился и закусывает, травят анекдоты! Где-то часа через полтора полета самолет резко начинает набирать высоту. Меняет эшелон! Идём на высоте 8000 метров по воздушному пространству Афганистана! Салон АН- 12 не герметичен. Сразу ощутилось кислородное голодание. Очнулись все! Разом все потянулись к кислородным маскам, вырывая её из других рук, для спасительного глотка воздуха! Немного успокоившись и придя в себя, народ стал следить друг за другом и передавать маску синеющему соседу! На этот раз для всех всё закончилось благополучно! Мы приземлились в Кабуле! Но забегая вперед, скажу, позже со мной был случай. Мы летели из Кабула в Кандагар бортом АН-12, но уже без кислородных масок. По причине безопасности, использование кислородных баллонов на территории Афганистана было запрещено. И на руках у меня умер прапорщик, летевший к новому месту службы! Не выдержало сердце! Человек провел на территории Афганистана не больше суток! Глупые потери и трагедия для семьи! Бессмысленные жертвы! Летать на АН-12 в грузовом отсеке на высоте 7000 – 8000 метров это было пыткой на протяжении всего полета! А время полета превышало больше трех часов. Маршрут всегда был по кругу! От гарнизона к гарнизону! От недостатка кислорода чудовищно болит голова! Кажется, ещё чуть-чуть и она расколется на части от внутреннего давления! Тебя бросает то в жар, то в холод, начинаются галлюцинации! И после полёта, если не выпить хоть немного спиртного или принять лекарства, еще долго тебя будут сопровождать чудовищные головные боли!
Кабул нас встретил обжигающей жарой! Было +50 градусов в тени. И даже небольшой ветерок прибавлял неприкрытой коже колючесть! Многих из нас прилетевших встречали «заменщики»! Они забирали «своих» и уезжали в свои части. Я попрощался с Петром. Остальных повели на пересылку (сборный пункт для дальнейшей отправки). Нас сверили со списком и ещё раз переписали, кто куда направляется, и разместили в палатках. Вот так нас разносило по всему Афганистану, как ветер разносит опавшую листву! Чувствовалось, что мы попали не в санаторий и здесь идет война! С наступлением темноты соблюдалась система маскировок! Вдалеке постреливали, были видны трассеры и слышны взрывы! Работали гаубицы и «Град». В палатках невыносимо жарко! Днем мы ходили в модуль, где располагались старшие офицеры. Там был кондиционер и работал телевизор, транслировалось два центральных канала Советского Союза. Питание в столовой было скромным: гороховый или вермишелевый суп и каши с тушенкой, чай, компот и хлеб с маслом. После Ташкента всё равно, что пища в монастыре у монахов! Ничего лишнего! Был продовольственный магазин, но вход нам туда был заказан. Если только зайти посмотреть. Обслуживание было только по чекам (эквивалент денег), рубли, у кого остались, были не в ходу. Мне повезло, через четверо суток (некоторые задерживались там до месяца: была закрыта трасса или не летала авиация) меня посадили на борт, летевший по маршруту Кабул – Кандагар – Шиндант. В последующем, когда бывал в различных командировках я это место обходил стороной. Лучше заночевать в какой-нибудь части, чем попасть на пересылку. Благо в Кабуле их было много. И командование негласно разрешало переночевать. А позже мы обрастали разными связями, по всему Афганистану и не было проблемы где-нибудь «перекантоваться».