Старик любил путешествовать. Каждый вечер он садился перед монитором и отправлялся в прогулку по оцифрованным улицам. Выбрав страну и город, он начинал свое путешествие с окраин, постепенно приближаясь к историческому центру.
Как-то, блуждая по закоулкам одного из мегаполисов, он подумал, что хорошо бы создать такую программу, которая, считывая информацию с мозга, могла бы показать фрагменты прожитой жизни. Начиная с детства.
«Нет. Невозможно, – усмехнулся старик. – Не дошла до этого наука. Хотя...
Если обойтись без техники? Просто сосредоточиться, сконцентрироваться и погрузиться в собственную память. Как там йоги рекомендуют? Задействовать все резервы подсознания?»
Старик выключил компьютер, и закрыл глаза.
И... первая яркая картинка. Даже не картинка, а сценка в движении.
Он идёт маленькими шажками, крепко держась за бабушкину руку, через лестничную площадку. Бабушка звонит в дверь квартиры напротив. Они входят и старик – да нет, какой старик! – малыш – видит толстую тетю, которая держит за руку такого же мальчика. В комнате они садятся на диван и начинают играть. А затем – драка, размазанные по щекам сопли и слезы, причитания вбежавших в комнату бабушки и толстой тети, требование встать на колени друг перед другом и помирится.
«Да... То первое примирение я хорошо помню».
А дальше, дальше...
Школа... Первый урок. Большие серые глаза учительницы, внимательно оглядывающие притихших малышей.
Первая наивная школьная любовь... Он смотрит через самодельную подзорную трубу на девчонок, неспешно идущих из школы мимо его окна. И среди этой озорной смешливой стайки – Она.
Юность... К простым, локальным краскам детства добавилось цветовое буйство, широкие пастозные мазки, как на полотнах Малявина.
Но и здесь: первая... первое... впервые...
«А если заглянуть в зрелость? Что увижу? Кроме уверенных взмахов кисти – полутона, множественные оттенки серого, как у Франса Хальса...
Нет. Лучше остановлюсь на юности. Попробую увидеть то, что забылось, как незначительное: лица, мимолетные встречи, которые могли бы иметь продолжение и, может быть, изменили бы всю дальнейшую жизнь.
Да, да... Именно так».
Старик поудобнее устроился в кресле.
Так прошла ночь, а утром его нашли сидящим в кресле перед потухшим монитором, с лёгкой улыбкой на белых губах.
2020