Он очнулся, но не там, где потерял сознание и не с теми. Кто он: жертва глупого розыгрыша, или часть жестокого эксперимента?
Ему потребуется много времени, чтобы распутать весь клубок.
4 глава
Глеб заявился к Захару. Нет, он, конечно, сначала как это полагается у вежливых людей постучался в палатку, то есть подергал за мешковатую ткань, попинал ее и только после того, забыв всякие приличия, заорал: «Сотеев, открой!». «Дверь» отомкнулась. Выглянула заспанная морда.
- Ну, в чем дело? Пожар?
Сотеев откровенно зевал, не обращая внимания на взволнованный вид Глеба. Тот, не дожидаясь приглашения, отодвинул доктора в сторону и протиснулся в палатку. Сквозь москитную сетку на окошках проглядывал рассвет.
- Захар, только честно. Ты видел здесь посторонних людей? Или их следы?
Сотеев как-то сразу весь подобрался.
- Нет. А ты, значит, видел?
Глеб сделал неопределенный жест.
- Мне кажется, что кто-то пробирается в наш замкнутый круг, а значит, никакой он не замкнутый.
- Так кого ты видел? - Глаза Сотеева жадно заблестели. Охоч врач до сенсаций. Глеб и раньше за ним это замечал. Любил тот как баба собирать всякие сплетни.
- Мужик, бородатый, залез ночью в палатку, рылся в моих вещах.
- Что-то украл?
- В том-то и дело – ничего. Я проверял. Все будто не тронутое. – И тормознул. -Если только Лерин чемодан… - Почему-то ему не пришло в голову это раньше. Ведь в палатке были не только его вещи.
- И что потом?
- Ничего. Убежал в лес. Я не успел его догнать.
- В лес, говоришь? – Сотеев как-то с подозрением посмотрел на Глеба.
- Да не смотри так на меня, - возмутился Глеб, - не приснился он мне! Сначала я тоже так подумал, и Лера сказала, что не видела его …
- Лера? – Сотеев многозначительно ухмыльнулся. - А ногу-то где повредил?
Глеб удивился – все этот Сотеев заметит. Вроде, уже не хромает, а все-таки…
- Да не важно! В лесу! – Глеб все больше горячился - Сотеев уводил его от темы своим глупым любопытством. Про хрящ он твердо решил не распространяться.
- Кстати, твоя рана на голове…
Глеб не успел отмахнуться, как врач быстрым движением нагнул ему голову, потом отпустил. Лицо врача было озадаченным.
- Что там? – Глеб полез рукой к ране, ожидая нащупать, по меньшей мере, копошащихся червей.
Сотеев довольно грубо стукнул его по руке.
- Микробов мне тут еще занеси! - он как будто даже разозлился. – Все там в порядке. Заживает. - И тут же перевел тему разговора.
– Значит, видел ты бородача… А дальше?
Глеб просто взорвался. Почему до людей все так медленно доходит?!
– Кто-то тайком ходит в наш лагерь, а мы и знать не знаем!
Сотеев одним махом натянул на себя свитер. Позвал:
- Пошли-ка на свежий воздух.
- Мы и так на свежем воздухе! У нас его столько, что хватит на все затуманенные мозги!
- Пошли, пошли. Посмотрим на твою палатку. Он мог оставить следы или еще что-то…
Солнышко уже поднималось над горизонтом, озаряя черные зубастые скалы. Тени от них зловещими силуэтами ложились прямо в сторону лагеря. Показалось, или скалы стали как-то ближе к ним? Глеб отогнал эту глупую мысль, оглядел палаточный городок. Раньше он как-то не присматривался к нему.
- Захар, а сколько всего людей в лагере? Просто палаток десять, а нас - семеро. Даже если допустить, что все палатки одноместные, все равно остаются лишние. Или я не всех членов экспедиции видел?
- Согласен: за три дня мы не встретили никого, но это не значит, что мы тут одни. Куда-то же подевались остальные. Ну и местные жители…
Но Глеба уже перестали интересовать палатки.
- Я вот все думаю: мы приехали с тобой вместе. Ну, я, допустим, посмотреть на красивые места, поискать древнего человека…
- Древнего человека?.. - Сотеев хохотнул.
Глеб с досадой махнул рукой.
- Хрен с ним, пусть такая версия. Но ты-то зачем приехал? Компанию мне составить, что ли? Что-то я не припомню к этому никаких предпосылок. Ну, вот никакошечных!
Черт, что-то он совсем потерял контроль над собой. Вот откуда взялось это дебильное словообразование: никакошечные? Глеб просто кипел, а Сотеев равнодушно кривил губы. И Глеб почувствовал, как в нем поднимается новая волна раздражения. Ну, вот как можно быть таким невозмутимым?
- А если предположить, что я мог чем-то серьезным заболеть, а ты как врач не отпустил меня одного, и поэтому отправился со мной?
- В точку! – Сотеев выставил указательный палец, приняв пафосную позу. – И как ты догадался? Глеб, да ты – гений дедукции!
Глеб скривился. Стало даже немного обидно.
- Прикалываешься?
- Глеб, я и сам это понял уже давно. Я искал хоть что-то, что бы натолкнуло меня на эту мысль. И не нашел. - Сотеев развел руками. – Ни медицинской карты, ни записей в ежедневнике…
- А в телефон не пытался заглянуть? Кстати, о телефонах... Я свой так и не нашел. Все перерыл. А жаль – у меня в органайзере довольно точный календарь – встречи, собрания, звонки… Как ты думаешь, он уже после нашего пробуждения пропал или раньше?
- Не знаю, не знаю. Мой тоже пропал. Да тут, скорее всего и связи-то нет.
Наконец они подошли к ярко-красной палатке Глеба. Тупо обошли ее со всех сторон. Ясно было, что ни на что не надеялись, так, посмотрели для очистки совести.
– Вы Копытова-то нашли? – вдруг вспомнил Глеб.
- Нет, - как-то рассеянно ответил врач.
- Не нашли, и спать легли?
- А что, мы там должны были заночевать? Парень взрослый, принял решение уйти. Пусть катится ко всем чертям, маменькин сынок.
Глеб поднял удивленные глаза – как не похоже на Сотеева это сейчас прозвучало. Покоробило.
- Уже вернулся, небось и дрыхнет без задних ног, – добавил Сотеев равнодушно. - Пойдем, умоемся.
И опять это подозрение, что все, кроме него, давно уже привыкли к их неожиданному положению. Глеб вздохнул – вот бы ему научиться такому самообладанию. Может, начать медитировать?
- Я одного не понимаю, как мы могли все вместе одновременно потерять память? – не унимался он - Это же ненормально! Не укладывается ни в какие рамки! Этому нет объяснения ни в науке, ни даже в религии, черт бы все побрал!
- Чертей-то к чему приплел?
- Да я уже не знаю, кого сюда приплетать. Я грешным делом подумал, может, это все же моя невнятная болезнь начала свою… эту… короче, начала прогрессировать? Ты говорил, что это не эпилепсия.
- Я и сейчас это говорю.
- Тогда что это?!
Глеб с надеждой посмотрел на Сотеева. Ему хотелось хоть какого-то объяснения, хоть чуточку ясности, какой-то почвы под ногами. Пусть ему объявят, что он сошел с ума, он и это примет. Лишь бы не этот непонятный разброд в происходящем вокруг и в собственных мыслях.
- Хочешь, чтобы я тебе сказал, что все, что происходит с нами – всего лишь плод твоего больного мозга? – спросил Сотеев, по-доброму смотря на приятеля. – Окей, пусть будет так. Ты сошел с ума. И мы тебе все чудимся. Прими это и успокойся. И вообще... Мне не нравится твое возбуждение. Тебе нужно поспать. – Тон Сотеева стал заботливым. И Глеб действительно почувствовал себя жутко уставшим.