Было раннее летнее утро. Солнце только что взошло, и весь двор был залит тем необычным утренним ультрафиолетом, который возможен только по утрам в жаркие дни – позже его безжалостно сожжет полуденная жара. В еще не нагретом, прохладном после ночи воздухе легкомысленно начинали кружиться тополиные пушинки – непременный атрибут лета в российских широтах.
На скамейке посреди двора, откинув голову назад, кемарил молодой длинноволосый парень, заросшая щетиной физиономия с приоткрытым ртом и немытые много дней волосы которого могли дать некоторое представление о роде его занятий, точнее его отсутствии. Об этом же свидетельствовали и рваные на коленках замызганные джинсы, и сильно разношенные запыленные сапоги-казаки, и засаленная кожаная куртка с потертостями на локтях, и черная майка с каким-то выцветшим и застиранным кумиром – лица уже не было видно, бледно-грязное пятно на черном фоне и такая же размытая надпись не давали возможности прочитать, кому именно когда-то поклонялся спящий. Видно было, что он пришел сюда и завалился на скамейку в изрядном подпитии ночью, не в силах найти какой-нибудь другой ночлег.
Внезапно дверь подъезда ближайшего к скамейке дома, скрипнув, открылась, и на улицу вышел молодой коренастый мужчина с помятым после ночного приключения лицом, в хорошем светлом костюме и кожаных туфлях. Он глубоко вздохнул и перевел дыхание, с удовольствием вдохнув прохладный утренний воздух, и сощурился от яркого света. Постоял некоторое время, достал сигарету, и, усмехнувшись чему-то своему, закурил. Глянул на блеснувшие золотом часы на руке, покачав головой, достал из внутреннего кармана серебристый мобильник и пискнул кнопками. Долго ждал ответа, но, не дождавшись, выругался хриплым матом и медленно побрел по двору.
Дойдя до скамейки (было видно, как его шатает), он ухватился за нее рукой и грузно опустился рядом с длинноволосым. От толчка тот, вздрогнув, открыл глаза и, морщась и напрягая затекшие мышцы шеи, поднял голову и таращась после сна, уставился на неожиданного соседа по скамейке. Тот безразлично глянул осоловелыми глазами в сторону, и на лице его явственно проступило отвращение. Длинноволосый не походил на бомжа, хотя от него и разило перегаром, но мужчина в дорогом костюме сам переживал жестокое похмелье, и, вероятно поэтому терпимо отнесся к соседству. Докурив сигарету, он опять взглянул на часы, усмехнулся и сплюнул. Длинноволосый парень смотрел куда-то в сторону, стараясь не замечать мужика в костюме. Его лицо выражало не то задумчивость, не то усмешку, а рука почесывала где-то под мышкой. Мужчина время от времени искоса поглядывал на парня, что-то про себя решая, тому же было на эти косые взгляды совершенно наплевать – он думал о чем-то своем, пытаясь разрешить какую-то глобальную проблему своего существования в этом безумном мире.
Молчание длилось не менее пятнадцати минут, после чего не выдержал мужчина:
- Пивка бы… - хрипло проронил он, обращаясь не столько к соседу по скамейке, которого наверняка мучило то же жгучее желание, сколько к небу – авось упадет с сияющей голубизны бутылка какого-нибудь «Старого мельника».
Длинноволосый промолчал, его лицо растянулось в улыбке и он с пониманием кивнул головой. Потом, спохватившись – дорогой костюм, мобильник – а сосед-то не бедный – сказал:
- Так в чем проблема? Тут ларек через дорогу…
- Да, блин… Курочит меня. Колбасит. Плющит, - он произносил эти синонимы с видимым удовлетворением, даже смакуя, очевидно, думая при этом – поколбасит часок-другой, и отпустит, а там дела, работа и прочее… Хорошо чувствовать себя нужным этому миру!
- Я могу сходить, - негромко предложил длинноволосый, чем вызвал хриплый смех мужика:
- Ты? Ахренеть! В одну сторону сходишь – до ларька?
- Ну зачем же так, вернусь… - длинноволосый улыбнулся.
Мужик в костюме помедлил несколько секунд, видимо, прикидывая, какой урон его бюджету нанесет потеря полтинника, потом, решившись, тряхнул головой и протянул парню пятьдесят рублей, которые он порывшись достал из кармана. Парень еще раз улыбнулся, взял деньги и окрыленный предстоящим опохмелом бодро зашагал в сторону дороги, видневшийся из-за угла одного из домов, окружавших площадку двора. Мужик на скамейке еще раз сплюнул, на этот раз уже с видимой досадой и злобой, уверенный, что видит парня в последний раз в своей жизни, и негромко ругнулся на себя и свою больную голову, совершившую такой необдуманный поступок, обусловленный многими факторами. Снова закурил.
Не успел он докурить сигарету, как его глаза заметно округлились – длинноволосый шел обратно с двумя бутылками пива, и какой-то мелочью сдачи, зажатыми в грязных кулаках. Мужчина почти схватил одну из бутылок и вскоре похмеляющиеся, словно закадычные друзья, знакомые чуть ли не сто лет, с удовольствием потягивали пиво.
Разговор не шел. Два разных мира, две судьбы, две жизни, возможно, и переплетавшихся когда-то очень давно, когда молот вколачивал народ, как гвоздики в доску вечной «уравниловки», а серп был всегда наготове срубить шляпку тому, кто попробует высунуться обратно, сейчас были абсолютно параллельными и, согласно законами мировой геометрии, не могли пересечься ни в одной точке своего существования, кроме как… с бодуна на утренней скамейке. О чем было говорить?
Длинноволосый насмешливо поглядывал на мужчину, а тот с какой-то тоской бросал ответные взгляды. Но пиво быстро кончалось, а вместо сухариков, чипсов или тараньки организмы обоих требовали беседы.
Первым не выдержал мужчина:
- Спасибо, братан, не ожидал от тебя.
Длинноволосый удивленно воззрился на него.
- Ну, я насчет пива. Думал, шакалишь тут, на халяву полтинник зарабатываешь, - мужчина хохотнул и смачно отхлебнул большой глоток.
- Да нет, я ж вижу… товарищи по несчастью… если можно так выразиться… - парень неуверенно подбирал слова, явно не зная, как общаться с человеком не своего круга.
- Эт точно! – подмигнул мужчина. – Я тебя сначала вообще за какую-то шваль подзаборную принял. Сам виноват – ходишь хуже студента одет!
- Ну извини, – ухмыльнулся парень. – В следующий раз сгоняю, смокинг надыбаю.
Мужик покатился со смеху – шутка ему пришлась по вкусу.
- А чё так вырядился-то? Проблемы? Не работаешь?
- Нет.
- Не берут? Специальность-то есть?
- Есть. Так сложились обстоятельства, - парень коротко вздохнул носом, видно было, что обсуждать свое социальное положение ему очень не хотелось, и он думал, как бы закончить этот ни к чему не ведущий разговор, или хотя бы уйти от неприятной темы.
- Понимаю, - дежурно бросил мужчина, на самом деле ничего не понимавший, но по выработанной годами привычке грамотно вести разговор с любым собеседником решивший показать свою участливость.
- Да не в работе счастье, - вдруг заявил длинноволосый.
Мужчина поперхнулся пивом. – Не в работе? Не в заработке? Ну ни хера себе! А в чем?
- У каждого в своем, - пожал плечами парень.
- Зашибись! – хлопнул себя по коленке мужчина. – Так тебе по хрену, как ты существуешь? По фиг, есть у тебя работа или нет? Тебе нравится вот так болтаться, как говно в проруби?
- Не в этом дело, - вздохнул парень, окончательно устав от разговора.
- А в чем? Вот ты умный такой, просвети меня, умник?
- Зачем? Сам когда-нибудь дойдешь… - парень снова усмехнулся.
- Ахренеть! Сидит тут, жрет пиво на мои бабки, да еще умничает!
- Я не умничаю, - серьезно сказал длинноволосый. – Это моя жизнь. Я не могу жить как ты. Я не такой. Вот и всё.
- Это почему ты не можешь?! – прищурился мужчина. – Я тоже когда-то был такой как ты. Тоже типа пофигист и всё такое. Никого ни во что не ставил. До поры до времени… пока понял, что с такими взглядами по жизни далеко не уедешь! Врубаешься? Тебе счас сколько – двадцать пять, двадцать семь? Еще лет пять будешь вот так лапу сосать – удавишься. Или сопьешся. От безысходности и тоски. Бизнес двигает мир.
- Это стереотип, - негромко сказал длинноволосый. – Кесарю – кесарево. Тебе – бизнес. А у меня есть другие жизненные принципы, по которым я живу. Мне просто не нужно то, что нужно тебе. Всё проще, чем ты представляешь. У каждого своя жизнь.
- Ну и чем хороша твоя убогая жизнь по сравнению с моей?! – бизнесмен осклабился. – Приведи хоть один аргумент.
- Ты счастлив?
Бизнесмен широко раскрыл глаза – он не ожидал такого вопроса.
- Что ты имеешь в виду?
- Ну вот – у тебя всё есть, машина, наверное, квартира…
- Не машина, а две. И еще с водителем. И хата имеется. И коттедж за городом. И компания своя. А при чем тут это?
- Ну вот – всё это позволяет чувствовать себя счастливым?
Бизнесмен задумался. – Ну, в общем, могу сказать, что жизнь удалась, в общем…
Это прозвучало довольно неуверенно, особенно слова-паразиты «в общем».
- А дальше что?
- Что дальше? Где дальше? – не понял бизнесмен.
- Ну, дальше куда двигаться по жизни будешь?
- Да до хрена куда! – с жаром воскликнул бизнесмен. – Развивать компанию, покупать недвижимость за бугром… Это ж как казино! – он был явно рад, что нашел подходящее сравнение. – Казино! Играешь – выигрываешь – а тебе всё мало, опять ставишь – опять выигрываешь… А если проигрываешь – по хрену! – ставишь еще и еще, кураж появляется, желание отыграться!!
- Ну и…? Потом, в будущем… Ну, заработал ты денег, столько, сколько и потратить не сможешь… Дальше что?
- Придурок ты какой-то, - с досадой сказал бизнесмен. – Денег много не бывает. Есть мало, очень мало, и нормально. А много – не бывает.
- Ну так ты счастлив?
- При чем тут счастье?! – бизнесмен начинал злиться и нервничать.
- Ну, если у тебя всё есть, о чем мечтал, и даже больше – ты всё же не можешь сказать, счастлив ли ты или нет? Ответить на такой простой вопрос?
- Да на хрен мне твое счастье! – рыкнул бизнесмен. – Что за дурацкие вопросы? Да, счастлив… наверное…
- Почему «наверное»?
- А хрен его знает, - подумав, сказал бизнесмен. – В чем оно, счастье? Для меня – в работе. Пока работаю – живу.
- Вот именно, - подтвердил длинноволосый. - Счастье – это состояние души в определенный момент твоей жизни. Это не долговременное понятие. В эту секунду ты счастлив тем, что сидишь и перевариваешь пиво, о котором мечтал твой желудок. Через пять минут ты несчастен, так как у тебя в офисе пожар, например, и вся фирма сгорела.
- Бля! Типун тебе на одно место! – заорал бизнесмен. – Умник, блин!
Он достал мобильник и принялся звонить, зло поглядывая на длинноволосого. На его лице отражались смешанные чувства – с одной стороны, зло и досада на обидные слова парня, с другой – похоже, до него доходил смысл сказанного, медленно, но доходил.
- А еще через час ты опять счастлив – у тебя произошло еще что-нибудь, - как ни в чем не бывало, продолжал длинноволосый. – Да не трясись, я фирму к примеру взял.
Бизнесмен коротко с кем-то переговорил по телефону. Через несколько минут его телефон зазвонил сам, он ответил так же коротко, и обернулся к парню. Телефон зазвонил снова, бизнесмен достал и отключил его.
- Ну хорошо, - горячась, произнес он. – Допустим, счастье – это состояние души, как ты сказал. Но что ж, по твоему, надо сидеть на заднице и ни хрена не делать для того, чтоб возникло это состояние души?
- Я этого не говорил, - возразил парень. – Я говорил – каждому свое. Один становится счастливым благодаря работе, другой – сидению на скамейке и созерцанию происходящего.
- Чушь собачья! – возразил бизнесмен. – Как можно, сидя на заднице, предаваться счастью? Какая-то философическая херня! – Последние слова он произнес с видимым удовольствием, ему нравилось, что он ставит длинноволосого умника на место.
Парень пожал плечами.
– Мне пока нравится. Когда разонравится, пойду искать счастье в работе или еще в чем-нибудь. На данном отрезке моей жизни мне ничего ни от кого не надо.
Мужчина посмотрел на него взглядом, ясно говорившим – молодой идиот, хрена ли ты понимаешь в этой жизни?
- Пока я не вижу, чего бы по жизни мне дали твои ценности, - продолжал парень. – Я не вижу в них смысла жизни. Для меня ты и подобные тебе – роботы, всю свою жизнь выполняющие заложенную с детства программу развития, по определенной схеме. Выучился, нашел работу, раскрутился, купил себе всё что нужно, передал детям – и умер. Стоит мне представить себя в этой цепочке, скрученного стереотипами, что есть хорошо, а что есть плохо, по рукам и ногам – тошно становится. Хочется самому выбрать, что есть плохо и хорошо для меня.
- Но ты ж никуда не денешься! – злорадно хохотнул бизнесмен. – Или пропадешь без гроша в кармане, или станешь, как ты глупо выражаешься, «роботом». Уж лучше второе.
- Не знаю, лучше ли… - длинноволосый смотрел куда-то вдаль, глубоко задумавшись.
- Э, нет, погоди! – радостно оскалившись от вновь пришедшей ему в голову мысли, погрозил собеседнику бизнесмен. – Я не робот! Я делаю, что хочу! Работаю, как хочу! Я…
Он не договорил – зазвонил мобильник – другой, маленький, из другого кармана. Бизнесмен вздрогнул, как будто его укусили, трясущимися пальцами достал его, раскрыл и неожиданно высоким голосом произнес:
- Да! Иван Палыч! Слушаю вас! Да, я помню всё отлично! Нет проблем! – его тон становился всё более заискивающим. – Как договорились! Всё готово! Приеду, замечательно! Всех благ!
Длинноволосый ухмыльнулся:
- Ну, вот, а говоришь, не робот. Послал бы этого Иван Палыча в одно место…
- Да хрена ли ты понимаешь! – начал было бизнесмен, но почему-то замолчал.
На скамейке воцарилась тишина. Пиво было допито, разговор как-то сам собой сошел на нет. Бизнесмен был уверен в своих взглядах, длинноволосый парень – в своих. Никто никому ничего не доказал.
- Куда ты сейчас? – спросил после паузы бизнесмен.
- Не знаю… Пойду к другу. Может, вместе придумаем какое-нибудь занятие на сегодняшний день… Будет видно…
- Дураки вы всё-таки! – мотнул головой бизнесмен. – «Не знаю», «придумаем», «будет видно»… Идиотская жизнь! Вот у меня – всё спланировано, всё под контролем! Ничего не упускаю! Лирику – по хрену! Дело есть дело!
- Мне такая жизнь бы не понравилась, - пожал плечами длинноволосый. – Неинтересно жить.
- Очень даже интересно! Попробуй… если сможешь, конечно, - снисходительно добавил бизнесмен.
Длинноволосый ничего не ответил. Он встал со скамейки, собираясь уйти. Он уже повернулся спиной к бизнесмену, когда тот внезапно окликнул его:
- Эй, подожди! Ну а в чем твое-то счастье? – Бизнесмен ожидал какой-нибудь «философической херни» в стиле уже прошедшего разговора.
- Мое? Не знаю… Наверное, в том, что наступил еще один день, который я проживу так, как хочу. В том, что я еще жив, руки-ноги на месте, голова о чем-то думает… - Длинноволосый улыбнулся и пошел прочь.
- Вот придурок! – фыркнул себе под нос бизнесмен и посмотрел на часы. Ему внезапно пришло в голову, что то, что он сидит здесь, на скамейке, а не в кондиционированной комнате для переговоров фешенебельного офиса крупной фирмы на совещании, на котором ему ужасно не хотелось сегодня присутствовать по ряду серьезных разногласий с партнерами – это и есть его сиюминутное счастье.
2008