Довелось мне как-то работать на охотничьей базе отдыха. Девять месяцев в году все достаточно тихо и спокойно, только пара любителей пострелять уток заедут. Но вот как по первому снегу открывается сезон кабана и лося, начинается романтика, приезжают серьезные бригады строго по расписанию - каждые выходные.
Самое мое любимое время суток было утро. На улице зябко, кутаешься в охотничью куртку, делаешь кофе и прямо с кружкой идешь тупить на парковку. Там мужики собираются в лес. И вот мимо мчатся снегоходы, на них упакованные охотники (еще трезвые) с ружьями за спиной машут тебе на прощание, а у них на коленях вальяжно лежат лайки. И до вечера на базе тишина и спокойствие. Главное, после обеда баню начать топить, да что бы ужин готов был вовремя. Вот мужики приедут, помоются, попарятся, достанут самогон, да за едой байки травить начнут.
Приглянулась я раз одному охотнику. После ужина подсел он ко мне за барную стойку и начал разговоры разговаривать. Только вот у меня от его внимания возникали весьма противоречивые желания - убежать и спрятаться или ржать в голос. Темы для бесед он выбирал потрясающие. Сначала я прослушала истории о всех его физических травмах: "Знаешь, как я потерял зуб?", "Вот бровь сегодня прикладом разбил, слушай как дело было", "Я те ща шрам на ноге покажу, это меня сабака цапнула". Потом перешли на более отвлеченные темы: "Мы однажды лошадь на мясо для собак разделывали". Спустя какое-то время мужик решил, что контакт налажен и можно переходить на следующий уровень. Собрав волю в кулак и сфокусировав взгляд на мне он произнес: "У тебя такие волосы... Жесткие. Как шерсть лайки. Но, знаешь, не как у средне русской, а скорее как у западно-сибирской". Этот комплимент я запомнила на всю жизнь. Он побил даже моего предыдущего фаворита: "Глаза твои зеленые, как у волка, который у меня в прошлом году кобеля задрал".
Но надо сказать, что помимо охотников мне приходилось иметь дело и с егерями. Тоже народ достаточно специфический. Такие "мужики из леса". Наш Семен Алексеевич вот даже компухтер включать не умел. А отчеты делать надо. Поэтому меня сразу предупредили, что я у него вроде секретарши буду. Пришел он ко мне первый раз со своими бумагами и сел диктовать.
А разговаривал он достаточно специфически... Вот смотрели вы у Гришковца моноспектакль "Как я съел собаку"? Он там про офицеров-аристократов рассказывал, которые никогда не матерились, а просто так разговаривали - губы их сами прошевеливали нужные уточнения. Вот и губы Семена Алексеевича тоже добавляли три звука через каждые несколько слов.
Надо сказать, что увидя меня - трепетную лань, Семен Алексеевич слегка оробел и всячески пытался мне понравится. Поэтому диктовал он монотонно, глядя на свои измазанные глиной сапоги и пытался контролировать губы на предмет добавления лишних звуков. Я же забилась в офисное кресло и тоже старалась понравиться (нам же работать вместе как-никак) и не тупить.
Мы записали количество выданных путевок на зайцев, уток и прочих тварей, и тут, как гром среди ясного неба с губ Семена Алексеевича сорвалось непонятное для меня слово.
- Вальдшнеп.
- Что? - я усиленно захлопала ресницами.
- Не что, а кто. Вальдшнеп.
- А кто это?
- Птица.
- Красивая, наверное... - пыталась я как-то проявить интерес к охоте и отчетам, стуча наманикюренными пальцами по клавиатуре.
-Очаровательная н@х... - губы-все-таки подвели егеря - Клюв во...