Зеркала испокон века связывали этот мир с миром потусторонним. Мы вглядываемся в их прозрачную глубину и видим то, чего уже давно нет, сочиняем истории, легенды, сказки, и боимся их мистическую силу.
В этом городе, а речь как всегда идёт о Петербурге, есть несколько известных зеркал, вокруг которых и сейчас вращаются непознаваемые тайны и загадки, в вихре страшном мешая разглядеть ростки правды.
Город живёт несколькими жизнями, как и любой уважающий себя город, а уж Питер-то себя уважает. Есть парадный вид для всех гостей, кому недосуг тратить время на глубокое знакомство. Те купят путеводитель, пробегут по достопримечательностям, пополнят фотоальбом, да и растворятся в сизой дымке, что тянется за паровозом.
Есть официальный город, ну тот ещё меньше, правда стоит признать, что дворцов и особняков, куда заказан вход простым смертным, в таком городе больше. Там вращаются вершители судеб земных, каковыми они себя возомнили, позабыв старое правило, что век человеческий слишком короток, чтобы планировать вглубь будущих столетий.
Есть город для местных, тот в котором живём мы – жители прекраснейшего из городов. Среди нас есть знатоки и базовые пользователи, любители и те, кто смирился с непостоянством местного климата. Есть восторженные исследователи его тайн и проходных дворов, а есть те, кто стремится оградить себя от остального мира кодовыми замками и строгими окриками на воротах своих дворов. Местные видят город во всех состояниях, и изнанка его, отражённая лужами для нас неудивительна и, к сожалению, привычна.
Это всё не касается жителей спальных районов, большинство из которых не покидает уютный мир своих доступных торговых центров. Вылазки в центр – как на другую планету и поэтому к местным я их причислить не могу.
Но я про отражения в зеркальной бездне августовских луж, где тонут фасады дворцов и шпили башен, где видна та самая изнанка, ускользающая от досужего туриста.
Прорехи в штукатурке, выбитые окна, скрипучие двери, грязь и убожество коммуналок, мусорные завалы в проходных дворах и спящие тут и там несчастные обитатели городского дна. Это тоже город. Обратная сторона медали, так сказать. Она есть, её не надо прятать. Сияющий Питер должен помнить, что в лучах его величия есть прорехи, откуда потягивает смрадный душок несчастий.
Нет-нет, не подумайте, я не обвиняю никого, что в столь прекрасном городе есть и такое явление. В любой стране есть подобное. Возможно, чтобы успешные не забывали, что у успеха есть и обратный знак. Я видел таких людей в Берлине, в Барселоне, в Будапеште и Мюнхене. Да и в других городах они мне встречались. Явление не эксклюзивно петербургское.
Как городские сумасшедшие, безобидные фрики, юродивые и эти существа являются неотъемлемой частью круговорота жизни.
Я вижу город под разными углами, в разном освещении, в разных его состояниях. Я люблю Петербург, и не боюсь погружаться в отражения, жизнь научила самообороне. Я показываю мой город всем, кто по-настоящему хочет его узнать, чтобы никто не мог сказать, что его заманили рекламной обманкой. Любовь требует правды, какой бы неприятной она не была. Контрасты? Не без этого.
Брезгливость? Бывает и такое.
Но в отражении я вижу красоту, даже если она спрятана. Пробираясь по мрачным проходным дворам, заглядывая в убитые людьми парадные, следуя по второстепенным улочкам мы всегда выходим на свет и сияние его стократ ярче.
Мой Питер - и принц, и нищий. Впрочем, я всегда любил эту сказку.