60,5K подписчиков

Я возьму свет грозовых зарниц… - 2 (Окончание)

Начало Продолжение Часть 3 Часть 4 Часть 5

Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть11

Часть 12 Часть 13 Часть 14 Часть 15 Часть 16

Часть 17 Часть 18

Все публикации этого автора

Первая часть повести

￬

Начало Продолжение Часть 3 Часть 4 Часть 5 Часть 6

Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть 11 Часть 12

Часть 13 Окончание

На станции улыбались: Майкл влюбился в Наталью Шатрову. А он и не скрывал – смотрел на неё с такой откровенной, нежной грустью, что Наталья хмурилась и краснела. Работать вместе им приходилось целый день, и целый день он не сводил с неё глаз… Наталья старалась быть строгой и жёсткой – просто без меры. А он… делал ей бумажные колокольчики – как только узнал, что она любит полевые цветы… И мечтал подарить ей огромный букет васильков и ромашек, как только они вернутся на Землю. А пока Майкл беспомощно опускал глаза под Наташкиным взглядом, что просто сверкал грозовыми зарницами.

Ещё большую ярость у Натальи вызывал инженер Турбин. Игорь поощрительно, заговорщически улыбался, подмигивал. Пространно рассуждал о любви… в невесомости. Вздыхал:

- О Натали! Как же Вы хороши… рядом с Майклом… Вы не можете себе представить!

Наташа сдерживалась, хмуро поправляла:

- Я не Натали. Натальей меня зовут.

А Турбин ждал. Но Майкл лишь смотрел влюблёнными глазами, незаметно вздыхал – чтобы Наталья не сердилась.

… Ох, Наташка, Наталья… На-та-ха… После того, как Танюшку ему родила… ещё слаще стала… ещё желаннее. Сергей знал, что и Наталья после родов несравненно сильнее чувствует сладость его ласк. Как же… жить без тебя, Наташка… Целых три месяца. Сергей закрывал глаза, голова металась по спинке кресла – Сергею не спалось, засиживался за компьютером чуть ли не до утра. Пересматривал фотографии – Наталья почти каждый день отправляла ему что-то новое. Маленькая Танюшка тоже долго и сосредоточенно рассматривала снимки со станции, так трогательно сводила бровки, что сердце Сергея начинало трепетать от совершенно необъяснимого чувства: дочка словно что-то вспоминает…

Ясно, что Сергей считал дни. Часы, минуты считал – до связи со станцией. Дни считал до Наташиного возвращения на Землю…

Когда видел Наталью на станции, видел, какими глазами смотрит на неё американец Майкл – что ж тут трудного, заметить, что американец теряет голову, – просто посмеивался: а что удивительного, что непонятного… что Майкл этот влюбился в Натаху… Ох, Наташка, Наталья!.. И сквозь немыслимое расстояние Сергей видел в Натахиных глазах… видел нежность – и её, и отражение своей… сердце её слышал – оно у них одно на двоих… А парню этому, Майклу, от души желал, чтобы он вернулся и встретил там, у себя, в Америке… женщину, которую будет очень любить… И она его будет любить. Какие его годы!..

Однажды Наталье пришлось перейти в американский сегмент – некоторые совместные эксперименты должны были проводиться там. Вездесущий инженер Турбин – всегда готов! И кое-что получилось: трогательный такой снимок… Майкл опустил глаза… а ладонь его на долю секунды прикоснулась к Натальиной руке… Но ведь на снимке ничуть не видно, сколько это длилось… доли секунды или вечность… К тому же – ещё не вечер! Приказ жены, Лариски, дело святое… Дальше тоже вышел неплохой снимок: как-то ужинали вместе с американцами – они пригласили к себе. Разумеется, Майкл рядом с Натальей плавал… Как-то получилось, что приобняла она американца – скорее всего, чтобы выйти, так сказать, из-за стола… проще говоря – обогнуть Майкла. А на снимке вышло, что они, Майкл с Натальей, вдвоём за столом… и она обнимает его… Турбину понравилось: и монтаж не требуется! А главное, момент поймать… заставить его застыть… Потом программист осмелел: стал потихоньку подшучивать над американцем… советы давать: да не робей ты, дружище! Строгость её напускная. У нас на Руси не принято, чтобы женщина открыто показывала свои чувства, ты ж пойми… А вот возьми и поцелуй её! Что – слабо?.. Так ты ж американец! Где ж ваша вековая решительность!

А Майкл взял и решился. Они с Натальей проверяли результаты важнейшего исследования. Оказались – голова к голове… И Майкл поймал Наташкины губы! Опять-таки – на доли секунды… Это и не поцелуй вовсе был… Но застывшие моменты тем и хороши, что сплошь и рядом – желаемое за действительное! Наталья и не поняла, что за прикосновение было – так, рабочий момент. Не в степи – тут простор ограничен. Не принимать же случайное прикосновение за поцелуй. Хотя строгое замечание – за неуклюжесть движений – американцу всё же сделала…

А потом у Турбина даже дух захватило: американец тихо говорил Наталье Шатровой:

-Вы...волшебная... Ваша красота... Ваша душа... – Майкл вздохнул : – Я не встречал таких... таких не бывает. Я... я люблю Вас...

Наталья даже глаз не подняла от записей.

Турбин лихорадочно нажал кнопку диктофона.

Майкл старательно искал Натальин взгляд:

- Наталья... Вы непревзойдённый специалист... В Соединённых Штатах Вас бы ценили совсем по-другому... Если Вы захотите уехать... жить в Штатах...

-Не захочу, – в Натальином голосе потрясающее, пребезразличное безразличие... преравнодушнейшее равнодушие.

-Вы... вот так, не подумав...

- Взгляните, Майкл! Это же то, что нам надо!

-Ну, Шатрова!– восхитился Турбин. – Хоть бы возмущение какое-то мелькнуло, негодование там... а тут просто – ну, по хрену мороз!

- У Вас была бы совершенно другая жизнь... Вы даже не представляете... Вы не знаете себе цену...

Наташке – как горох о стену...

- Майкл, повторяем этот эксперимент. Нам надо подтвердить данные.

Инженер Турбин как-то грустно улыбнулся: впервые подумал о том... любит ли его Лариса... Интересно... как бы она поступила, если бы ей кто-то – вот так, как сейчас Майкл Наталье Шатровой, – предложил жизнь в Штатах...

А Наташа скучала по Сергею. Скучала так, что хотелось плакать. После родов... Как родилась Танюшка, Серёжкины ласки... оказалось, что она просто не может жить без его прикосновений... без его таких бесстыдных поцелуев... Без их сладости – одной на двоих... И ей хотелось ласкать его... чтобы он негромко вскрикивал...чтобы она любила его ещё больше… ох, как глубоко они тонут с Серёженькой в своих сладких волнах... в какую невесомость взлетают...

А Сергей чувствовал – сквозь сотни километров… чувствовал Наташкино притяжение. И знал, что Наташка чувствует его притяжение. Это там, на станции, отсутствует гравитация… А их с Натальей притяжение действует во всей Вселенной. И невесомость у них здесь, на Земле… в их ночах, в их безудержных ласках и нежной-нежной нежности. И Сергей считал дни до её возвращения.

Конечно, для Натальи совсем не была тайной любовь Майкла. Здесь, на станции, коллеги-космонавты остерегались в открытую подшучивать над ним – боялись жгучих, испепеляющих молний Наташкиных чёрных глаз. Но… Не рассказывать же Майклу – доброму, славному парню, единомышленнику, понимающему, надёжному коллеге… Не рассказывать же ему, как сложилось у них с Серёженькой, что они стали одним дыханием, одним сердцем и кровью. Что им друг в друге всё понятно, близко – по полуслову, полувзгляду… Что у них одна Земля, один космос… одна Вселенная…

Как они с Сергеем любят МиГ 41… корабли «Союз МС»… степь и озеро с кувшинками… Наталья очень хотела, чтобы у Майкла тоже так сложилось – с его единственной в мире женщиной. Он обязательно её встретит.

Тут, на станции, Наталья тайно-тайно прислушивалась к своему желанию… Ей хотелось…хотелось рожать от Сергея. Родить ему сына. Чтобы в несравненной боли снова шептать его имя: Серёженька!.. Дождаться, когда отхлынет боль, что, кажется, на вечность захлестнула и тебя, и всю Вселенную… И Серёженька возьмёт на руки ребёночка, мальчишечку, своё продолжение… Однажды Танюшка задумчиво и очень серьёзно спросила:

- А почему у нашего папы нет мальчика?..

Серёженька тогда покраснел, быстро взглянул на Наталью, подхватил доченьку, закружился с ней по комнате. А Танюшка подвела итог своим глубокомысленным размышлениям:

- У папы должен быть мальчик.

Ночью, после их с Сергеем сладкой-сладкой нежности, Наталья прижалась к нему, прошептала:

- Я рожу тебе сына. Когда вернусь со станции.

…Света пересматривала снимки – то, что и требовалось! Полюбуйся, Серёженька, женой… в невесомости! Улыбалась: перебросить снимки на почту Сергея – никаких проблем. Пока Евгения нет… Пятилетний Славка не помеха… Ага, ещё вот что… Светлана быстро отстучала статью – разместить в Сети. Как российская космонавтка прямо на орбите решила уехать в Соединённые Штаты – чтобы продолжить там успешную космическую карьеру... Чтобы начать новую жизнь – любовь неожиданно пришла тоже прямо на МКС… Даже название для статьи придумала: «Судьбы решаются на орбите»… Разве не сенсация?!

Почему пальцы стали такими тяжёлыми – когда Света уже печатала последние слова?.. Светлана уронила голову на стол, безутешно расплакалась. Девочка… новорождённая дочка Сергея и Натальи смотрела на неё с потрясающе осмысленным укором… Славкино недоумение быстро стало тревогой – он подошёл к матери… стал тихо гладить её плечи, потом голову… Так и застал их вернувшийся домой Евгений Ярославович…

Когда Славик уснул, Света долго, сбивчиво рассказывала мужу о новорождённой девочке, о просто нереальном укоре в её глазах… Показывала фотографии с орбиты – застывшие лживые моменты, способные сделать так, чтобы Сергею было невыносимо больно… чтобы боль эта просто разорвала его сердце… чтобы наконец исчезла с Земли… со Вселенной эта любовь!

-Ты любишь Сергея? – просто спросил Евгений.

Света горько покачала головой: нет… Да и не было любви… Была её девчоночья мечта – выйти замуж за будущего космонавта… Нет, Сергей ей очень нравился…Но ведь любовь… если она сбывается – это когда любят двое… Вспоминала, как Сергей грустно говорил ей:

-Свет… ну, зачем тебе… непосильная ноша – без любви любовь…

Евгений осторожно спросил:

- Тебе не очень трудно будет нажать… вот на эту клавишу? – кивнул на клавиатуру.

Света замерла: так вот же оно, облегчение! От давящей… совершенно бессмысленной боли! Нажать – и стереть и фотографии, безжалостные, немыслимо жестокие, удачно пойманные и застывшие моменты, в которых ни капли правды… и статью – непричёсанная деревенская девчонка… российский лётчик-космонавт Наталья Шатрова ни за что не променяет Родину на успешную карьеру в Штатах, это же ясно, как Божий день… А… к любви Сергея и Натальи… просто нельзя прикасаться – теперь и Света это понимала. А Евгений Ярославович рассказал, как перед полётом он беседовал с Натальей… И на вопрос о том, что она будет вспоминать на орбите… Наталья прикрыла глаза… улыбнулась, застенчиво сказала:

- Голос… Серёжин голос… его слова…

Психолог понимающе поднял руку: нет-нет… не обязательно говорить, какие его слова…

-А ещё… – голос Натальи вздрагивал – вспоминать буду… свет грозовых зарниц… над степью…

Тогда у опытного психолога, закалённого бесчисленными признаниями… откровенностями, тайнами, долго стоял ком в горле: Сергей перед полётом говорил такие же слова… О Наташкином голосе… о свете грозовых зарниц над степью… И Сергею, и Наталье хотелось взять с собой на орбиту свет грозовых зарниц…

Труднее всего оказалось с сыном. Славка был вежливым и послушным – Светлана просто терялась от его безупречного поведения. Евгений говорил:

- Не бывает ошибок, которые можно исправить быстро и незаметно… Быстро и незаметно их можно спрятать. А нам с тобой надо исправить ошибки.

…Сергей с нескрываемой, совсем беззлобной улыбкой смотрел на Майкла Филлипса: ну, что ж удивительного, что он влюбился в Натаху… А Майкл грустно и очень виновато объяснял Сергею:

- Она… Наталья… Совсем необычная женщина… но ты сам это знаешь… И она… любит тебя, только тебя…

Майкл чувствовал: здесь, на Земле, ему просто необходимо объяснить Сергею то, что происходило с ним на орбите.

Сергей остановил Майкла – об этом говорить не надо. Это их с Натальей бесконечная – во времени и пространстве любовь-Вселенная. Просто пожал Майклу руку.

А наступившей весной Сергей с Натальей и Танечкой уехали в Степновку. Подросшая Танюша – ей исполнилось четыре года – так радовалась безбрежной степи, где можно бегать совершенно свободно, радовалась озеру, очень тихим звёздным вечерам, удивлялась: как много здесь звёзд!

И под этими звёздами… Сергей с Натальей почувствовали… в их сладкой нежности… в их любви появился мальчишечка, крошечное зёрнышко у Натальи под сердцем.

И случилось так, что в метельную зимнюю ночь Наталья родила мальчишку, сына, совершенное повторение Сергея… А у Светланы Тихомировой родилась дочь. Света растерянно баюкала малышку: молока не было… Девочка обиженно плакала… А Света знала: она сама виновата… молока нет потому, что тогда… когда родился Славка… она не хотела его кормить… Вспоминала, какой тяжёлой была в те дни её грудь… Акушерка говорила, что она, Света, легко могла бы кормить даже троих детей… Всего одна таблетка – и молоко исчезло, и не надо было вставать по ночам… кормить крошечного Славку. Евгений сам кормил сына из бутылочки. А сейчас Свете просто невыносимо хотелось кормить грудью девочку, хотелось чувствовать тяжесть в груди – от молока, что так необходимо её крошечной девочке… Но молока не было, и Света понимала: у неё и не могло быть молока. Отворачивалась к стене, тихо, горько плакала. А потом зашла Наталья Шатрова. Вздохнула, тронула Свету за плечо:

- Давай я покормлю малышку… Мне сцеживать надо… Андрюшка не высасывает, много… молока много… так больно сцеживать… лучше, когда ребёнок… сосёт.

Света замерла: у неё, у Наташки… молока много?... Да там же… и смотреть не на что! Мельком взглянула: что-то там обозначилось под халатиком… колышется-перекатывается крепкими яблочками…

А Наталья уже взяла девочку, и Света видела, что для её малышки это первое сбывшееся счастье… Она прикрыла глазки, сосала взахлёб…

А когда, уже дома, Славка тихонько укачивал сестрёнку в кроватке, они с мамой встретились глазами… Славка почему-то заплакал, прижался к маме… Прошептал:

- А можно, я назову девочку… Светой?..

Ночью Светлана проснулась: налившаяся грудь так счастливо болела!..

…Подполковник Шатров готовился к третьему полёту на орбиту. А по вечерам они с Танечкой убаюкивали Андрюшку, тихо пели ему старинную казачью песню: «Ой, то ни вечер, то ни вечер…»

И почти до рассвета Сергей с Натахой вспоминали, как они целовались в степи, под светом грозовых зарниц – черноглазая девочка, что только готовилась к поступлению в военно-авиационное… и старший лейтенант, уже побывавший на орбите…

Всем - всем, всем, всем! - читателям автор желает, чтобы непременно сбывалась любовь... Самая красивая, нежная... сладкая. Чтобы сердца становились едиными... и родными-родными. Чтобы были едиными и кровь, и дыхание. Храни Господь и Пресвятая Богородица!