11.08.2020 от Роман Курносенко / ИнтерИзбирком
[Колонка шеф-редактора]
В прошлом обзоре, посвящённом выборам в Западной Африке, мы подробно описали, как при помощи изменения избирательного законодательства и применения изощрённых избирательных технологий в Бенине на фоне пандемии короновируса оформляется и крепнет диктатура «сахарного короля» Патриса Талона, явно помышляющего о пожизненном нахождении в президентском кресле одной из беднейших западноафриканских стран. Сегодня мы остановимся на другой проблемной стране Западной Африки, в которой также прошли выборы, не взирая на пандемию, крепнущий авторитаризм доказавшего неэффективность своего управления президента и продолжающуюся в стране гражданскую войну и разруху.
Республика Мали, к которой российское руководство также испытывает ничем не объяснимые, но непреодолимо искренние нежные чувства (за прошедшие 20 лет Россия простила Мали вообще все долги на общую сумму 114 млн $ [1]), как и Бенин, относится к категории беднейших аграрных стран Африки, причём наименее развитых в мире. 65% территории страны занимает пустыня. 80% населения Мали занято в сельском хозяйстве, осуществляемом полусредневековыми методами в долине реки Нигер (выращивает хлопчатник, арахис, просо, рис и сахарный тростник).
Совсем не умереть с голоду помогает развитое скотоводство, зачастую кочевое. 80% экспортной выручки Мали получает от продажи хлопка и золота, добыча которого неуклонно снижается. Экономика во многом зиждется на финансовой помощи развитых стран [2]. Население Мали довольно молодо, хотя из 1000 новорожденных 98 (то есть каждый 10-й родившийся) умирает до достижения пятилетнего возраста; до возраста 65 лет доживает около 3% малийцев. Более 36% населения живёт за чертой непреодолимой бедности. Почти 94% населения исповедует ислам [3][4].
В общем, не страна, а Рай на Земле. И в принципе, Мали могло бы постепенно развиваться даже в этом поздне-средневековом состоянии (как поётся, "вроде не бездельники и могли бы жить"), вполне обеспечивая свои базовые потребности и не претендуя на эффектные общемировые прорывы, вроде запуска в космос "Робота Фёдора", если бы общая социально-экономическая и институциональная отсталость не отразилась также на организации управления государством.
А как известно каждому мало-мальски здравомыслящему россиянину, организация управления государством напрямую влияет и на темпы развития экономики, и на уровень благосостояния граждан. Нежелание правящей верхушки обуздать свои коррупционные аппетиты, направленные на разворовывание иностранной финансовой помощи, и неспособность провести последовательные экономические и институциональные реформы привели страну к последствиям, неизбежно наступающим при постоянном росте бедности и невежества населения, а именно, к войне.
Мали погрузилась в бездну этнических, религиозных и социально-политических вооружённых конфликтов. Драйвером этих процессов выступили туареги - кочевое берберское племя, с незапамятных времён обитающее на пустынных просторах Сахары и этнически абсолютно чуждое основному негроидному населению Мали (поскольку туареги имеют гораздо более светлый оттенок кожи, другие народности Мали называют их "белыми"). На территории Мали туареги исторически проживали на севере и северо-востоке, называя область своего обитания словом Азавад. С 90-х годов прошлого века они требуют предоставления этой своей области то независимости, то широкой автономии [5].
Очередное мощное восстание туарегов в Мали произошло в начале 2012 года. Двинувшись из пустынных северных районов на юг, к плодородной долине реки Нигер, туареги за два месяца заняли ключевые города Азавада и провозгласили независимое государство со столицей в Тимбукту.
Видя неспособность президента Мали Амаду Тумани Туре (между прочим, выпускника Рязанского воздушно-десантного училища) справиться с критической ситуацией, группа военных 22 марта 2012 года совершила государственный переворот, приостановила действие конституции и ввела комендантский час [6]. Однако уже через три недели военная хунта формально передала власть председателю парламента Мали Дионкунде Траоре. Одновременно на политическую сцену взошёл предыдущий председатель парламента Мали Ибрагим Бубакар Кейта, которому каким то непостижимым способом удалось втереться в доверие к подозрительным руководителям мартовского военного переворота.
Тем временем ситуация в Мали становилась только хуже. После военного переворота страна неуклонно погружалась в хаос. Начав войну с правительственными войсками за независимость Азавада, туареги открыли адский портал, через который на север Мали хлынула волна джихадистов, давно мечтавших обосноваться в северных областях Мали. Различные группировки исламистов пытались основать свои базы в Азаваде с самого начала нынешнего века. Первоначально это были алжирские салафисты, а с весны 2002 года на север Мали стали активно проникать моджахеды «Аль-Каиды», вытесненные американскими войсками из Афганистана. С тех пор малийские войска при поддержке США, Франции и других стран Европы ведут практически непрерывную войну с «Аль-Каидой» на территории Мали. Ряды джихадистов с самого начала охотно пополняли туареги, считавшие моджахедов союзниками в борьбе с центральным правительством [7].
В 2011 году лидер освободительного движения туарегов Айяд аг Гали, он же Абу аль-Фадль, создал в горах на севере Мали вооружённое джихадистское движение «Ансар ад-Дин» ("Защитники веры"). Целью движения стало создание исламского государства в Азаваде и введение законов шариата на всей территории Мали. Именно группировка «Ансар ад-Дин» в союзе с другими джихадистскими группировками севера Мали, воспользовавшись начавшимся восстанием туарегов и мартовским военным переворотом 2012 года, сумела к концу года установить контроль над большей частью территории Азавада [8].
Летом 2012 года дошло до открытого вооружённого столкновения между туарегами-сепаратистами и группировками исламистов, в котором победили исламисты. Силы туарегов частично примкнули к «Ансар ад-Дин», частично рассеялись по пустыне, руководители туарегского движения за независимость Азавада бежали в Нигер. В руки джихадистов перешли огромные арсеналы оружия, оставленные армией Мали. На севере Мали стали активно насаждаться нормы шариата: 30 июля на глазах у толпы исламисты до смерти забросали камнями супружескую пару, жившую без заключения брака, повсеместно начали сечь розгами курильщиков и любителей употребить алкоголь. В Тимбукту исламисты из «Ансар ад-дин» начали разрушать средневековые памятники архитектуры, внесенные в список исторического наследия ЮНЕСКО [9].
10 января 2013 года силы исламистов двинулись на юг Мали, намереваясь взять под контроль всю территорию государства. Малийская армия оказалась бессильна. В тот же день в Мали высадились французские войска и на следующий день объединённые малийско-французские силы начали контрнаступление. Франция начала операцию «Серваль», в ходе которой уже к концу месяца джихадисты утратили контроль над основными городами севера Мали. 30 января французы взяли Тимбукту. Остатки формирований исламистов укрылись в горах Адрара на стыке границ Мали, Нигера и Алжира, и начали партизанскую войну, минируя дороги, захватывая заложников и посылая смертников взрывать военные патрули. По выражению сотрудника Института Ближнего Востока В. В. Куделева, "север Мали реально превратился во второй Афганистан" [10].
В этой ситуации летом 2013 года в Мали прошли президентские выборы. 12 августа победителем второго тура выборов и новым президентом Мали был объявлен 68-летний Ибрагим Бубакар Кейта, а его главный соперник, 63-летний экс-министр финансов Сумайла Сиссе, признал результаты голосования и лично поздравил победителя. Несмотря на это, ближайшие сторонники Сиссе обвинили Бубакара Кейту в «массовых нарушениях» порядка голосования и в использовании пресловутого "административного ресурса" - его активно поддерживало переходное правительство Мали [11].
Как видно, достопочтенный президент Кейта оказался не слишком щепетилен при использовании методов для прихода к власти и в дальнейшем мы увидим, как остатки этой щепетильности будут таять в нём также стремительно, как выпавший в Сахаре снег. Тем не менее, международное сообщество пообещало выделить Кейте 3,2 млрд евро на восстановление страны, при условии, что новый президент со всем возможным усердием примется за борьбу с коррупцией, поглотившей государственный аппарат Мали.
Ничего удивительного, что за последующие пять лет Бубакар Кейта не сделал ничего из обещанного им во время предвыборной кампании - ни с чудовищной коррупцией своего окружения, ни с унизительной бедностью населения, ни с тлеющей на севере Мали войной с исламистами. Пять лет болтовни и демагогии об улучшении инвестиционного климата и искоренении коррупции показали лишь его впечатляющие успехи в разворовывании бюджетных средств.
В то время как Россия-щедрая душа прощала Мали десятки за десятками миллионов долларов, достопочтенный Кейта получал от международного сообщества новые суммы денег и тратил их в своё удовольствие. Уже в 2014 году Международный валютный фонд потребовал от правительства Кейты объяснений касательно нецелевого использования выделенных Мали средств финансовой помощи: встал вопрос и о заключении огромных госконтрактов без проведения тендеров, и о неожиданной покупке второго президентского самолёта Boeing 737 за 35 млн $ (которые, кстати, можно было бы направить на погашение долгов Мали, например, перед Россией). МВФ и Всемирный банк даже временно приостанавливали перечисление финансовой помощи Мали, требуя наведения порядка в использовании бюджетных средств. Однако все пять лет президентства Кейты коррупционные скандалы следовали один за другим, словно караваны верблюдов по тропам Сахары [12].
Однако, как это и принято в странах победившей "духовности" и устоявшейся "суверенной демократии" (нам ли в России не знать об этом), ни откровенная бездарность и плохо скрываемая криминальность правления, ни довольно таки преклонный уже возраст, не помешали 73-летнему Ибрагиму Бубакару Кейте в 2018 году вновь баллотироваться на пост президента Мали. Ну и правда, нельзя ведь в столь критический для страны момент начинать "раскачивать шлюпку" и "менять на переправе жеребцов". Главное для такой страны - это стабильность, пусть даже это будет стабильность разворовывания бюджета высшими чиновниками, нищеты населения и хронической неэффективности всего государственного аппарата.
На президентских выборах 2018 года главным конкурентом Кейты вновь стал Сумайла Сиссе, лидер партии Союз за республику и демократию (фр. Union pour la république et la démocratie, URD), однако на этот раз оппозиционные силы вели себя более решительно и настойчиво. Дошло до того, что оппозиция оспорила результаты первого тура выборов, прошедшего 29 июля, в Конституционном суде Мали, впрочем, не добившись желаемого результата (конституционные суды африканских стран по степени своей лояльности действующей власти очень уж напоминают Конституционный суд РФ, ну или наоборот).
12 августа Кейта одержал победу во втором туре президентских выборов, однако оппозиция и, прежде всего, Сумайла Сиссе отказались признать законность его победы, указывая на многочисленные нарушения в ходе голосования. Последнее слово в этом споре должен был вновь сказать Конституционный суд Мали, однако российское руководство, не дожидаясь решения суда, поспешило поздравить своего африканского собрата Бубакара Кейту с победой, назвав его «опытным и авторитетным политиком» [13] (если слово «политик» здесь заменить на слово «жулик», общий посыл этой фразы никак не изменится).
Не смотря на то, что по подсчётам оппозиции, победу во втором туре одержал с 51,75% голосов Сумайла Сиссе, 20 августа Конституционный суд Мали, предварительно отклонив почти все жалобы оппозиции, объявил о победе в выборах действующего президента Ибрагима Бубакара Кейты. На все последовавшие разнообразные протесты оппозиции власть, как это водится в "суверенных демократиях", демонстративно не обратила внимания. Однако это стало началом длительного политического кризиса в Мали, развивающегося до сих пор.
Следующим этапом эскалации конфликта между президентом и оппозицией должны были стать очередные выборы в Национальное собрание - однопалатный парламент Мали, которые намечались на конец 2018 года. У руководства Мали нашлось, однако, масса доводов для того, чтобы отложить проведение парламентских выборов на какое то время (позднее эти выборы откладывались ещё несколько раз). С одной стороны, президент Кейта, вероятно, прекрасно понимал, что при нынешнем уровне протестных настроений результаты голосования для его партии Объединение за Мали (фр. Rassemblement pour le Mali, RPM) могут оказаться гораздо хуже желаемых, с другой стороны, Объединение за Мали в тот период занимало 66 из 147 мест в парламенте и терять этот впечатляющий результат 2013 года Бубакар Кейта совсем не спешил.
Под разными предлогами, ссылаясь на то, что "не время сейчас" в ситуации войны и нестабильности, проведение парламентских выборов удалось оттянуть аж до марта 2020 года. Но и тут опять возникла веская причина для отложения проведения голосования - добравшаяся до западной Африки пандемия нового коронавируса. Проведение выборов было назначено на 29 марта 2020 года, а 25 марта в Мали были выявлены первые два случая заражения [14]. И голоса о необходимости переноса выборов стали раздаваться уже не только из окон президентского дворца. Глядя, однако, на относительно малое количество выявленных заражённых, решили всё таки выборы провести, даже не смотря на то, что за день до голосования, 28 марта, в Мали была зафиксирована первая смерть от коронавируса [15].
Ко дню выборов 29 марта 2020 года в Мали было выявлено всего 18 случаев заражения Covid-19, однако, учитывая откровенно плачевное состояние малийской системы здравоохранения, над страной нависла вполне реальная угроза стремительного распространения эпидемии. За несколько дней до проведения голосования в Мали было объявлено чрезвычайное положение в области здравоохранения и введён комендантский час в ночное время суток, кроме того, были закрыты все сухопутные границы страны [15].
В общем, лучших условий для проведения выборов нельзя и представить. Давно замечено, что проведение выборов в чрезвычайной ситуации позволяет действующей власти гораздо проще достичь наиболее нужных ей результатов голосования, будь то парламентские выборы или "общенародные голосования" по изменению конституции и "обнулению" сроков президентов, желающих оставаться в своём кресле вплоть до наступления старческой деменции.
И как то подозрительно вовремя - за четыре дня до голосования - джихадистами в районе Тимбукту был похищен и увезён в неизвестном направлении лидер самой влиятельной оппозиционной партии Союз за республику и демократию (URD) Сумайла Сиссе - основной и давний соперник Ибрагима Бубакара Кейты в борьбе за власть [16]. К слову, о местонахождении С. Сиссе достоверно никто не знает до сих пор. Казалось бы, при чём тут Бубакар Кейта? Конечно, Бубакар Кейта, как всегда, ни при чём (перефразируя известный мем покойного Сергея Доренко). Однако нельзя не признать, что столь своевременное исчезновение Сиссе никак не прибавило его партии голосов избирателей на прошедших выборах.
Теперь немного об избирательной системе. 147 депутатов Национального собрания Мали избираются по закрытым партийным спискам в 55 избирательных округах, в каждом округе побеждает список (или кандидат, если от округа избирается всего один депутат), набравший абсолютное большинство, т. е. более 50% голосов. Если ни один из партийных списков (или кандидатов) в округе не побеждает, в этом округе проводится второй тур выборов между двумя списками (кандидатами), набравшими наибольшее число голосов. Именно поэтому парламентские выборы в Мали проходят в два тура - часть депутатов, как правило, меньшая, избирается в первом туре, оставшаяся часть - во втором [17].
По итогам первого тура выборов, прошедшего 29 марта, было избрано всего 22 депутата Национального собрания (в том числе, был избран депутатом похищенный Сумайла Сиссе), поэтому на 19 апреля был назначен второй тур для избрания оставшихся 125-ти членов парламента [18].
9 апреля 2020 года Конституционный суд Мали объявил окончательные результаты первого тура выборов. Явка избирателей составила всего 35,58%, при этом в столице - городе Бамако - на участки пришло всего чуть более 12% избирателей. Из 22 избранных депутатов 10 прошли по спискам президентской партии Объединение за Мали (RPM), 4 - по спискам оппозиционного Союза за республику и демократию (URD), 3 - по спискам Демократического альянса за мир — Малиба (ADP-Maliba), возглавляемого золотодобытчиком Алиу Бубакаром Диалло, ещё 2 - по спискам левоцентристского пропрезидентского Альянса за демократию в Мали — Панафриканская партия за свободу, солидарность и справедливость (ADEMA-PASJ) и по одному депутату было избрано от Малийского союза за Африканское демократическое объединение (UMRDA), партии Yèlèma (с языка бамана переводится как Изменение) и оппозиционной партии Африканская солидарность за демократию и независимость (SADI) [19].
В Конституционный суд поступило около 80-ти жалоб с требованием отмены результатов голосования в связи с многочисленными нарушениями, среди которых назывались вброс бюллетеней, закрытие избирательных участков во время голосования, подкуп или запугивание избирателей, похищение кандидатов, исчезновение избирательных урн и избирательных материалов. Большинство жалоб Конституционный суд отклонил, сославшись на несоблюдение формы их подачи, однако на нескольких участках в трёх избирательных округах результаты голосования всё же отменил [19].
К дате второго тура выборов количество заболевших Covid-19 в Мали составило уже 216 человек, 13 из которых скончались [20]. Не смотря на столь стремительное развитие эпидемии, выборы 19 апреля прошли, как и было запланировано, и 30 апреля Конституционный суд огласил окончательные результаты голосования. По итогам двух туров выборов победителем была объявлена президентская партия Объединение за Мали (RPM), получившая 51 место в парламенте (что, однако, несколько меньше, чем в 2013 году). Другая пропрезидентская партия - Альянса за демократию в Мали (ADEMA-PASJ) - получила 24 депутатских места, а ведущая оппозиционная сила Союз за республику и демократию (URD), возглавляемая Сумайлой Сиссе, заняла в парламенте 19 мест [21].
Большой неожиданностью стало попадание на четвёртое место в списке прошедших в Национальное собрание партий совершенно новой политической силы - партии Движение за Мали (фр. Mouvement pour le Mali, MPM), возглавляемой Али Ниангаду, отколовшимся от партии Конвергенция за развитие Мали (Codem). Движение за Мали получило 10 депутатских мест, Демократического альянса за мир — Малиба (ADP-Maliba) - 6 мест, Codem - 5 мест, Альянс за солидарность в Мали (ASMA) бывшего премьер-министра Сумейлу Бубэйе Майга - 4 места, Союз за демократию и развитие (UDD) - 4 места, Африканская солидарность за демократию и независимость (SADI) - 3 места [21].
Yéléma, Партия за национальное возрождение (Paréna) и Социал-демократическая конвенция получили по 2 места в парламенте. Ещё 8 партий заняли по 1 депутатскому месту. Важно понимать, что в результате официального подсчёта голосов подконтрольные президенту Кейте партии RPM и ADEMA-PASJ вместе получили 75 депутатских мандатов, вновь достигнув большинства в Национальном собрании Мали, хотя и с несколько меньшими показателями, чем в результате выборов 2013 года [21].
Всё бы ничего, но оглашённые Конституционным судом окончательные результаты голосования почему то разительно разошлись с предварительными результатами, официально объявленными 23 апреля министром территориального управления и децентрализации Мали Бубакаром Альфа Бахом. Согласно его заявлению, по итогам двух туров голосования президентские партии Объединение за Мали (RPM) и ADEMA-PASJ могли рассчитывать лишь на 43 и 22 депутатских места соответственно, что не давало им в совокупности абсолютного большинства голосов в Национальном собрании (состоящем из 143 депутатов). Что характерно, согласно предварительным данным, главная оппозиционная партия Союз за республику и демократию (URD) должна была получить 19 мест в парламенте, что в итоге полностью совпало с окончательными результатами, оглашёнными Конституционным судом [22].
Ещё более интересно, что Конституционным судом были удовлетворены жалобы на нарушения порядка голосования, в основном, в тех округах, где пропрезидентские партии, согласно предварительным данным, потерпели поражение. В результате этого, отмена итогов голосования на нескольких участках непостижимым образом обернула поражение партии Объединение за Мали (RPM) в неожиданную победу в нескольких округах. В частности, RPM вдруг оказалась победителем в четырёх округах Бамако - столицы Мали, хотя по предварительным данным, партия побеждала лишь в одном из них. Официальная явка избирателей во втором туре голосования составила 35,25%, что также не добавило легитимации вновь избранному парламенту. Не удивительно, что вскоре после объявления окончательных результатов выборов оппозиционно настроенные граждане массово вышли на улицы малийских городов, не смотря на продолжавшийся в Мали комендантский час [23].
Все эти обстоятельства, однако, не помешали МИД России заявить, что голосование в Мали "прошло без серьезных нарушений, способных повлиять на волеизъявление граждан". Как говорится, рыбак рыбака видит из далека... И далее: "Малийским властям в целом удалось обеспечить должный уровень безопасности в большинстве избирательных округов..." [24]. Министерству вторило и официозное Российское агентство правовой и судебной информации (РАПСИ): "в период пандемии прошли выборы различного уровня: в Мали, Гвинее, Бенине общее число избирателей превысило 5 млн человек, однако о новых вспышках количества заразившихся среди них ничего не сообщается" [25].
Вполне понятно желание прокремлёвских СМИ убаюкать российских избирателей в преддверии т. н. "общероссийского голосования" (приходите, мол, голосовать за "обнуление" - зараза отступила, даже в Африке голосовать безопасно!), однако не вполне понятно, кто именно должен был сообщить, но не сообщил в РАПСИ "о новых вспышках количества заразившихся" среди избирателей Мали, Гвинеи и Бенина?
Достаточно открыть официальную статистику ВОЗ (до чего, видимо, не смогли додуматься учёные головы в РАПСИ), чтобы обнаружить стремительный рост числа заражённых в ходе выборов в том же Мали: если к 29 марта было выявлено 18 случаев заражения и один умерший от Covid-19, то 19 апреля было уже 216 заболевших и 13 умерших, а через две недели после 19 апреля зафиксировано уже 544 инфицированных и 26 умерших от Covid-19 [26]. Таким образом, только за период между первым и вторым турами голосования количество заразившихся в Мали выросло в 12 раз (!), а смертность от Covid-19 возросла в 13 раз.
Тем временем события в Мали начали приобретать совсем уж драматический характер. Новым флагманом протестного движения стал влиятельный салафитский имам Махмуд Дико, бывший председатель Высшего исламского совета Мали. 5 июня Дико призвал своих многочисленных сторонников выйти вместе с другими оппозиционными силами на массовый митинг в Бамако против лживого и бездарного правления президента Бубакара Кейты, против коррупции, политических репрессий и фальсификаций на выборах. Результатом этой многотысячной протестной акции, основным лозунгом которой было требование отставки президента Кейты, стало создание новой мощной коалиции оппозиционных сил под названием «Движение 5 июля - Объединение патриотических сил» (M5-RFP) во главе с Махмудом Дико [27].
19 июня несколько десятков тысяч человек вновь вышли на улицы Бамако по призыву M5-RFP. Основным требованием митингующих была отставка Ибрагима Бубакара Кейты (IBK), на плакатах красовались лозунги «Диктатура не пройдет» и «IBK убирайся!», Махмуд Дико в своей речи перед протестующими заявил, что «у IBK больше нет необходимого физического здоровья» для управления страной. Манифестация вскоре переросла в столкновения с полицией около президентского дворца, полиция применила слезоточивый газ. Таким образом, сделанные президентом Кейтой 16 июня заявления о готовности к диалогу с оппозицией не привели к ослаблению политической напряжённости. Не помогло и посредничество представителей Экономического сообщества западноафриканских государств (ЭКОВАС) - лидеры оппозиции попросили этих посредников помочь Бубакару Кейте уйти в отставку [28].
Трагического пика противостояние Кейты и оппозиции достигло 10-11 июля, когда очередной многотысячный антипрезидентский митинг, начавшийся на на площади Независимости (малийский "Майдан Незалежности") в Бамако, вылился в то, что демонстранты начали забрасывать камнями здание Национального собрания и дом председателя Конституционного суда Мали. На улицах Бамако запылали шины и полетели "коктейли Молотова". В ответ полиция и спецназ открыли огонь по демонстрантам, начались аресты активистов и лидеров оппозиции. Город погрузился в чёрный дым и облака слезоточивого газа [29]. 12 июля Бубакар Кейта обратился к нации и пообещал распустить Конституционный суд, что никак не удовлетворило требований оппозиции. В результате действий силовиков погибло не менее 12 протестующих (в том числе, несовершеннолетние), 164 человека получили огнестрельные ранения [30].
Противостояние оппозиции и Ибрагима Бубакара Кейты с разной степенью интенсивности продолжается до сих пор. В Мали сложилась до боли знакомая ситуация, когда престарелый автократ, не способный справиться со стремительно ухудшающимся положением в стране, не умеющий и не стремящийся преодолеть чудовищную нищету населения, решить острейшие проблемы усиливающейся национальной, религиозной и социальной вражды, предпринять хоть какие то адекватные меры по преодолению коррупции и казнокрадства, поглотивших систему государственного управления, "синеющими руками" цепляется за власть перед лицом протестующего народа, опускаясь до привычных нам фальсификаций на выборах, избиения и убийства недовольных его режимом демонстрантов, рассказывая нафталиновые сказки о "сохранении стабильности" и яростно гоня от себя единственную светлую мысль, понятную уже всем вокруг не только в "его" стране, но и за её рубежами - ПРИШЛО ВРЕМЯ УЙТИ!
- [7] Куделев В. В. «Аль-Каида» против Мали: борьба с переменным успехом // Институт Ближнего Востока, 23 июля 2009
- [8] Нечитайло Д. А. «Ансар ад-Дин» — «туарегский талибан» // Институт Ближнего Востока, 25 января 2013
- [9] Куделев В. В. О ситуации на севере Мали: июль 2012 г. // Институт Ближнего Востока, 26 августа 2012
- [13] МИД РФ: уровень поддержки президента Мали на выборах позволит преодолеть кризис в стране // ТАСС информационное агентство, 17 августа 2018 года
- [16] Lorgerie P. Le chef de l’opposition malienne porté disparu, à la veille des élections législatives // Le Monde, 26 mars 2020
- [17] Сиссоко Д., Ульянищев П. В. К вопросу об избирательной системе в Республике Мали // Евразийский юридический журнал. № 8 (2018 год). С. 33-34
- [18] Quenum F. 125 députés à choisir au second tour des législatives au Mali // Deutsche Welle, 19.04.2020
- [19] Diamoutene S. Mali : La Cour Constitutionnelle valide l’élection de 22 députés dès le 1er premier tour // Maliweb.net, 9 Avr 2020
- [20] Coronavirus disease 2019 (COVID-19). Situation Report – 90 // World Health Organization, 19.04.2020
- [21] Sidibé M. Proclamation définitive du 2e tour des législatives : Le RPM sort vainqueur mais ne peut s’imposer // Maliweb.net, 4 Mai 2020
- [23] Diallo A. Mali : les résultats des législatives contestés par la rue // Jeune Afrique, 06 mai 2020
- [25] Голосование в условиях пандемии: международный опыт и гарантии безопасности // РАПСИ, 02.06.2020
- [26] Coronavirus disease 2019 (COVID-19). Situation Report – 104 // World Health Organization, 3 May 2020
- [27] Diallo A. Mali : quand la communauté internationale tente une médiation avec l’imam Dicko // Jeune Afrique, 09 juin 2020
- [28] Ahmed B., Diallo A. Mali : démonstration de force de la coalition réclamant le départ d’IBK // Jeune Afrique, 19 juin 2020
- [29] Maillard M. Onze morts et plus de cent blessés au Mali dans des manifestations contre le pouvoir // Le Monde, 13 juillet 2020
- [30] Ahmed B. Au Mali, l’implication de la force antiterroriste dans la répression en question // Jeune Afrique, 15 juillet 2020
