Есть в нашем городке, у самой речки, старая мельница. Не мельница даже – так, бутафория. Четыре крыла замерли косым крестом, не шелохнутся. Внутри – кафешка. Раньше, говорят, магазин был мелкий, по рыбацкому делу. Окушков да щучек на реке всегда хватало; пройдешь сквозь зеленую стену тугаев – и добро пожаловать, солнце, гладь прозрачная, камушки на дне. И курорта не надо. Хочешь рыбачь, хочешь – загорай, плескайся, «блинцы» пускай. Ну, или фауну местную разглядывай, что на дне мельтешит.
Так вот, у той самой мельницы скамейки стоят. Днем, вечером – все три заняты: природа зовет! А утром, в прохладу – только одна. Старичок туда приходит – сухой да сморщенный. «Зенит» старый на шее – и откуда деньги берет на пленку? В дефиците сейчас катушки-то… Бывает, нацелится на мельницу, прямо на крылья, вертит кольца на объективе, снимает чего-то… Крылья эти снимает. Зачем?
В то лето мы и узнали: зачем.
Ватага наша с утра сматывалась на речку. Чего еще делать в такую жару? Дома задержишься – и начнется: в магазин сходи, мусор вынеси, в комнате прибери… Кто в тринадцать лет такое вынесет? Да и в тридцать, в особо запущенных случаях, тоже. Мало ли как жизнь сложится…
Идем, значит, на речку. Сачки, банки, пакеты, полотенца, лимонад местный, горьковатый. Смеемся, радуемся, свобода – вот она, дыши ей, сколько хочешь! А у мельницы останавливались: передохнуть перед тугаями, пересобрать снаряжение, перекусить – кто чего взял. И старичок этот постоянно нам попадался. Разговорились, конечно, мало-помалу. Всех нас по именам с первого раза запомнил. Мы удивились, а он подмигнул, на «Зенит» свой древний показал и говорит, мол: у фотографа и память - фотографическая. Нас, мол, только в разведку и нанимать. Начал понемногу учить нас в видоискатель смотреть, диафрагму с выдержкой мерять. Вот однажды и спросил Федька-Клещ: чего это старичок – Евграф Тимофеевич его звали – мельницу постоянно фотографирует.
Усмехнулся криво Евграф Тимофеевич. Холодно, колко, жестко усмехнулся. Мы даже назад подались. А он говорит: рассказать, не рассказать? Все одно ведь прознаете… Мы – поближе: чего такое? И говорит он…
- В этом доме, - сказал фотограф, - когда он домом еще был с мельничными крыльями, для украшения они стояли, - знахарка жила. Вроде как место у нее здесь наговоренное было. Характер у Марьи Давыдовны был – не приведи господь. Змею на дороге встретит, та собственным ядом отравится, до того вредная женщина была. Языком про кого почешет – недели не пройдет, сыпь по всему телу, жар, лихоманка… Прямо бомба ядерная на двух ногах. Ходячее стихийное бедствие.
Очень не любили Марью в округе. Кто за помощью к ней шел – а куда деваться, одна ведунья на полгорода, - заранее полдня молились, поклоны клали, самодельными оберегами обвешивались. Вроде всегда проносило. И настало старушке время отчаливать в последнее плаванье…
Бросили ее тогда, честно скажу. Мы, малышня, мимо бегали, слышали, как кричала знахарка, белый свет проклиная. Перестала потом кричать. Кто похоронил, где похоронил – бог весть.
И с той поры каждую ночь стала являться по округе старухина кара. Что ни утро – между домов «Скорая» завывает. Инсульты – один за другим. Ничего другого, только так. Ну, и последствия – паралич, коляски, когда и совсем до худого доходило…
Собрались мы как-то вечером всем гуртом у дома моего. Сидим, разговор не клеится, игра не идет. Делаем вид, что плевали мы на все суеверия – а только кому охота в дом беду? И тут Вовка Смолкин говорит так несмело:
- Парни, а знаете, чего я видел сегодня ночью?
- Чего – спрашиваем. Лениво спрашиваем: кому оно надо? Да и врун известный Вовка…
- Мельница вертелась.
- Какая?
И тут у меня язык к небу примерз. Понял я: какая. И остальные поняли. Скучковались, все еще не верим: врет ведь!
- Зуб даю, - говорит Вовка. – Я не спал, на речку ночью тайком решил сгонять. Все видел. Вертелись крылья…
- Они ж приколоченные…
- Говорю: вертелись! Не верите, айда сегодня со мной!
- Если врешь…
Сам не знаю, как нам всем удалось тишком из домов по ночной поре выбраться. К полуночи время идет, идем с палками к мельнице. Страшно – жуть! Озираемся, шаг замедляем, а идем. Дошли. Стоит мельница, не шелохнется.
Мы – на Вовку: соврал!
Спор завязался. Потихоньку сперва, шепотом, а там – крепнут голоса, кто-то кого-то по макушке уже съездил, хоть не палкой, и то хорошо… И тут сзади заскрипело. Хорошо так, добротно заскрипело. И свет пошел – бледный, зеленоватый.
Как никто тогда не заорал – уму непостижимо.
Стоим, смотрим. Ноги отнялись. Шаг сделать – подвиг. Слово сказать – миссия, зараза, невыполнима. Вертятся проклятые крылья на Марьином доме-ветряке. Светятся гнилью какой-то. И тут Сережка наш, самый отчаянный, как закричит:
- Стопори ее! Стопори тварь!
И прыгнул к мельнице. Палку свою куда-то меж бревен воткнул – прошло крыло, вывихнуло деревяху, силища в ветряке – не сравнить…
- Стопори тварь!
И тут нас словно током ударило. Налетели мы на эту мельницу, бьем палками, втыкаем сучья в щели, задерживаем крылья, задерживаем…
Задерживаем!
Скрипит ветряк – как человек кричит. Гаснет свет гнилой. И как все доскрипело и погасло, вздох раздался на всю округу – не то облегчения, не то досады, не то вместе все. Как тогда тогда по домам оказались, никто не вспомнил. Наутро не было наших веток. Крылья у ветряка покосились изрядно. И тихо, тихо было в то утро: не было сирен, не было «Скорых». И с тех пор – ни одного инсульта. От чего угодно помирают люди, только не от этого. Видать, вычерпала Марья лимит судьбы по этой заразе.
Замолчал старичок, фотоаппарат свой смешной трогает. Поняли мы тогда, чего он крылья все время снимает. И он кивает: да, положение снимаю. Если шелохнется, если знахарка силы соберет…
Что ж, не я, так вы, постреленыши. На вас тогда вся надежда будет.
- А взрослые… - начала Катька.
- Что они понимают, - улыбнулся Евграф Тимофеевич. – У них своя жизнь. Клюнет их в темечко – зачешутся, а кто клюет – не поймут. Такое уж место – наговоренное. Чувствуете, как из земли сила идет? А на дармовую силу всегда охотники найдутся. Такое уж свойство… рода человеческого.
Спасибо за внимание! Если Вам понравилось, не забудьте оценить материал. И, конечно, подписывайтесь на канал, чтобы видеть больше интересных историй!