Это был как прыжок в неизвестность без парашюта.
Многие разбились на самом взлете. Мишка мой одноклассник, Только получил права и возил первого курганского предпринимателя в соседнюю Тюмень. Всех нашли убитыми в гостинице. Мишке было 16. Огнестрел в голову. Антоша , гений математики. Скромный забитый парень, над которым в классе многие издевались, считая странным. У странности нашлось объяснение – рак. Антон сгорел в в 15. Саша, лидер группы «Мотогонки». Когда мне было 13, я читала ему свои неказистые стихи, но он хвалил и называл «местной Янкой Дягилевой». Саша казался мне таким взрослым в свои 19. Он сорвался с окна 4 этажа дома, где жил. Одни говорят, забыл ключи и полез, другие, что его гопники заставили , хотели выставить хату, но Саша предпочел упасть….
Он незадолго до падения написал строки:
«Как белые лебеди рухнем с тобой мы на землю,
Но не погибнем, а просто забудем себя.
Забудем цвет этого неба и песню,
Которую я не успею допеть до конца».
А я в это время тоже летела. Первая любовь и первое предательство. Незаживающая рана. Блокнот, исписанный стихами. Понимание того, что больше не будет «чувства больнее, сильнее и совершеннее». Это сейчас я бы, как шахматный стратег, сделала крутую стрижку, сменила имидж и крутизну подачи, поставив шах и мат, а тогда мое сознание не могло вместить эту боль и несовершенство мира. Я летела вниз и мой парашют не раскрывался.
Разноцветный змей Кетцалькоатль заглядывал в сердце, готовясь сожрать его, если я не стану воином. Если в темных пустых коридорах не открою в себе неделимое вечное, сотворённое Богом.
И вот я выбрасываю последнюю допитую бутылку портвейна в реку, распластавшись на её берегу и написав на песке «Завтра будет новый день. Солнце взойдет». И мой парашют раскрылся.