В темнице, в глубинах храмовых подземелий, снова раздался яростный крик и вспыхнул яркий свет.
Служителям святилища было приказано не подходить к этой камере под страхом смерти. Со слов настоятельницы в ней сидел одержимый великой тьмой и только Хранитель Атхаир может решить его судьбу. Сама же жрица своего совета не придерживалась.
Мягкой поступью она спускалась по каменной лестнице глубоко под храм. На ней была сине-белая ряса в пол, не отличающаяся от таких же, как и у простых послушниц. Всё что подчёркивало её статус были амулет в виде глаза на шее и обруч на голове из белого золота дарованные первой настоятельнице самим богом при своём нисхождении.
В руках она несла поднос с едой для узника, с готовностью унести его обратно или отдать доблестному Летту. Храмовник добровольно вызвался стеречь своего друга без сменно. Даже небесам не ведомо, что приходилось переживать юному войну, когда из темницы Уильяма очередной раз исходит дикий, почти не человеческий рёв и вспышка живого огня, сдерживаемая только силой самого Бога Хранителя.
Юлиана подошла к Летту, чей пост был у входа в коридор, который вёл к темницам. Стоять ближе к заключённому, для него было просто не безопасно.
- Как он сегодня?
- Это повторилось всего три раза, Мать Настоятельница. Похоже он борется с духом. Надеюсь сегодня у вас получиться до него достучаться. Я каждый день молюсь об этом.
- Мы все молимся, верный Летт.
Глубоко вздохнув, Юлиана вошла в коридор, в котором остался лишь один источник света из выбитого окошка двери темницы. Она не страшилась духов, пламени или ярости заключённого, потому что с ней была её вера.
Заглянув внутрь Настоятельница увидела уже знакомую картину: Уильям сидел в углу камеры подобрав колени с опущенной головой. Сегодня белое пламя покрывало только его волосы.
«Страха нет для того, кто един со светом и богом хранителем» - повторила она про себя уже бессчётный раз за эту неделю.
- Уильям, это Мать настоятельница Юлиана. Я принесла тебе обед, позволь мне войти.
Ответом было молчание, что в принципе, могло быть хорошим знаком.
Она отворила дверь и осторожно вошла. Для подноса с едой места не было, пришлось оставить его на полу рядом с выходом. Простая деревянная кровать, стол и стул – всё сгорело в урагане его гнева.
- Уилл, ты меня слышишь? – сегодня она себе позволила подойти к нему на расстояние вытянутой руки. В самом начале, когда его принесли, он не дал ей даже разговаривать с собой. Каждая её попытка наладить контакт оборачивалась очередной вспышкой пламени и крика.
- Уилл, ты понимаешь где ты находишься?
Он поднял голову осветив своими глазами всю камеру.
- Я прекрасно понимаю где я нахожусь. В тюрьме твоего хозяина, монашка, - его лицо было искривленно гримасой боли и злости.
Юлиана почувствовала, как слегка завибрировал на груди амулет и обруч на голове.
- Ты не под стражей, а заперт ради собственной безопасности… И безопасности остальных.
Энергия, исходящая от юноши, ощущалась лёгким покалыванием по коже словно изморось поздней осенью.
- Тогда отведи меня к нему, - в языках пламени на его голове стали проступать тёмные пятна.
- Отведу, когда придёт время. Ты же знаешь, что ни я принимаю решение.
- А кто? Не уж что ли статуя в храме имеет больше власти, чем Мать Настоятельница? – с этими словами он поднялся на ноги, а пламя с его головы распространилось и на плечи. Тёмных языков прибавилось.
- Уильям, не богохульствуй! Ты один из немногих знаешь, что это не просто статуя!
- Так ли это? Чему я был свидетелем? Громогласный голос и каменное изваяние со светящимися глазницами не смогли помочь, когда мы молили её об этом! Возможно это всего лишь хитрый трюк!
Подобно дикому зверю он стал ходить из одного угла темница в другой. Выражение его лица становилось хищным, а под лёгкими касаниями руки на стенах загорались защитные письмена.
Настоятельница содрогнулась. Демон внутри Уилла явно испытывал Юлиану, но истинная вера непоколебима. Тьма не коснётся её души.
- Борись! Не отвергай Свет! Лишь в нём есть источник жизни и ответы на вопросы бытия!
Юноша остановился и рассеяно уставился на богослужительницу. Языки пламени стали затухать, а камера погружалась во мрак.
- Я отведу тебя к Атхаиру, если здесь в кромешной мгле, ты признаешь его благодать. Уильям, ты меня слышишь? – только сейчас она поняла насколько сильно бьётся её сердце, что руки вспотели и то, что она не слышит дыхания юноши.
- Да что ты знаешь о Свете, монашка? – Юлиана почувствовала, как её шею обхватили пальцы. Она схватилась за его руку и инстинктивно посмотрела туга где должно было быть лицо юноши, но обнаружила только всепоглощающую бездну глубже темноты подземелья.
Летт встрепенулся от накрывшей его дремоты. Здесь в отсутствии дневного света время теряло значение. Он не переживал, что Уильям выберется, воли Хранителя никто не мог противиться. Но даже в те моменты, когда он позволял себе поспать ему являлись воспоминания того как они нашли Уилла. Из всех отправленных за одержимым храмовников вернулся он один. Столько разрушений, криков и смерти Летт не видел никогда.
Стражник услышал чьё-то приближение. Из коридора показалась Мать Настоятельница, но что-то было не так: задранная к верху голова, неуверенный шаркающие шаги и напряжённые руки.
- Мать Юлиана, что с вами? – не смотря на то, что она продолжала приближаться казалось, что мрак коридора следовал за ней.
- Летт, беги! А-а-а-а-а!
И тут он почувствовал зарождающийся вихрь силы, который не оставит его памяти до самой смерти.
- Да, Летт, лучше беги! Ха-ха-ха! – тьму слегка развеял огонь появившийся в руке Уильяма, другой же он держал женщину за волосы. Но страшнее всего были его глаза, а точнее алчная темнота в них.
Воин бросился по лестнице вверх всё ещё слыша дикий смех одержимого. Выбравшись наружу он был ослеплён солнечным светом:
- Хвала небесам! Сейчас день! Стража! Стража! Мать Настоятельница в опасности!
Тут же по коридору к нему прибежало трое воинов с мечами на перевес.
- Летт, что происходит? Где Мать Юлиана?
- Она в подземелье вместе с демоном. Он вырвался и взял её в плен.
- Что же мы стоим нужно помочь ей!
- Нет! Уильям одержим Тьмой и там в подземелье он от нас мокрого места не оставит!
- Одержимый – это Уилл? – от храмовников скрывали, что не смотря на веру непоколебимую в Бога Хранителя их брат оказался во власти духа.
- Сейчас это не важно! Он уже не наш друг! На позиции! Ждём их здесь! Не один мрак не устоит перед светом благодати!
Летт как раз повернулся ко входу в подземелье, чтобы увидеть, как оттуда вышвырнуло жрицу. Воин подскочил к женщине и убедившись, что она ещё дышит приказал унести её.
- Но как же ты? Мы тебя не оставим!
- Со мной мой свет и моя вера. Тьма не пройдёт мимо меня! Быстрее!
Мгла сгустилась словно туман при входе в темницы.
Летт приготовился к схватке из которой он не выйдет живым, но в нём всё ещё держалась надежда, что Бог Хранитель этого не допустит. В этот момент из мрака вышел силуэт. Он пульсировал и рябил в лучах солнца, но продолжал движение.
- Уилл, именем Атхаира я приказываю тебе отступи, и клянусь, что оставлю тебя в живых!
Силуэт остановился и как будто в недоумении. Спустя бесконечное мгновение он продолжил свой путь.
Храмовник, обескураженный тем, что даже свет не берёт это чудище, встал на одно колено и начал молиться:
- Аита заиндари Атхаир гауэко илунтасунетик салбату гаитзазу, эман иезадазу аурре егитеко индарра, амэн!
Сначала доспехи воина, а затем и стены коридора засветились благостным светом. Силуэт задрожал словно лист на ветру. Инородная этому месту Тьма, то исчезала совсем, то собиралась в комок, то снова приобретала очертания человека. В какой-то момент она свернулась в точку и растворилась не оставив после себя ничего.
Защитные письмена сначала потускнели, а затем также исчезли.
Летт встал на ноги и грустно вздохнул, сегодня он потерял ещё одного брата. В его голову стали закрадываться мысли о том, как Атхаир допустил столько смертей своих детей.
Внезапно взрывная волна огня отбросила Летта приложив его об стену. Последнее, что храмовник увидел — это парящий над землёй и объятый пламенем Уильям.
Как только юноша коснулся пола окружающее его пламя стало затухать, а когда он дошёл до входа в святилище даже свет глаз немного потускнел. С лицом утомлённого путника и горечью в сердце Уилл отварил двери в обитель Бога Хранителя.
Он вошёл в просторный зал, украшенный высокими резными столбами. Здесь как всегда был очень сухой воздух и царил сумрак. Освещалось помещение только лучами солнца, проходящими через прозрачные узкие витражи. В дальнем конце находилось сидячее изваяние Атхаира высотой превышающая человека в несколько раз.
Статуя изображала Хранителя сидячим на троне и облачённом в тогу. На голове у него был золотой шлем скрывающий лицо, а в руках находились чаша с вечным огнём и амулет всевидящего ока.
Юноша спокойно шёл к колоссу не рассчитывая на то, что он подаст какие-нибудь признаки жизни. Обычно, без своей жрицы, бог не являлся к простым смертным. Но сегодня явно был особый случай, и он был намерен получить ответ на свои мольбы. Иначе от храма не останется и камня на камне.
Как только Уильям подошёл на расстояние пары десятков шагов в прорезях шлема статуи загорелись глазницы.
- Как ты посмел явиться ко мне без моей воли? - глубокий и тяжёлый голос прокатился эхом по святилищу.
- Я пришёл что бы получить ответы на свои вопросы, Атхаир.
- Для таких как ты здесь нет ответов, отступник. Уходи, иначе для тебя всё будет кончено в этом мире.
Юноша вновь почувствовал, как в нём закипает ярость. Сила, поселившаяся в нём, стремилась наружу требуя свободы, требуя простора.
- Попробуй заставь!
Вспышка света за спиной у Уилла осветила всё святилище очертив каждую колонну, сводчатый потолок и детали статуи контрастной тенью. Тут же он почувствовал, как кто-то схватил его за шиворот и с силой потянул назад. Обернувшись юноша увидел Бога во плоти. Живой образ статуи как будто только что поднялся со своего трона и принял человеческий вид. Отличие было лишь одно – на Атхаире не было шлема, который скрывал лысую голову и густую белую как снег бороду.
- Не смей мне перечить, отродье! – Хранитель метнул парня с нечеловеческой силой в стену туда куда не доходили лучи света.
Звук чудовищного удара! В месте столкновения поднялось облако пыли и стала осыпаться мраморная плитка. Из тьмы послышался смех.
- Ну здравствуй, Первенец, — ухмыльнулась тварь — Мы тебя давно не видели. Как дела?
Из мрака на Атхаира метнулась тень и сбила могучее существо с ног. Поднявшись на ноги, хранитель сразу принял прямой удар в грудь, но успел перехватить руку нападавшего и встретился лицом к лицу с ним. На него смотрела зияющая пустота космоса со звёздами вместо глаз.
- Что ты такое? И где Уильям?
- О-о-о-о-о! Первенец, у тебя память коротка! Всего несколько миллиардов лет, и ты уже забыл, что есть твоё начало и что будет твоим концом, а мальчишки считай и не было! Имя этому сосуду – Аваре и тебе лучше приклонить колено пред ним! – существо положило вторую руку Атхаиру и начало давить его к земле.
Впервые с момента пробуждения Бог Хранитель почувствовал страх неизвестности. Когда Аваре всё-таки заставил его встань на одно колено, то в разинутой пасти чудища начал скапливаться свет бесконечного количества звёзд и галактик.
Внезапно свет пропал, а Атхаира отбросило в сторону. Тварь забилась в конвульсиях распространяя вокруг то тёмные, то белые языки пламени. Когда тварь угомонилась, и мгла развеялась, то на её месте оказался Уилл. Подойдя к юноше ближе Хранитель увидел на нём амулет Настоятельницы.
- Свет всемогущий, - прошептала Юлиана. Она впервые воочию видела своего бога, но ещё больше её поразило с какой лёгкостью, то чем был Уилл, его одолело. Поймав на себе взгляд Атхаира она упала на колени и опустив голову сложила руки в мольбе.
-Встань, Мать Юлиана, нет необходимости приклонять колени после того, как ты спасла нас всех своей верой.
Всё что произошло сегодня для женщины было как дурной сон: Уильям и его одержимость, поражение Атхаира и та Тьма в которую она заглянула.
Неуверенно она вновь посмотрела на Бога Хранителя: он стаял перед ней протянув руку, чтобы помочь встать. Однако лицо её покровителя не выражало никаких эмоций. Поднявшись на ноги жрица подошла к лежащему без сознания юноши.
- Хранитель, что с ним? Ты можешь ему помочь?
- Здесь даже я бессилен, Юлиана.
- Но такое может быть?
- Как твоя вера в свет усмирила демона, так и его сердце, пропитанное своеволием, гневом и болью, усилило могущество Тьмы в нём. Только он сам может справиться с ней. Я лишь могу его направить.
Атхаир склонился над юношей и коснулся его своей дланью. Постепенно Уилл начал приходить в себя. Осознав где он находиться, и кто стоит рядом с ним его дыхание участилось, губы сжались, а глаза стали искать выход. Его буквально трясло от злобы и бессилия, но никакого пламени, тьмы или света звёзд.
- Успокойся, Уильям и выслушай меня внимательно. Рискуя жизнью, Мать Настоятельница повергла демона, коим ты одержим, своей верой и силой Всевидящего Ока. Пока что, Тьма внутри тебя не сможет вырваться и причинить ещё больше боли и страдания. Но лишь ты сможешь её изгнать.
Внезапно к юноше пришло осознание последних событий. Анне, Миадина Ирман, его братья по ордену. Сколько ужасного он сделал. По измученному лицу потекли слёзы.
- Я не хотел… Не хотел всего этого. Я не знаю, что мне делать и как всё исправить.
- Тебе придётся вернуться в Лабиринт, чтобы уничтожить источник Тьмы, Уильям. Только так ты сможешь быть свободен. А сейчас, Мать Юлиана, помогите мальчику добраться до кельи, ему нужно отдохнуть.
Жрица с опаской подала руку юноше. Он смотрел на неё полностью опустошённый.
- Прости меня, Юлиана.