Вернувшись в лагерь, я сразу обратился к Дриззлику. Он снова начал с рекламы своих сапог и своего мастерства. Он может хоть раз отнестись серьезно? Я его перебил и протянул добытые шкуры. Он посмотрел на них, и ни с того, ни с сего сравнил свои сапоги с копченой колбасой. Он давно голодает, что ли? Впрочем, с его подходом к торговле - запросто. В общем, смысл сравнения сводился к тому, что в обоих случаях качество будет безупречным, но лучше не знать, из чего они сделаны. Я так понимаю, он совсем не интересуется тем, что он ест? Как и ожидалось, это еще было не все. Те пять шкур были только для внутренней отделки, а теперь нужно было добыть специальную шкуру для внешней отделки. По-моему, из всего того материала, что я принес можно было пошить десяток сапог. В общем, теперь мне нужно было искать старого хрустолиска где-то на юге. То есть, на внутреннюю отделку я принес кожевнику сначала две шкуры и теперь еще пять. А на внешнюю будет достаточно только одной? Я не понимаю, у него вообще нет склада материалов. А все, что остается от предыдущего заказа, он выбрасывает?
Дальше я отдал найденные кристаллы Кразеку. Он с деловым видом бросил их в сломанный котел и потряс его. После этого он сообщил, что все готово. Заодно он успел приделать к горшку свисток, как у чайника, и нож, который режет даже кости. Он передал мне исправленный горшок с тем, чтобы я принес его обратно владельцу. Вообще, мне страшно за капрала Калеба. Как он будет оправлять этой свистопляской? А если он решит помешать ложкой варево? Ее этот нож тоже искромсает? А потом, видимо, снова сломается.
Но я отправился в обратный путь к лагерю Повстанцев, чтобы вручить исправленный горшок капралу Калебу. Капрал очень обрадовался тому, что горшок исправлен. Наконец-то, он сможет приготовить ужин! Я не понял, а что, он все это время голодал без супергоршка? Тоже мне повар.
Я вспомнил, что капрал Сетман хотел меня попросить о чем-то еще. У меня было подозрение, что дело это достаточно личное, с чем он мог бы справиться сам, но все же я решил поговорить с ним. Как я и предполагал, он начал рассказывать про то, что коллекционирует легенды троллей для личного интереса. Тут он, правда, замялся, но продолжил, что ему нужна каменная табличка с преданиями троллей. Мне было все понятно. Он их не коллекционирует, а перепродает. Конечно, откуда у обычного капрала такие суммы, чтобы оплачивать коллекционные экземпляры? Да и вообще, где ему тут хранить свою коллекцию? Я кивнул, но про себя подумал, что он может обойтись и без моей помощи. Не хватало мне впутаться в нелегальную торговлю историческими артефактами. Но вообще интересно, кто ему рассказал про эту табличку. То есть, если бы какой-то разведчик на нее наткнулся, то он бы ее и притащил сам сюда.
Рядом с укротителем грифонов меня поджидал никто иной, как Беррин Горишпиндель, второй узник лагеря Курцена. Он хотя бы начал с того, что поблагодарил меня за спасение. Как ни странно, он тоже оказался исследователем. Его интересовали шаманские знания племени Кровавого скальпа, и ему нужен был образец их тотемов. Эти тотемы можно было найти где-то в руинах БалЛал на юго-западном побережье. Он еще не оправился от плена, и не мог заняться этим лично. Вообще, странно, что он вернулся сюда из Штормграда, если все еще нуждается в лечении. Но ему я согласился помочь с гораздо большим удовольствием.
Тут я заметил рядом с Дованом Эмерину. Ту самую, которую я спас из клетки в лагере Курцена. Я подошел поздороваться. Она была рада встречи и рассказала, что прибыла в Тернистую долину, чтобы изучить так называемый Алтарь Найаса. Она многозначительно посмотрела на меня, но я ничего не слышал о таком алтаре. Эмерина продолжила, что отвергла все предложения полковника Курцена в результате чего провела несколько лет за решеткой. Несколько лет?! И что, за все эти годы никто не поинтересовался ее судьбой? И потом, если она была заключена в клетку “по особому приказу Курцена”, почему наказание не было изменено после его смерти? Но теперь она, наконец, свободна и может заниматься исследованиями дальше. Похвальная настойчивость. Я уже собирался уходить, чтобы больше не отвлекать ее, но она попросила меня отправиться к алтарю к югу от ЗулКунды, чтобы добыть несколько браслетов элементалей воды. Я не понял, она же, вроде как, сама хотела продолжить исследования. Не боится, что я сведу на нет всю ее научную методологию? То есть, я буду собирать ей материал, а она потом представит его в академии, как будто это она его нашла. По-моему, это называется плагиат. Она, не обращая внимания на мои сомнения, протянула мне какое-то устройство, чтобы мне не пришлось возвращаться обратно пешком. Что это и как этим пользоваться она не удосужилась объяснить. Я плюнул на все это, сунул устройство в сумку и пошел к выходу из лагеря.
Вообще, я не очень понимаю, что тут дальше собираются делать эти повстанцы? Лагерь Курцена разбит с моей помощью, казалось бы, что нужно возвращаться в Штормград или занимать место лагеря Курцена и продолжать то, ради чего вас и послали в Тернистую долину.
Предыдущая часть про приключения у озера Назферити.
Следующая часть про вылазку на территорию племени Кровавого скальпа.
Лайки, подписка и комментарии будут дополнительной мотивацией продолжать.