Сейчас пересматривала фильм Николая Губенко «Из жизни отдыхающих» (1980 год). А потом попыталась почитать отзывы зрителей. Мне всегда интересно, как воспринимают старое кино нынешние зрители. И всегда я разочаровываюсь, всегда!
Несколько сотен человек пишут: «Фильм прекрасный! Атмосферное кино! Бурков – великолепен, Быков – гениален, Болотова – шедеврально!» Смотрели сто раз и еще сто раз пересматривать будем… И все в таком же духе…
А мне было грустно. Не потому, что фильм плох, Боже упаси! Фильм этот надо в школах показывать, преподавать его вместо прежнего Чернышевского или нынешнего Гарри Поттера. Ибо здесь всего в нескольких картинах показана страшная действительность предперестроечного времени. Но ужас в том, что никто этого не понял, хотя о кино отзывы только положительные! Герои фильма – внешне красивые, умные, с претензией на элитарность – на поверку оказываются сборищем безликих деградантов.
В подтверждение своей мысли процитирую:
«- Вчера была на экскурсии в Гурзуфе, в Ялте… Видела изумительные мужские костюмы».
«- Вы не подскажете, где здесь домик, в котором останавливался Пушкин?
- Вон в той стороне!
- Но я только что оттуда!
- Ну, что вы! Он там «Три сестры» написал!»
«- Мы – огромнейшая страна, с колоссальными человеческими ресурсами! А у тебя в пансионате женщин раз-два – и обчелся.
- Вы законченный пошляк».
«- Сейчас каждый отдыхающий знает, как делать искусство. Про культурно-массовую работу все всё знают! И про театр знают. И про музыку, и даже про живопись иногда!»
Люди разговаривают друг с другом, не слушая друг друга.
Аркадий Петрович в «адидасе», которому спортивный костюм идет как корове пуанты, не устает строить из себя уставшего от дел дипломата – хотя сам всего-навсего повар, хотя и служит в советском посольстве.
Маргарита, женщина пенсионного возраста, всю жизнь положившая на то, чтобы выглядеть моложе своих лет, без устали поливает грязью окружающих: «Сбрендили все!» - звучит в финале как приговор всей смене, даже Оксане, с которой они вроде бы были подругами.
Оксана – сельская труженица, бесхитростная, простая, суть любой поездки видит не в получении впечатлений и расширении кругозора, а в покупке новых тряпок.
Виктор, массовик-затейник, закоренелый холостяк, «человек искусства», смысл искусства видит в строгом выполнении планов и смет, в освоении выделенных на это самое искусство средств. Когда цыгане в финале поют для него песню «Эй, ромалэ!», у меня лично сложилось впечатление, что слова для этой песни написал сам Виктор – до того корявые у песни стихи.
Ольга Николавна – человек-эпоха, одетая по моде чеховских героинь, рассказывающая о том, как ей Маяковский книжку подарил с дарственной надписью… Прямо кожей чувствуешь, что врет.
И среди этого собрания лжецов вдруг появляется Таинственный Незнакомец. Он молчит. В крайнем случае – отделывается общими фразами. Между ним и самой немногословной из женщин, Надеждой, вспыхивает искорка. И пока еще не очень понятно, будет ли между ними что-то серьезное, или так и останется не более, чем курортным знакомством – но отдыхающие уже всё решили за них: «Она мужика ищет».
В этом сумасшедшем море лжи нельзя выжить. Утонет это чувство. Утонет, как тонет все хорошее в болоте обыденности, сплетен, пошлых шуток, бородатых анекдотов, бездарных песен, престарелого кокетства, мелкого попрошайничества и провинциальной безграмотности. А ведь он просил уехать хотя бы на неделю раньше! Согласись она, не было бы этой пьянки с цыганами, поганого подражательства Пушкину шоуменом захолустного разлива, не увидел бы он того, как сильно похожа Надежда на всех остальных. Было бы на одну счастливую пару больше. Но она не согласилась: «Не будем ничего менять в жизни еще неделю». И искра в его глазах погасла.
Это гениальное кино. Но только оно не ностальгию по ушедшему времени навевает! Разве что напоминает, какие титаны киноискусства ушли в вечность, оставив нам вместо себя Гариков Харламовых и Аннушек Семенович.
Не согласны?