В магазинах выбор становится все меньше и меньше, скоро он сузится до привычных советских полок, с банками с морскими водорослями.
Это предсказание? Нет, это происходит уже сейчас. Да консервные банки с водорослями это метафора, но то, что в Магните, Пятерочке и Дикси ассортимент практически советского магазина, да в самые лучшие годы, но все же советского магазина, это факт.
Мало кто помнит гнилую картошку, сезонность некоторых овощей и фруктов, а затем и пустые полки повсеместно. Но это уже близко.
Как же так произошло, что все возвращается и все становится таким же как тогда? Наш образ жизни, передачи в ТВ и риторика с трибун.
Я не знаю. Действительно не знаю. Вероятно так и должно быть.
Вероятно это болезнь, которая снова вернулась, хроническое заболевание, психопатия или шизофрения, которая обострилась.
Опять все враги, опять надо обороняться, снова надо отгородиться от всех.
Я очень сильно сомневаюсь, что какой-то парень в Алабаме хочет убить другого парня в Воронеже, ракетой класса Земля-Земля.
Это бред.
Сложно, социум огромный, почти 10 миллиардов, 200 человек, которые пытаются управлять таким количеством людей не могут выразить их мнение и желание сотрудничать и быть в мире. Это невозможно.
Амбиции. Алчность и Глупость, вот что отличает современных правителей от реальности. Реальность стала другой, открытой, прозрачной и здоровой. Есть проблемы, но мы как-то можем их решить сами.
Возвращаясь к СССР.
"Косыгин завершил нашу встречу, сказав, что «история покажет неправоту тех, кто пытается препятствовать развитию новых отношений между Соединёнными Штатами и СССР», и что «руководство Советского Союза верит в руководство Соединённых Штатов, и они единодушны в своём желании найти новые пути для развития новых отношений между нашими странами".
— Дэвид Рокфеллер, Клуб банкиров — М.: Алгоритм, 2013. ISBN 978-5-4438-0558-0.
Не все так плохо было в СССР, но конкретные личности у власти очень сильно влияют на ход истории и жизни граждан и страны.
Эй вы, 200 человек, вы просто не можете договориться друг с другом.
Может быть мы тогда сами?