Вчера побывала на его могилке. Поставила цветы, зажгла свечку... Он смотрел на меня с немного потускневшей фотографии - такой же, как всегда: строгий, подтянутый и бесконечно добрый. Мой дед. Мой самый умный, все понимающий и умевший превращать любое дело в сказочно интересное действо дед.
Двадцать лет прошло с тех пор, как его нет. А я его все помню. И люблю, потому что он был НАСТОЯЩИМ ДЕДОМ - не просто по родству, а по всей своей мужской сути, ставший вторым, да что там вторым - первым и настоящим отцом. И сегодня, пусть простят меня читатели, но я воспользуюсь этой площадкой и немного рассажу о нем.
Почему? Да потому, что его искусство быть дедом, заслуживает не только моих воспоминаний. Среди наших читателей нашего канала немало мужчин. И кто знает, может, прочитав эти строки, кто-то задумается: «достаточно ли внимания я отдаю своим внукам?»
Его внимание, когда, конечно, выдавалась свободная минутка от концертов и репетиций, было целиком и полностью посвящено мне. Он не боялся потерять авторитет, снизойдя до моего трехлетнего возраста, дурачиться и быть смешным, он видел во мне равное существо, с которым ему тоже было интересно. Вместе мы «провожали» луну, строили шалаш, изображали всяких зверят.
Это сейчас я понимаю, что он, не обладая никаким педагогическим образованием, старался развить меня творчески, сформировать мой характер и интеллект. Учил не боятся трудностей, когда меня, почти не умеющую плавать, совершенно спокойно отпускал нырять с лодки на самой середине нашей речушки. Он очень волновался за меня, но знал, что во взрослой жизни придется проделывать и не такое.
А его опыт? Общение деда с ребенком - это всегда встреча наибольшего жизненного опыта с наименьшим. Наибольший жизненный опыт позволяет уловить особенности малыша, его возможности к восприятию. Наименьший жизненный опыт означает открытость, готовность воспринять все, что приходит извне. Так оно и было.
Он, как мог, старался передать мне то, в чем сам видел важный смысл, и его доброта ко мне ни в коем разе не была «добренькой». Наоборот, его укор, его жесткое: «Как ты могла!» значили для меня гораздо больше серьезных наказаний или даже угроз отцовского ремня.
Наверное, именно вот такое распределение ролей, когда ребенок бесконечно доверяет своему старшему другу, в данном случае деду, и в то же время для него очень важно его мнение, одобрение и есть высший пилотаж дедовского искусства.
Он прекрасно понимал, что быть дедом — значит быть отцом для своих выросших детей по-другому, чем раньше. И очень гордился, когда его принимали за моего отца. Он возил меня в тогдашний Ленинград, где мы целыми днями болтались по городу с руками, полностью набитыми мороженым и конфетами, бесконечно пили газировку, а когда у меня расплетались косички, дед, очень неумело пытался заплести их. Это, пожалуй, было единственное, чего он не умел...
Ссорились ли мы? Да, особенно когда я стала независимым подростком, решившим жить по своим канонам. Никогда не забуду его грозное «не пойдешь!» и то, как меня, плачущую от первых разочарований любви, он решительно, по-мужски, увел от одного о подонка. Он все понимал - мой мудрый и так хорошо знающий жизнь дед.
Добавлю, что впоследствии, всю свою жизнь, я искала мужчин, похожих на него, но так и не нашла...
Так что же есть дед для внуков? Равнодушный, занятый своими делами уже немолодой мужчина, небрежно спрашивающий внука о делах в школе и поощрительно бормочущий "Ну-ну, молодец!" Или Учитель Жизни, настоящий друг, самый интересный человек в мире? Наверное, он может быть и тем и другим. Но каким быть - выбирать вам, дорогие мужчины - настоящие и будущие деды.
А если абстрагироваться от воспоминаний и посмотреть на проблему с точки зрения психологов, то правила «дедоведения» совсем просты:
- Любить ребенка.
- Чувствовать себя с ним на равных.
- Жить его интересами и уделять ему побольше времени.
- Заинтересовывать его всем новым, тем самым, развивая в нем личность.
- Быть ему настоящим другом.
Вот, пожалуй, и все.
Лена Леновская