Настя давно не была дома. События в Беларуси после выборов целиком поглотили её. После университета она уже третий год работала программистом в IT-компании. Всё её окружение – люди далеко не бедные – поддерживали протесты. Все хотели свободы и перемен.
Она, как и многие её сверстники ходила на митинги с красно-белым флагом и по закону толпы поднимала его как можно выше, и скандировала обличающие власть лозунги.
Но на день рождения отца она не могла не приехать.
Вопросы родителей о Минске, о событиях в столице сразу определили предмет разговора. Она в порыве запала делилась своими впечатлениями.
То, что родители только сегодня вернулись с митинга, где развевались красно-зелёные флаги очень её расстроило. Они не разделяли её взгляды.
Настя пыталась и раньше убедить их в своей правоте. Вот и сейчас она включила им видео на ноутбуке, где омоновцы избивали людей, стала рассказывать об издевательствах в тюрьмах.
На всё у них находились аргументы. Они считали, что отморозки и провокаторы могут быть с обеих сторон. Но Настя отказывалась понимать и принимать то, что толпа может ввергнуть страну в хаос и её надо остановить.
Спор между отцом и дочерью, темпераментными и горячими, переходил уже на крик. И мать пыталась их остановить.
- Может ты и на митинги ходила? –поинтересовался отец.
- Да, почти каждый день! – с вызовом ответила дочь.
Она потянулась к своей небольшой сумочке и достала пакет. С вызовом девушка достала и развернула красно-белое полотнище.
- Смотри, мать, кого воспитала. Не думал, что врагов в семье выращиваю. Уходи, ты мне не дочь!
Девушка оторопела, не поверив сразу таким словам.
- Уходи! – ещё громче, срываясь на крик, говорил отец. Пусть твои разбежавшиеся оппозиционеры заменят тебе семью.
Мать в ужасе прикрыла ладонью рот.
Дочь, опомнившись, с обидой схватила сумку, и направилась к выходу.
- Настя! – бросилась за ней мать.
Но обиженную и униженную девушку было уже не остановить.
- А ты куда? – поинтересовался муж, глядя на спешные сборы жены.
Она ничего не ответила и выбежала из квартиры вслед за дочерью.
Настя сидела на лавочке во дворе и плакала. Мать как могла утешала её, но сама с трудом сдерживала слёзы.
Время было позднее, все автобусы до Минска уже давно ушли. Не думала Настя, что этот день – накануне праздника отца – ей придётся провести в гостинице. Но другого выхода она не видела.
Мать не решалась уговаривать её вернуться домой. Возможность продолжения спора и конфликта пугали её. Тревога за девочку вела её вслед за дочерью. Ничего дороже у неё в жизни не было.
Взрослая женщина и представить себе не могла, что окажется в подобной ситуации и будет ночевать в гостинице. Но она готова была поехать и в Минск, и пойти на оппозиционный митинг, только бы защитить в минуту опасности своё дитя. Она понимала, что это невозможно и ей оставалось только молиться о защите и вразумлении всех тех, кто потерял в душе мир и покой.