Этих вопросов он себе никогда не задавал, но где – то очень далеко они всегда в нём жили. Что с ним будет, да и будет ли вообще хоть что – то, если её не будет с ним рядом. Ведь сколько он себя по - настоящему не помнил, он всегда был вместе с Иоланой или Иолой, как звала её мать.
Его отец с матерью были Царями Великого Царства Между Рек. Это было очень богатое и красивое Царство. И оно становилось всё богаче и краше, ибо при его отце в Царстве правил закон. Законы в страну пришли издревле и подчинялись им люди без особого принуждения, так как они были и понятны и по сути справедливы. И было их немного. А сам Царь в своих отношениях превыше всего ценил Честь и Достоинство. Ведь всё что ему было нужно он имел: его жена своей красотой, да и умом превосходила любую другую женщину не только на его земле, но и далеко за её пределами. И она родила ему сына. И он был богоподобен – улыбчив, милый и очень смышлен. Так бы и прожила эта счастливая семья без забот и тревог, но нашлись люди для кого чужое счастье хуже собственного горя. Когда Царю доложили о составленном против него заговоре, он просто пригласил к себе на пир во дворец заговорщиков, взял с них честное слово, чтобы они одумались, да и отправил их жить из столицы по своим имениям. Ему и в голову не могло прийти, что у кого – то всерьёз поднимется рука на лучшего друга Великого Императора. Но эта его милость была понята как его слабость. Заговор не умер, но стал более изобретательным и конспиративным. Когда о нем опять доложили Царю, он теперь уже всерьёз задумался: ведь теперь то явных улик против заговорщиков уже не было, а число их сторонников многократно возросло (кому же не хочется получить чужие богатства, да ещё и чужими руками, если от тебя потребовали только невмешательство).
И решил Царь немного подождать, чтобы заговор получше проявился. Но для семейной безопасности он Царицу с сыном решил отправить на время к своему другу Великому Императору. Сына мать отпустила, но сама от мужа уезжать наотрез отказалась. Так и случилось, что, когда на столицу во время Праздника Весны напало войско, купленное на изменческие деньги, Царица встала на оборону столичной стены рядом со своим мужем, так же как и он, она чувство долга ценила выше чувства страха. Когда же её муж был убит стрелой в спину, прокравшимися в замок лазутчиками, Царица сама переоделась в боевые доспехи (в то далекое время ещё принцессы во время домашнего воспитания время от времени рубились на мечах и стреляли из лука.) И она с отрядом своей личной охраны успела напасть на отряд наёмников, сумевших всё - таки пробиться в город и выбить их за городские ворота. Но как не искусны были её бойцы, как не смелы и решительны в бою, но их было слишком мало. Ну а хороший лук, да ещё и с близкой дистанции и в чистом поле, легко пробивал любые боевые доспехи. Так и погибла царица от выстрела точно в сердце. И пока она падала, шлем упал с её головы. И была она узнана. И замерла битва сама по себе – люди любили свою царицу, а потерю красоты мы часто чувствуем даже больнее, чем потерю мужества. К тому же и некоторые из вождей, нападавших на столицу, мечтали получить под свою крышу эту удивительную женщину. Но теперь эта возможность была ими безвозвратно упущена, что и делало их победу уж совсем ничтожной. Поэтому, когда вооруженный отряд, посланный Великим Императором для наведения в стране порядка, вошел в город, мятежников там не было. И страной теперь стал управлять Наместник от Империи, хотя она территориально в её состав и не входила. Протей же как престолонаследник, так и остался официальным Царем Великого Царства Между Рек, хотя больше пока там не появлялся.
Он жил теперь во дворце Великого Императора практически в статусе его приемного сына, - своих сыновей у Императора не было. Но была у него дочь и дочь любимая.
Когда её полюбил Протей, он не помнил. Но даже пока принцесса была ещё грудным ребенком, Императрица уже замечала, что что - бы он не делал, но как – то всегда так получалось, что он был рядом с принцессой. Было замечено, что и принцесса его выделяла среди всех других и никогда не плакала у него на руках, даже если у неё что – то и болело. Позже, когда девочка научилась ходить, теперь уже она неизменно оказывалась рядом с Протеем. А ведь у него, как у наследного принца занятий хватало и даже слишком. Верховая езда, стрельба из лука, фехтование одновременно на двух боевых мечах (искусство позднее утраченное), борьба, бег и плавание, занятия музыкой, живописью и астрологией. А ещё для его развития, как будущего государя, Император стал брать его с собой в качестве секретаря на заседания правительства и при посещении зарубежных посольств. По вечерам же он почти ежедневно встречался С Верховным Жрецом, который отметив для себя его природную отзывчивость, память и сообразительность, стал понемногу передавать ему таинства религиозных обрядов и таинств. И, что самое удивительное, он разрешал с ним приходить и Иоле, хотя доступ женщинам на территорию храма был строго воспрещен.
Когда Иолане исполнилось семь, она потребовала в качестве подарка себе на день рождения настоящий боевой костюм и набор боевых мечей, откованных специально для неё, с учётом её сил и возможностей. А в качестве учителя она выбрала себе Протея. Отец пытался заменить ей тренера, ссылаясь и на сверхперегруженность мальчика и на его неопытность в качестве боевого воспитателя, но здесь эта его обычно любящая и непротивливая дочка, была непреклонна. При этом ещё она настояла, чтобы занятия были каждый день, ну разве что кроме самых больших церковных праздников. Может быть она была и права, так как за все годы обучения у неё не появилось ни одной царапины, хотя постарше они бились с Протеем на мечах не только между собой, но и с одной, двумя и даже тремя парами профессиональных бойцов. Это потребовало и от Протея оттачивать своё мастерство владения мечами до филигранной точности, что, впрочем, в дальнейшем спасло ему жизнь.
Начиная с четырнадцати лет Протей начал исполнять некоторые государственные поручения и даже состоял на государственных должностях. Всеми были отмечены как его умственные способности, так и успехи в освоении боевых навыков. Он был невысок, но чрезвычайно ловок и силен, и ещё сравнительно молодым бойцом он выиграл несколько боевых турниров. И у него был явный поклонник, который радовался его успехам больше его самого. И это была Иолана. Дружба своей дочки с этим хорошим мальчиком поначалу радовала Императрицу. Она ясно видела, что для счастья её дочери он пойдет на всё, и никогда не будет к ней небрежен или нетерпелив, и самое главное, защиту её он сделал смыслом всей своей жизни. Но шли годы, они уже перестали быть детьми, а их отношения не менялись. И это было совсем неправильно. У каждого из них была своя судьба, и по большому счёту эти судьбы пересекаться были не должны. И Императрица попыталась их слегка отдалить друг от друга: она сделала так, чтобы в своих занятиях они перестали пересекаться во дворце, а позже, она устроила так, чтобы Протей как можно чаще был с поручениями где ни будь на выезде. Когда же Иолана поняла, почему она всё реже и реже видит своего друга и почему так часто стали отменяться занятия на мечах, она ничего не сказала матери, а просто легла в постель и закрыла глаза и открыла только через несколько дней, когда к ней в комнату пришёл Протей, сел к ней на кровать и взял её за руку. Сердце у Императрицы было не железное и отношения детей были восстановлены.
А у Императора же были свои мысли и планы на этот счёт. И в день совершеннолетия Протея он, по совету Верховного Жреца, назначил его на должность Верховного Правителя Империи. С этого дня Протей стал правой, а зачастую и левой рукой Императора. Это было безмерно почётно принять на себя такую большую должность, да ещё в таком юном возрасте. И, понятно, что больше всех своими любимыми мужчинами гордилась Иолана. И теперь она даже иногда прощала Протею то, что он из – за своих государственных дел, опаздывал или даже пропускал их занятия на мечах.
Но Атлантида - религиозная страна, и её Верховные Правители были, как правило, жрецы. Бывало так, что Верховный Жрец был и Верховным Правителем Империи. Поэтому теперь уже ежедневной вечерней обязанностью Протея стало посещение Верховного Жреца. С ним он не только обсуждал государственные новости, но и проходил дальнейшее обучение религиозным таинствам и обрядам. Верховный Жрец был стар и торопился передать Протею как можно больше из тех знаний, которыми обладал, а их количество было просто необъятно. И Протей, всё более и более погружаясь в смысл и значимость данного учения, невольно заражался его энергией и всепроникновенностью, как для судеб людей, так и для всего мироздания. Ему было бесконечно интересно общение со старым жрецом, оно высветляло в нем его возможности как на пути решения его текущих проблем, так и его будущее предназначения. Великий Жрец не о чем ни спрашивал его, но Протей чувствовал, что тому бы очень хотелось, что, когда он уйдет, именно Протей продолжил его дело. Но для этого ему требовалось быть посвященным в жрецы. Жизнь жреца не пугала Протея, ведь по большому счету, ею он и жил, а сила тех таинств, которым Верховный Жрец продолжал посвящать его, уже его и манила. Но тем не менее от никак не мог решиться на это. Конечно же это было связано с Иоланой. Нет, никогда, даже в самых отдаленных мыслях он чувственно не соединялся с ней. Он всегда знал, что может ей быть только братом. Он знал пророчество и уже давно видел её женой другого человека. Но тем не менее, пока она не стала этой женой, он не мог решиться на посвящение в жрецы.